— О, конечно, юная леди, я вам объясню. Давайте отойдем, боюсь, вашему брату будет сложно это понять, он еще так молод, — сказал Дирк вполголоса. Они пошли по палубе.
А тем временем Данила незаметно выскочил из каюты капитана и решил сделать то, что Филипп ему не разрешил, — забраться на мачту. Дане так хотелось почувствовать себя настоящим моряком, ведь в фильмах матросы так отважно лазают по мачтам и ставят паруса. Ему, конечно, было немного боязно, но он решил, что преодолеет себя, как настоящий мужчина. Данила быстро пробежал по палубе на нос корабля мимо пьяных, лежащих на палубе. И начал забираться по вантам. «Интересно, почему Филипп и Дирк по-разному объяснили мне, что такое ванты, — думал Даня. — Капитан сказал: «Говоря простым языком, это часть стоячего такелажа, они крепятся через систему юверсов к русленям», а штурман засмеялся и торжественно произнес: «Дитя мое это канаты, которые удерживают мачты». Между вертикально висящими вантами были перемычки, видимо, как раз для того чтобы можно было залезть наверх, вся конструкция напоминала веревочную лестницу в несколько рядов. Первые шаги дались Дане не так просто, расстояние между «ступеньками» было немаленьким. Но потом он наловчился и дело пошло быстрее.
А Соня тем временем не замечала ничего вокруг кроме штурмана. Они вышли из каюты.
— О, позвольте я буду держать вас под руку, — сказал Дирк полушепотом прямо ей в ухо. — Леди в таком красивом платье обязательно должна идти под руку с мужчиной, обедать с мужчиной, гулять с мужчиной, ужинать с мужчиной, а потом ложиться с ним в постель, таков наш старинный обычай, — и он посмотрел ей в глаза с вызовом и насмешкой.
Они подошли к борту корабля и встали, облокотившись на него и глядя на море. «Он издевается надо мной, специально говорит эти пошлости», — подумала Соня. А вслух сказала:
— Прекрасный обычай! Я только за. Но не уверена, что рядом со мной именно тот мужчина, о котором сказаны эти слова.
— А вы не такая простая, как кажетесь, — ответил штурман, — можно ли в чем-нибудь вообще быть уверенным до конца? Все эти сомнения только отравляют жизнь, не так ли?
— Моя жизнь уже отравлена.
— Чем же?
— В настоящий момент вы отравляете ее пустым и скучным разговором.
Дирк с некоторой досадой усмехнулся, его усмешка показалось Соне неприятной.
«Да, в нем есть что-то злое, он хладнокровный и жестокий человек», подумала она.
И тут их разговор прервал Филипп, он подбежал к ним, крайне взволнованный и раздраженный, таким Соня его еще не видела.
— Я запрещаю тебе с ней общаться, — он с ненавистью посмотрел на Дирка. — Данила забрался на мачту, — добавил капитан.
— Как? Где? — крикнула София, но ей никто не ответил. Филипп уже бежал по палубе.
Боцман по-прежнему стоял на палубе и курил свою трубку.
Соня побежала за капитаном, она заметила, что мимо нее снуют матросы. Те, которых она уже видела приходящими на корабль и прибывшие пока она была в каюте. София ненадолго отвлеклась, удивленная их необычными нарядами. Матросы были в широких длинных рубахах типа туник из грубого материала, холщовых или парусиновых, видимо, их наряды когда-то были светлыми, но от времени стали серыми. Однако, у нескольких молодых людей были красные рубахи с горизонтальными полосами, украшенные замысловатой вышивкой. Поверх рубах были надеты короткие жилеты с одним рядом пуговиц. На ногах у матросов были чулки и панталоны. Правда, несколько человек были в шароварах. Многие бегали по палубе босиком, некоторые носили туфли с тупыми носами и пряжками, почти у всех на головах были черные шляпы с прямыми полями. Лица у матросов были хмурые, озабоченные и мрачные. Соня смотрела на них, ошеломленная, они казались людьми из другого измерения. «Нечто подобное, наверно, испытывают души, совершенно неожиданно для себя очутившиеся после смерти в аду и с удивлением рассматривающие своих товарищей по несчастью», — подумала Соня.
— О чем вы мечтаете? Очень надеюсь, что обо мне, — прервал ее размышления Дирк. — Но посмотрите, где ваш брат. Он карабкается по грот-мачте.
София посмотрела вверх и увидела небольшой силуэт на головокружительной высоте недалеко от верхушки мачты. Даня казался маленьким и беспомощным как птица с подрезанными крыльями.
— Ай, — вскрикнула Соня, — он совсем мальчишка и ничего не понимает, он упадет!
— Нельзя кричать, — запоздало сделал замечание боцман, — парень испугается.
Данила сначала был в отличном настроении. Он хотел залезть повыше, пока его не увидели, пока ему не запретили, и представлял себя Робертом Грантом из старого фильма, который забирается на мачту и поет «а ну-ка песню нам пропой, веселый ветер!». Но через некоторое время Даня услышал крики, посмотрел вниз и увидел, на какой находится высоте. Ему стало страшно, тут подул ветер, корабль качнуло, мачта слегка накренилась.
Данила был спортивным парнем, но никогда раньше не сталкивался с реальной опасностью. Он изо всех сил схватился за ванты, нащупал более или менее устойчивую опору для обеих ног, съежился и оцепенел. Даня понял, что проще простого будет потерять равновесие, когда он будет спускаться вниз как акробат по канатам. Налетевший ветер трепал ему волосы, Даня покачивался вместе с мачтой, а страх все больше овладевал им. А вокруг открывалось изумительная картина. Бескрайнее темно-синее море, вдалеке сливавшееся с небом и большой красный диск солнца, медленно погружавшийся в волны, которые все увеличивались. Ветер усиливал ощущение тревоги. «Неужели я сейчас погибну и больше не пойду в кино, и никогда не буду,… в общем, с девчонкой, — думал Данила. — И, в конце концов, даже не это главное, я просто хочу жить, сам не знаю, зачем и почему. Чтобы просто видеть солнце, море, закат и восход дышать этим воздухом».
— Как же так можно, — сказал боцман, — первый раз нельзя так высоко забираться, по первости, редко кто не испытывает страха.
— Он упадет, — испугалась Соня, ее начала бить нервная дрожь, — помогите, снимите его!
Капитан сложил руки трубочкой и закричал:
— Даниэл, не бойся, слезай потихонечку.
Однако, Данила висел неподвижно и, казалось, был не в силах оторвать руки от реи.
— Оцепенел, сам он не слезет, надо снимать, — сказал боцман.
— Что же делать? Уже солнце заходит, — сказал капитан, — Соня, вы должны одна уйти отсюда. По крайней мере, вы не останетесь с нами на этом проклятом корабле. Боюсь, что мы не успеем снять Даниила.
— Что вы говорите? — до Софии не дошел смысл его слов. — Я никуда не пойду без него.
Вокруг уже стояла вся команда все смотрели наверх с интересом, а некоторые со злорадством.