Читать интересную книгу Слова сияния - Брендон Сандерсон

– Светлорд Джакамав сдается, – объявила судья. – Победа за светлордом Адолином.

Темноглазые на своих местах разразились аплодисментами. Светлоглазые выглядели ошеломленными. Высоко над ареной кружилась с ветрами Сил, и Каладин ощущал ее ликование. Адолин выпустил Носителя в зеленом, тот перекатился и затопал прочь. На песке, вдавленный в его поверхность, лежал принц, через разбитые части Доспехов выглядывали его голова и плечо.

Он смеялся.

Каладин уселся рядом, а Адолин продолжал легкомысленно хохотать, из его глаз потекли слезы.

– Самая большая нелепость, которую я когда-либо совершал, – проговорил он. – Ох, ничего себе... Ха! Мостовичок, думаю, я только что выиграл три полных комплекта Доспехов и два Клинка. Эй, помоги мне снять броню.

– Это могут сделать твои оружейники, – ответил Каладин.

– Нет времени, – сказал Адолин, пытаясь сесть. – Шторма, они полностью истощились. Быстрей, помоги. Мне еще нужно кое-что сделать.

«Вызвать на бой Садеаса», – понял Каладин. Главная цель всего поединка.

Он потянулся к перчатке Адолина, помогая расстегнуть ремешок под ней. Латные рукавицы не открылись автоматически, как должны бы. Адолин действительно полностью истощил Доспехи.

Они стянули перчатку и занялись остальным. Несколько минут спустя подошел Ренарин и помог им. Каладин не спрашивал его о случившемся. Парень принес несколько сфер, и, после того как Каладин засунул их под ослабленный нагрудник Адолина, броня снова начала функционировать.

Толпа взревела, когда Адолин наконец высвободился из Доспехов и встал. Король подошел к судье и, поставив одну ногу на перила вокруг арены, посмотрел вниз на кивнувшего принца.

«Вот он, шанс Адолина, – понял Каладин, – но, возможно, и мой шанс».

Король поднял руки, успокаивая толпу.

– Воин, мастер-дуэлянт, – крикнул король, – я весьма доволен тем, что ты совершил сегодня. Мы насладились битвой, подобных которой Алеткар не видел несколько поколений. Ты невероятно порадовал своего короля.

Буря аплодисментов.

«Я мог бы это сделать», – подумал Каладин.

– Я предлагаю тебе дар, – объявил король, указывая на Адолина, когда одобрительные возгласы утихли. – Назови, чего ты желаешь от меня или от этой публики. Оно станет твоим. Ни один человек, лицезревший дуэль, не сможет тебе отказать.

«Право вызова», – подумал Каладин.

Адолин высматривал Садеаса, который поднялся и пробирался по ступеням, чтобы сбежать. Кронпринц все понял.

Далеко справа сидел Амарам в своем золотом плаще.

– В качестве дара, – крикнул притихшей арене Адолин, – я требую право вызова. Я требую возможности сразиться на дуэли с кронпринцем Садеасом, прямо здесь и сейчас, чтобы по заслугам воздать за преступления, совершенные им против моего дома!

Садеас остановился на ступенях. По толпе прокатился ропот. Адолин выглядел так, словно собирался сказать что-то еще, но засомневался, а Каладин подошел и встал рядом.

– И в качестве дара для меня, – крикнул он, – я требую право вызова для убийцы Амарама! Он обокрал меня и убил моих друзей, чтобы скрыть преступление. Амарам заклеймил меня меткой раба! Я буду сражаться с ним здесь и прямо сейчас. Вот дар, который я требую!

У короля отвисла челюсть.

Толпа погрузилась в полную тишину.

Рядом с ним застонал Адолин.

У Каладина не осталось ни единой мысли. Он встретился взглядом со светлордом Амарамом, убийцей.

В глазах Амарама застыл ужас.

Он встал, но тут же плюхнулся обратно. До этого момента он не замечал, не узнавал Каладина.

«Тебе стоило меня убить», – подумал Каладин.

Толпа разразилась воплями.

– Арестовать его! – проревел король сквозь шум.

Прекрасно. Каладин расплылся в ухмылке.

Пока не заметил, что солдаты шли за ним, а не за Амарамом.

Глава 58. Больше никогда

Затем Мелиши удалился в свою палатку и отказался уничтожать Несущих Пустоту до следующего дня. Но той ночью ему в голову пришла военная хитрость, связанная с уникальными способностями Кующих Узы. В спешке он не придал особого значения процессу, который имел отношение к самой природе Герольдов и их божественных обязанностей; Кующие Узы были единственными, кто могли использовать этот атрибут.

«Слова сияния», глава 30, страница 18

– Капитан Каладин – человек чести, Элокар! – закричал Далинар, показывая в сторону Каладина, сидевшего неподалеку. – Он единственный отправился помочь моим сыновьям.

– Это его работа! – огрызнулся в ответ Элокар.

Каладин, прикованный к стулу внутри покоев Далинара в его лагере, вяло прислушивался. Они не пошли во дворец. Каладин не знал почему.

Они втроем были одни.

– Он оскорбил светлорда перед всем двором, – проговорил Элокар, вышагивая вдоль стены. – Осмелился бросить вызов человеку, стоящему настолько выше него, что в пропасть между ними вместилось бы целое королевство.

– Он воспользовался сложившейся ситуацией, – ответил Далинар. – Будь благоразумным, Элокар. Он только что помог уложить четверых Носителей Осколков!

– На дуэльной арене, где его помощь только приветствовалась, – сказал Элокар, всплеснув руками. – Я по-прежнему не согласен с тем, что темноглазый сражался с Носителем Осколков. Если бы ты не удержал меня... Ба! Я не буду вставать на его сторону, дядя. Не буду. Обычные солдаты бросают вызов нашим самым высокопоставленным и значительным генералам? Что за сумасшествие.

– Я сказал правду, – прошептал Каладин.

– Не смей разговаривать! – прокричал Элокар, остановившись и наставив на Каладина палец. – Ты все погубил! Мы упустили шанс подловить Садеаса!

– Адолин бросил свой вызов, – ответил Каладин. – Несомненно, Садеас не может просто его проигнорировать.

– Конечно, не может, – снова закричал Элокар. – Он на него уже ответил!

Каладин нахмурился.

– У Адолина не получилось вызвать его на дуэль сразу, – пояснил Далинар, взглянув на Каладина. – Как только Садеас покинул арену, он прислал сообщение о согласии на поединок с Адолином – через год.

Через год? Каладин почувствовал, как у него свело желудок. Вполне возможно, что к исходу этого времени дуэль не будет иметь никакого значения.

– Он избежал западни, – произнес Элокар, снова всплеснув руками. – Нам требовался тот момент на арене, чтобы он не смог отвертеться и был вынужден драться! А ты украл этот момент, мостовик.

Каладин опустил голову. Он встал и поспорил бы с ними, если бы не цепи. Они холодили лодыжки, прочно удерживая его на стуле.

Он помнил цепи, похожие на эти.

– Вот что получается, дядя, когда ты ставишь раба во главе стражи. Шторма! О чем ты думал? О чем я думал, позволив тебе совершить такое?

– Ты видел, как он дерется, Элокар, – тихо произнес Далинар. – Он хорош.

– Дело не в мастерстве, а в его дисциплине, вот в чем проблема! – Король сложил руки на груди. – Казнить.

Каладин резко вскинул голову.

– Не будь посмешищем, – ответил Далинар, подойдя к стулу Каладина.

– Таково наказание за клевету на светлорда, – напомнил Элокар. – Таков закон.

– Как король ты можешь помиловать совершившего любое преступление. Только не говори мне, что ты и правда хочешь увидеть, как этого человека повесят после того, что он сделал сегодня.

– Ты попытаешься меня остановить?

– Я точно не стану поддерживать такое решение, будь уверен.

Элокар пересек комнату и подошел вплотную к Далинару. На мгновение показалось, что о Каладине забыли.

– Я король? – спросил Элокар.

– Конечно.

– Но ты действуешь так, будто дело обстоит иначе. Тебе придется кое о чем поразмыслить, дядя. Я не позволю тебе править и дальше, делая из меня марионетку.

– Я не...

– Я решил, что мальчишку казнят. Что ты на это скажешь?

– Скажу, что, пытаясь совершить подобные вещи, ты наживешь в моем лице врага, Элокар.

Далинар напрягся.

«Только попробуйте меня казнить, – подумал Каладин. – Только попробуйте».

В течение одного долгого мгновения двое мужчин пристально смотрели друг на друга. В конце концов Элокар отвел взгляд.

– В тюрьму его.

– На сколько? – спросил Далинар.

– Пока я не посчитаю нужным выпустить! – воскликнул король, махнув рукой, и зашагал к выходу. Он остановился в дверях и с вызовом посмотрел на Далинара.

– Хорошо, – ответил кронпринц.

Король ушел.

– Лицемер, – прошипел Каладин. – Именно он настоял на том, чтобы поставить меня во главу стражи. Теперь он винит вас?

Далинар вздохнул и опустился перед Каладином на колени.

– То, что ты совершил сегодня, – чудо. Защитив моих сыновей, ты оправдал то доверие, которое я испытываю к тебе, перед всем двором. Затем, к несчастью, ты растратил его впустую.