командиров, которые кричат, что унтер Буденный не справится с командованием конной армией. Так сами справьтесь!
Но когда вопрос с армией был решен, даже штаб Буденному создавал Ворошилов. Ворошилов, который даже в кадетском училище не учился, создаёт штаб первой в мире конной армии, лучший штаб во всей Красной Армии, как писал Семён Михайлович, штабу Первой Конной вся Красная Армия завидовала.
Еще белые опережали с созданием крупных кавалерийских соединений, они их начали формировать гораздо раньше, следовательно, и опыт имели более богатый, но генерал-лейтенант Денисов, выпускник Николаевской академии Генерального штаба командующий Донской армией, любое боестолкновение с буденновцами, результат — разбит.
Сменивший Денисова на посту командующего Донской армией генерал-лейтенант Сидорин, «академик» — разбит. Мамантов — разбит… Всё, что пыталось выйти навстречу Первой Конной после этой встречи разбегалось в разные стороны. Убежать, правда, как Мамантову, например, далеко не всем удавалось. Догоняли.
Ладно. Можно о победах Буденного и Ворошилова над Деникиным рассуждать в том же ключе, что и о победах Суворова над турками — слабый противник. Польша — современнейшая по тем временам армия, специально подготовленная иностранными инструкторами, сколько в Пилсудского Антанта вбухала средств — страх и ужас. Пошла в наступление буденновская конница, сам Пилсудский писал о панике, о том, что у поляков Первая Конная стала легендарной силой, которой невозможно противостоять.
Уже после разгрома войск Тухачевского на буденновцев было брошено всё, что в Польше смогли найти, фактически, Первая Конная осталась один на один с силами всего польского государства. Бесполезно. Ворошилов и Буденный выводят армию из окружения в полном порядке и почти без передышки — на Врангеля. Погром белых в Таврии, прорыв в Крым и там паника. Буденный — одно имя ужас на любого противника наводило.
Забегая вперед, в 41-м году, как только немцам стало известно о назначении Буденного командующим Юго-Западным направлением (я подозреваю, что специально немцев об этом в известность поставили), у Гальдера начался мандраж. И в 42-м году на наступлении немцев на Кавказ Буденный поставил крест. Он был возвращен в Ставку после того, как судьба этого наступления была решена.
А вот что писал Семён Михайлович о своем самом выдающемся командире дивизии:
«Семен Константинович Тимошенко, назначенный вместо И. Р. Апанасенко начальником 6-й кавалерийской дивизии, зарекомендовал себя храбрым воином и способным организатором. Обладая большой силой воли и беспредельно преданный делу революции, С. К. Тимошенко стал за короткое время одним из прославленных командиров дивизий Конного корпуса. Ярко вспоминается ожесточенный бой под Камышевахой весной 1919 года. Особая кавалерийская дивизия сражалась тогда с превосходящими силами противника. Положение было настолько тяжелым, что моментами казалось: не выдержим натиска огромных масс белоказаков, сомнут нас озверелые враги, прижмут к разлившейся в половодье реке Маныч, потопят. На главном направлении удара белогвардейцев билась бригада Тимошенко. Дрались его конники геройски, и впереди них в самом пекле боя, возвышаясь своей богатырской фигурой, сражался молодой комбриг Тимошенко. Он рубил направо и налево каким-то длинным мечом, да так отчаянно, что, казалось, от одного его удара падают на изрытую копытами коней землю несколько белогвардейцев. „Где он взял этот рыцарский меч, и почему меч гнется, как железная плеть, опоясывая врагов?“ — думал я, наблюдая за полем боя с холма, окутанного утренним туманом. И хотелось мне видеть всех своих бойцов и командиров такими же сильными и мужественными, как Семен Тимошенко.»
Скажете, я неправ, утверждая, что у нас вместо русского национализма пошлейший балаган, коль такие, как Тимошенко, у нас не значатся в национальных героях? О Ворошилове и Буденном я даже промолчу.
Впрочем, Семён Константинович — украинец. Но там национальный герой — Бандера. Фигура Тимошенко и фигура Бандеры! Слава хероям!..
* * *
Стоит только посмотреть на карту боевого пути Первой Конной и сразу всё станет понятно насчет того, кто после Гражданской войны должен был войти в высшую военную элиту Республики.
Операций такого уровня сложности не проводило ни одно войсковое соединение не только Красной Армии, но и всех армий мира по состоянию на 20-е годы. Тем более, ни у одной армии мира не было такого опыта использования больших масс подвижных соединений в глубоких прорывах и наступлениях.
Насчет того, что выдвиженцы Первой Конной со временем составят военную верхушку Республики, были в курсе и военспецы гнезда Троцкого. Поэтому Первая конная у них пользовалась особо горячей «любовью». Не будь в составе Военного совета армии Климента Ефремовича, имевшего возможность прямого выхода на Сталина и Ленина, то армию военспецы уничтожили бы. Не белые и не поляки, а именно военспецы. Такие попытки постоянно и предпринимались ими, и Гиттисом, и Шориным. В самом Полевом штабе РККА была мощная группа «поддержки» Первой конной. Ее постоянно стремились подставить под разгром, выставляя на направления, где использование конных масс было преступным.
Казалось бы, тому же Шорину от Деникина ничего хорошего не светило, подставлять под разгром лучшую конницу Республики, главную ее ударную силу, было самоубийственно для самого этого военспеца, но такова логика действий подлых карьеристов.
Какой смысл был австрийцам постоянно подставлять под разгром войска Александра Суворова, если война происходила на таком театре военных действий, где поражение войск антифранцузской коалиции почти ничем не угрожало России, но влекло за собой прямую опасность для Австрии? Тем не менее. Подставляли с упорством маньяков-самоубийц. Доподставлялись до Шёнбруннского мира, Австрия в результате потерпела от Наполеона такое поражение, которое выбросило её из числа великих европейских держав.
Именно в этой ненависти военспецов к выдвиженцам Первой Конной есть и истоки созревшего к 37-му году заговора военных.
Как мог даже ставший маршалом Александр Ильич Егоров спокойно относиться к тому, что Ворошилов занял пост наркома по военным делам, а Буденный стал его заместителем, обскакав по карьерной лестнице его, Егорова, имевшего за плечами Академию Генштаба, командовавшего в Гражданскую не армиями, а фронтами. Тем более, что в состав этих фронтов входила буденновская конница. А вся слава Сталину, Ворошилову и Буденному! Где справедливость?! Так и спиться можно, переживая эту несправедливость?
Он и спился. Допился до того, что стал в подпитии жаловаться Ефиму Щаденко на незаслуженное умаление собственных заслуг и преувеличение заслуг Ворошилова и Буденного. Ефиму Афанасьевичу жаловаться, близкому другу Сталина, Ворошилова и Буденного! Надо же так мозги пропить.
Несколько слов о Ефиме Афанасьевиче. После Перестройки на свет божий вылезли некие воспоминания бывшего Главного военного прокурора Николая Порфирьевича Афанасьева о том, как он старался уберечь некоторых военных от сталинских репрессий. Судя по