— Кстати об эльфах… — продолжал Рассел с того места, на котором остановили его жену.
— Да, у Элли эльфийские корни. Отец спас девочку с корабля работорговцев, направлявшегося в Калис.
— И у тебя не возникло с этим проблем? — спросил Рассел.
— А почему у меня должны быть проблемы? Элли очень милая девочка. Мы полюбили друг друга, правда? — Модина поправила у нее прядь волос и убрала ее за удлиненное ухо.
Девочка улыбнулась и кивнула.
— Ее отцу придется со мной сразиться, чтобы вернуть Элли, когда он вернется. — Модина улыбнулась девочкам. — Ну и где вы пропадали, проказницы?
— В кухне, играли с Рыжим.
Модина приподняла бровь:
— И Господин Рингс?
— Они подружились, — сказала Мёрси. — Хотя…
— Хотя что?
Мёрси замешкалась с ответом, и тогда вперед выступила Элли:
— Мёрси попыталась заставить Рыжего позволить Господину Рингсу покататься у него на спине. Получилось не очень хорошо. Мастер Тинли выгнал нас после того, как мы перевернули пустые кастрюли.
Модина закатила глаза:
— Да вы обе настоящие чудовища!
Лина заплакала и обняла Рассела, а он положил ей руки на плечи.
— Что случилось? — спросила Модина, подходя к ней.
— О, ничего страшного, — ответил Рассел. — Девочки… ты же понимаешь, Лина скучает по близнецам. Мы едва не потеряли Теда, верно, сынок?
Смотревший в окно Тед повернулся к ним и кивнул. За все это время он не произнес ни слова, но Модина еще не забыла, что Тед Ботвик всегда был молчуном.
— Мы пережили те жуткие ночи в Дальгрене, — разрыдалась Лина. — Но жизнь в Альбурне погубила моих девочек, а теперь… Теперь…
— С вами все будет в порядке, — заверила ее Модина. — Я об этом позабочусь.
Рассел посмотрел на нее и одобрительно кивнул:
— Будь я проклят, если ты не истинная дочь своего отца. Терон гордился бы тобой, Трейс. По-настоящему гордился.
Ренвик понятия не имел, чем заняться. Третий день он пребывал в полнейшем недоумении и мечтал о том, чтобы вернуться в Эмбертон Ли, но императрица не позволила. Теперь между ним и его друзьями находилась эльфийская армия. Он хотел было вернуться к исполнению обязанностей пажа, но выяснилось, что императрица и на это наложила запрет. Получалось, что ему вообще нечем заняться.
У Ренвика появилась новая куртка, прежде у него никогда не было такой хорошей одежды. Его превосходно кормили. Спал он в покоях, отведенных для сэра Элгара и сэра Гилберта.
— Скоро у тебя будет полно работы, парень, — сказал ему Элгар.
Рыцари играли в шахматы, и Гилберт все время выигрывал.
— Когда появятся эльфы, ты отработаешь свое содержание.
— Буду носить ведрами воду для солдат у ворот, — убитым голосом сказал Ренвик.
— Носить воду? — спросил Элгар. — Это работа для слуги.
— Но я паж.
— Ха! Разве ты спишь в постели пажа? И у тебя такой камзол, какие носят пажи? И ты ешь с пажами? Ты был пажом, но теперь императрица положила на тебя глаз.
— И что это значит?
— Ты стал ее фаворитом, и тебе не придется носить воду.
— Но как это понимать?
— Ты владеешь мечом, мальчик? — спросил Гилберт, продвигая пешку вперед, что заставило Элгара заерзать на своем стуле.
— Думаю, да.
— Ты еще и думаешь?
— Сэр Малнесс никогда не разрешал мне…
— Малнесс? Малнесс был идиотом, — прорычал Элгар.
— Именно по этой причине он и свернул себе шею, свалившись с лошади, — сказал Гилберт.
— Он был только слегка пьян, — попытался защитить своего прежнего хозяина Ренвик.
— Он был идиотом, — повторил Элгар.
— Это не имеет значения, — продолжал Гилберт. — Когда начнется сражение, нам потребуется каждый мужчина, способный держать в руках оружие. Возможно, вчера ты был пажом, но завтра станешь солдатом. А если учесть, что императрица обратила на тебя внимание, ты можешь стать и рыцарем, если будешь как следует сражаться.
— Не дури ему голову, — проворчал Элгар. — Он даже не оруженосец.
— Я был оруженосцем у сэра Адриана.
— Адриан не рыцарь.
В этот момент заиграл горн, все трое выскочили из спальни и помчались мимо толпы беженцев через главный зал, выскочили во двор и вопросительно уставились на охранявших башню стражников.
— Что случилось? — спросил Элгар у Бентона.
Стражник повернулся на голос и объяснил:
— Вернулся сэр Бректон с армией. Императрица вышла их приветствовать.
— Опять этот Бректон, — недовольно буркнул Гилберт. — Пойдем, Элгар, нам нужно закончить партию.
Они отправились в свои покои, а Ренвик быстрым шагом пересек дворцовую площадь и направился к Южным воротам. Решетка въездной башни была уже поднята. В город под золотисто-синими флагами вступала армия Бректона.
Гремели барабаны, мерным шагом шли солдаты. Сэр Бректон возглавлял свою армию, и солнце сияло на его отполированных до блеска доспехах. Рядом ехала леди Амилия в тяжелом меховом плаще, мягкими складками спадавшем с крупа ее лошади. Ренвик узнал и других высочайших особ, короля Армана, королеву Аделин, принца Рудольфа и его младшего брата Гектора, а также Лео, герцога Рошелльского и его жену Женевьеву, последних представителей дворянства Альбурна.
С их появлением стало понятно, что восточные провинции империи также потеряны. Сэр Муртас, сэр Брент, сэр Андьерс и несколько других известных Ренвику рыцарей ехали в первых рядах кавалькады. Вслед за тяжелой кавалерией ровными колоннами маршировала пехота. За ними катились фургоны с амуницией и шли люди, новые беженцы.
Модина подбежала к Амилии и обняла ее, как только та соскочила с лошади.
— У тебя получилось! — воскликнула императрица. — А твоя семья?
— Они в фургоне, — ответила Амилия.
— Приведи их в большой зал, — сказала Модина. — Ты проголодалась?
Амилия с улыбкой кивнула.
— Тогда я познакомлюсь с ними, и мы поедим. И хочу представить тебе новых людей. Нимбус! — позвала Модина.
— Да, ваше величество.
Канцлер быстро подошел к ним, и Амилия его обняла.
Солдаты заполонили всю улицу и совершенно перекрыли Ренвику обзор. Он поднялся на крепостную стену, потом взобрался на надвратную башню. Здесь дежурил капитан Эвертон, наблюдавший сверху за возвращением армии из похода.
— Впечатляет, верно? — сказал Эвертон, глядя вместе Ренквиком на марширующие колонны. — Теперь, когда сэр Бректон здесь, я буду спать спокойнее. Думаю, он вернулся очень вовремя.
— Почему вы так думаете?
— Мне не нравится это небо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});