Следующей ночью она спала от сила пару часов. Она находилась в состоянии постоянной тревоги, считая минуты до восхода солнца. А когда оно взошло, то села за стол, вцепившись в краюху хлеба, которую собиралась отнести Ричарду, и так ждала, когда этот бесконечный день закончится. Соседка, госпожа Ша-Рим, принесла Никки миску капустного супа. Она стояла над Никки, сочувственно улыбаясь, и не уходила, пока не убедилась, что Никки съела все до капли. Никки поблагодарила госпожу Ша-Рим, сказав, что было очень вкусно. Она представления не имела, какой был этот суп на вкус.
На следующее утро Никки решила отправиться к казематам и ждать там, пока ей разрешат войти. Она не хотела опоздать. На ступеньках сидел Камиль, поджидая ее. Вокруг него столпилась небольшая группа людей.
Камиль вскочил.
— Я взял серебряную марку.
Никки хотелось сказать, что ему не надо платить за нее, что она сама заплатит, только вот у нее не было серебряной марки. У нее было лишь несколько серебряных пенни.
— Спасибо, Камиль, я найду денег и верну тебе.
— Не надо мне ничего возвращать. Это для Ричарда. Я решил сделать это для Ричарда. Он для меня дороже.
Никки кивнула. Она понимала, что она бы сгнила прежде, чем кто-то ради нее пожертвовал хоть пенни, хотя она всю свою жизнь посвятила помощи другим. Мать как-то сказала ей, что это не правильно — ждать благодарности, что Никки должна помогать этим людям, потому что у нее есть возможности помочь.
Пока Никки шла по лестнице, люди подходили к ней с наилучшими пожеланиями. Просили передать Ричарду, чтобы он был сильным и не сдавался. И просили сказать им, если они могут хоть чем-то помочь или если ей понадобятся деньги.
Ричард уже сидел несколько дней. Никки даже не знала, жив ли он. Молчаливый поход к казематам был сплошным ужасом. Она боялась узнать, что его казнили, или прийти к нему и увидеть, что он медленно и мучительно умирает от пыток. Никки отлично знала, как Орден допрашивает людей.
Возле боковой двери ожидали еще с полдюжины женщин и несколько пожилых мужчин. Все они жарились под палящим солнцем. Все женщины принесли сумки с едой. Никто не разговаривал. Всех их согнули одни и те же страхи.
Никки смотрела на дверь, а солнце медленно катилось по небосклону. В наступающих сумерках Камиль повесил ей на плечо свой бурдюк.
— Ричард наверняка захочет чем-нибудь запить курицу с хлебом.
— Спасибо, — прошептала Никки.
Железная дверь со скрипом распахнулась. Все поглядели туда и увидели стоящего в дверях гвардейца, приказывающего всем приблизиться. Он поглядел на клочок бумаги. Когда первая женщина взбежала по ступенькам, он остановил ее и спросил имя. Она назвалась, солдат сверился со списком, затем пропустил ее. Вторую женщину он развернул обратно. Та расплакалась, крича, что заплатила за свидание. Солдат ответил, что ее муж сознался в измене и посетители к нему не допускаются.
Рухнув на землю, несчастная завыла. Все с ужасом глядели на нее, опасаясь, что им грозит такая же участь. Следующая женщина назвала свое имя и прошла внутрь. Еще одна вошла, а следующей за ней было сказано, что ее муж умер.
Никки тупо двинулась вверх по лестнице. Камиль схватил ее за руку и сунул ей в ладонь монетку.
— Спасибо, Камиль.
Тот кивнул.
— Передай Ричарду, что… Просто скажи, чтобы он скорей возвращался домой.
— Ричард Сайфер, — ответила Никки гвардейцу. Сердце колотилось как бешеное. Тот быстро глянул в список и махнул, чтобы проходила внутрь.
— Этот человек отведет тебя к нему.
На Никки нахлынула волна облегчения. Он все еще жив!
Внутри темного коридора поджидал другой солдат.
— Следуй за мной, — кивнул он. И двинулся вперед. На каждой руке у него болталось по лампе. Никки старалась держаться поближе к нему, пока они спускались по двум длинным узким лестничным пролетам в сырые подвалы.
В крошечной комнатушке, освещенной шипящим факелом, восседал на лавке обливающийся потом Защитник Мускин, беседуя с двумя мужчинами — младшими чиновниками, судя по тому, с каким подобострастием они ему внимали.
Быстро просмотрев протянутую ему солдатом бумагу, Защитник встал.
— Принесла сбор?
— Да, Защитник Мускин. — Никки протянула монетку. Глянув на денежку, тот быстро сунул ее в карман.
— Штрафы за гражданские правонарушения слишком завышены, — загадочно изрек он, при этом его темные глаза на мгновение задержались на Никки, проверяя ее реакцию.
Никки облизнула губы. В ней вдруг вспыхнула надежда. Она прошла первое испытание, заплатив сбор. А теперь этот алчный ублюдок требует денег за жизнь Ричарда.
Никки заговорила, тщательно подбирая слова, опасаясь допустить хоть малейшую ошибку.
— Если бы я знала размер штрафа, Защитник, то, полагаю, смогла бы найти денег.
Защитник уставился на нее так пристально, что у нее пот выступил на лбу.
— Человек должен доказать, что раскаялся. И выплата огромного штрафа — отличный способ показать свое раскаяние в гражданском проступке. А если меньше, то мы поймем, что раскаяние неискреннее. Послезавтра, в это же время, те, кто сознается в такого рода проступках и за кого кто-нибудь сможет заплатить назначенный штраф, предстанут передо мной для решения.
Он назвал цену: все, что есть. И сказал, что Ричарду нужно сделать. Ей хотелось порвать этому типу его жирную глотку.
— Благодарю вас, что столь любезно поняли проступок моего мужа. Если я смогу увидеть его, то позабочусь о том, чтобы его загрызла совесть.
Чиновник слабо улыбнулся.
— Уж позаботьтесь об этом, молодая леди. Мужчины, которые проводят там, внизу, слишком много времени наедине со своей виной, в конечном итоге сознаются в самых ужасных преступлениях.
Никки сглотнула.
— Я поняла, Защитник Мускин.
Пытки не прекратятся, пока этот человек не получит деньги.
Гвардеец грубо схватил ее за руку и выволок в чернильно-черный коридор, держа обе лампы в одной руке. Они спустились еще на один пролет, в самый низ каземата. Узенькие коридоры извивались во всех направлениях, мимо камер, специально сделанных для содержания преступников. Поскольку казематы находились неподалеку от реки, сюда просачивалась вода, так что здесь постоянно было склизко, сыро и воняло гнилью. Никки видела убегавших во тьму крыс.
Они шлепали по щиколотки в воде, и эхо шагов разносилось по коридору. Вокруг плавали разлагающиеся трупики дохлых крыс. Это место напомнило Никки ее детские кошмары о Подземном мире, об участи, которая, по словам ее матери, ждала тех, кто не выполнял свой долг перед другими людьми.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});