Более чем.
Именно с этими мыслями в тот вечер Джинни Уизли шагнула вслед за Гермионой в камин кабинета профессора Саузвильта.
…В комнате, где они оказались, царил полумрак. Гермиона тогда не обратила на это внимания. Генри помог им с Джинни выбраться из камина, и Гермиона думала только о том положении, которое сложилось в школе. Джинни, оказывается, забыла в тот миг обо всем.
Она сквозь гул, стоявший в ушах от пульсирующей крови, слышала фамильярное «привет» Гермионы Грэйнджер, обращенное к Темному Лорду. Сколь бы беспрекословно она не верила всему, что та поведала ей раньше, умом до конца Джинни не могла осознать положения Гермионы и тех отношений, которые сложились у ее подруги с Лордом Волдемортом. Джинни попыталась хмыкнуть, но звук получился каким‑то приглушенным, сдавленным и неопределенным.
У нее не хватало сил поднять взгляд на угрозу Магического сообщества, она только, выбираясь из камина, успела окинуть взором из‑за плеча профессора Саузвильта фигуру, покоящуюся в глубоком вольтеровском кресле. Теперь Джинни поклонилась ей, не поднимая глаз от кремового с древесным узором ковра, покрывающего пол небольшой комнаты.
В воздухе пахло чем‑то терпким и тонким, в камине потрескивало зеленое пламя. Тикали высокие резные часы. Тик–так. Нужно поднять глаза, хоть на минуту.
Джинни чувствовала, как жжет кожу Черная Метка. Сердце бешено колотилось, а длинные острые ногти на сжатых в кулаки руках сильно впивались в ладони.
— Вы молодец, Джиневра, — спокойно и с налетом легкой торжественности сказал Темный Лорд после недолгой паузы, и ее сердце застучало еще быстрее. — Можно даже сказать — вдвойне. Возможно, было бы лучше, появись вы раньше… А возможно, и нет, — задумчиво закончил он. Джинни на миг подняла взгляд — Волдеморт смотрел за ее спину, наверное, на Гермиону.
Молчание затянулось. Тик–так. Тук–тук–тук.
Джинни облизнула пересохшие губы. Все последние месяцы, стоило ей остаться самой, как неизменно возвращался и вставал перед глазами образ этих холодных кроваво–красных глаз. Холодных ли? Джинни скорее назвала бы их пламенными.
У Тома Риддла в ее воспоминаниях глаза были холодными. Красивые, но совершенно ледяные глаза.
Глаза теперешнего Лорда Волдеморта горели раскаленными рубинами, и если взгляд Тома Риддла обжигал холодом, то эти красные глаза опаляли жгучим огнем.
Они врезались в память Джинни двумя пламенными точками и вставали перед ее взором, едва ведьме стоило зажмуриться. Сначала Джинни боялась этих глаз. Они преследовали ее в ночных кошмарах и в темных коридорах Хогвартса. Они шептали из темноты спальни шестикурсниц Гриффиндора об измене, о предательстве, о заслуженной каре. Шептали о том, что она не сможет вечно избегать их, что ей придется взглянуть в них опять — и тогда уже нельзя будет так просто уйти, так просто вернуться назад. В треснувший мир прошлого, где всё осталось так же, как было до — и лишь одна уродливая трещина не вписывалась в гармоничную картинку. Этой трещиной была она сама — заклейменная предательница.
Раз за разом Джинни видела Гарри Поттера и понимала, что он не стоил того, что она совершила. Что он пуст, что в нем нет ничего, ничего достойного самосожжения в костре пылающих глаз Темного Лорда. В Гарри Поттере не было огня.
А Джинни, как бабочка на пламя свечи, хотела лететь к огню, сама не понимая этого. И рубиновые глаза из темноты со временем начинали пугать ее всё меньше, а холодный образ Тома Риддла из ее памяти в жаре этих глаз таял, как ледяная статуя прошлого, навеки исчезнувшая. И Джинни еще не понимала, зачем хочет вновь увидеть огненные красные глаза…
— Что ж, — с этими словами от высокого холодного голоса треснула напряженная тишина комнаты, — ты окончила школу, Кадмина, — говорил Темный Лорд, а Джинни, прикусив нижнюю губу, смотрела в кремовый ковер и чувствовала, как стынет закипевшая кровь в ее жилах. — Ты выходишь замуж, — голос как будто вибрировал в воздухе и обволакивал собою всё. От него хотелось бежать, и одновременно слышать постоянно. — Поздравляю вас, кстати, — продолжал Темный Лорд. — К сожалению, я не могу сейчас уделить внимание этому знаменательному событию. Мы наверстаем упущенное позже. Скажи мне, чем ты думаешь заниматься вообще?
Джинни совсем не слышала того, что ответила на заданный вопрос Гермиона.
— Мы вернемся к этому позже, — мягко прервал беззвучную для младшей Уизли речь Темный Лорд. — Вот и хорошо. В таком случае ты сможешь исполнить то, чего так сейчас желаешь.
— А чего я желаю? — растерянно спросил за спиной у Джинни звонкий голос Гермионы Грэйнджер.
— Ты хочешь наказать Рональда Уизли, — усмехнулся Темный Лорд.
Услышав свою фамилию, Джинни вздрогнула и невольно подняла взгляд.
Волдеморт смотрел мимо нее на Гермиону и говорил с ней. Он свободно сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и черная ткань мантии складками спадала на мягкий кремовый ковер. Тонкие белые пальцы изредка поглаживали подлокотники кресла. Темный Лорд склонил голову, и пламя камина поблескивало в его багряных глазах, отражаясь пляшущими язычками.
— Ты хочешь опять увидеть тот же ужас в его глазах, хочешь бросать слова — одно за другим — и бить ими наотмашь, — говорил он, едва заметно улыбаясь самыми уголками тонких губ. — Ты хочешь увидеть то же выражение ужаса и отчаянья на лице Гарри Поттера. Ощутить в полной мере свою власть, всё свое превосходство. Тебе так понравилось то, что ты увидела недавно на лице бывшего друга. Коротко говоря, ты хочешь рассказать молодым людям правду.
— Но как же? — удивилась Гермиона за ее спиной, и Джинни едва не вздрогнула от этого неожиданного голоса. Она плохо разбирала смысл слов — только набор звуков, гипнотизирующий и завораживающий. — Они ведь донесут Ордену, — совсем иным, слишком резким тоном говорила ее подруга.
— И что? — усмехнулся Темный Лорд.
— Как же?..
— Ты выходишь замуж за Генриха — этого уже не поймут твои старые друзья, — усмехаясь, пояснил Волдеморт. — Сомнительно, чтобы ты хотела общаться с Гарри Поттером или Рональдом Уизли в дальнейшем. А помешать тебе выйти замуж и уехать из Великобритании никто не сможет. Без доказательств и при моих возможностях, — он усмехнулся вновь. — Только попробуй попросить мистера Поттера, во имя старой дружбы, никому не объявлять свою блестящую новость до вашего или твоего отбытия из школы. — Джинни снова опустила глаза. — Ему вряд ли поверят. — Ведь сейчас вся ее жизнь поставлена на карту! — Но скажи, что тебя всё равно никто не сможет там задержать. — Если Гарри узнает, узнают все… — И это, кстати, правда. — Если Гарри узнает, узнают мама и папа. — В сущности, может быть, и хорошо, что так вышло. — И уже не будет дороги назад. Но есть ли она сейчас?.. — Ты начинаешь новую жизнь. — Хочет ли Джинни, чтобы был шанс всё исправить? — Значит, должна как‑то развязаться со старой. — Воспользовалась ли бы она таким шансом? — До того не было повода и настроения. — И никогда больше не увидеть этих глаз… — А здесь смотри: ты вся так и пылаешь желанием выговориться. — Никогда их не вспоминать. — Полагаю, это сильно улучшит твое самочувствие. — И ведь она уже знает ответ на этот вопрос. — В сущности, с тобой сейчас всё абсолютно просто и ясно. — Единственный возможный ответ. — А вот мисс Уизли нужно принять очень важное решение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});