Читать интересную книгу "Звено цепи - Маргарита Гуминенко"

сам доложу генералу. После того, как всё выясню.

Ольгин кивнул, получил разрешение уйти — и покинул кабинет, так и не сказав свои догадки про камеры наблюдения.

* * *

…- Кто ты? Кто ты?! Кто ты?!! Отвечай!..

Голос звучал где-то в голове. Тело не слушалось, перед глазами мелькали смутные тени. Реальным оставался только этот голос, который повторял без конца: "Кто ты? Кто ты? Кто ты…" Ответить мешала левая пятка. Она чесалась и невольно в воображении всплывал кадр из "Приключений Шурика", где его любимый актёр, Никулин, просовывает руку под одеялом — и она оказывается такая длинная, что он скребёт ею собственную ступню.

— Кто ты?! Отвечай!..

— Какие проблемы? — Это был уже голос Гаврилова и обращался он к худосочному, сутулому парню, бледному и вялому, как травинка, выросшая под гнилой доской.

Этот "компьютерный задрот" сидел на низком табурете, разложив перед собой на ящике кейс-компьютер с навороченным пультом вместо привычной клавиатуры. Пучок проводков тянулся от боковой приставки компьютера к металлическому обручу, укреплённому на голове привязанного к стулу Юраши. Рубашку с него сняли, приклеив скотчем к груди несколько датчиков. Торс Капустина блестел от пота в рассеянном освещении всё той же бетонной комнаты и концы скотча понемногу начали отклеиваться.

— Он сопротивляется погружению! — капризным тоном пожаловался бледный "задрот", пытаясь справиться с движущимися на мониторе графиками. — Я же говорил, что без прямого вживления ничего не получится!

— У нас нет времени! — нетерпеливо перебил его Гаврилов. — К тому же, вживление нерентабельно. Мы не сможем вернуть его обратно, он всё равно умрёт через несколько часов.

"Как интересно!" — подумал Юраша. Видно, "задрот" отвлёкся и забыл про свои манипуляции, позволив собственному разуму фээсбэшника временно взять верх над чужим вмешательством в его голову.

— Я вам сто раз объяснял! — оправдывался "задрот". — Лучше всего поддаются погружению игроки, геймеры. Наверное, он не игрок…

— Все военные — игроки, — не согласился Гаврилов. — А этот — бывший спецназовец. Для него вся жизнь — игра.

"Задрот" помотал головой.

— Мы о разных вещах говорим, — рискнул оспорить он. — Чтобы добиться результатов, нужно либо кропотливо трудиться над ним неделю, может даже месяц, или вшить модуль управления, как остальным. Хотите чего-то добиться — обколите его наркотиками, сывороткой правды, подвесьте за член или примените какое-нибудь более обычное средство!

— Я тебя самого повешу за член! — рявкнул потерявший терпение Гаврилов.

Юраша засмеялся. Это было неожиданно даже для него самого, но почему-то ему стало смешно. А главное — тело подчинилось желанию рассмеяться.

— Придурки… — еле ворочая языком, высказал он. — Обломались? Почеши мне пятку, пацан…

Гаврилов кивнул одному из своих людей, тот шагнул к привязанному сзади и ткнул в шею шокером. Юраша дёрнулся и затих.

— Так тебе удобнее работать? — спросил Гаврилов "задрота".

— Ну, теперь я вообще ничего не смогу сделать! — воскликнул тот.

Юрий Всеволодович посмотрел на компьютерщика с нескрываемым презрением, хотел что-то сказать, но махнул рукой и вышел из помещения…

* * *

Александр Павлович Мегавой достал ключ и открыл двери. Он не любил возвращаться домой, в пустую квартиру. Здесь было особенно трудно спрятаться от навязчивых мыслей, которые приводили лишь к сильной головной боли и очередному приступу отчаяния. Чтобы хоть как-то это контролировать, Мегавой старался заранее начать обдумывать какой-нибудь отрывок из прочитанного недавно Пушкина или размышлять о старых документах, информацию из которых можно будет использовать в собственных воспоминаниях, если он захочет написать автобиографию.

Он думал обо всём, что не касалось современных проблем. Но в этот вечер отвлечься на классиков литературы не удалось. В комнате, прямо напротив двери, в кресле сидел человек.

— Не пугайтесь, полковник, — негромко произнёс он.

— Сокольский? Я надеялся, что явитесь именно вы, — признался Мегавой.

— Вы можете говорить со мной?

— Только до тех пор, пока не потеряю контроль, — предупредил Мегавой, проходя и присаживаясь на диванчик напротив.

— А потом?

— Потом я потеряю сознание, умру или сойду с ума. Не могу точно определить, что предпочтительнее.

— Они могут нас слышать? — спросил Сокольский, ничего не поясняя.

— Нет, это исключено, — успокоил его Александр Павлович. — Они могут лишь связываться со мной и отдавать приказы. Так что если зазвонит телефон — советую вам быстро покинуть квартиру. Не могу гарантировать, что мне прикажут на этот раз. Как вы догадались?

— Это долгая история, — отклонил вопрос Сокольский. — Скажите спасибо лейтенанту Ольгину. Как мне следует поступить: слушать вас или формулировать вопросы, на которые вам будет проще отвечать?

— Лучше спрашивайте, чтобы я мог отвечать "да" или "нет". Это поможет растянуть наш с вами диалог.

— Хорошо! — Сокольский посмотрел на опущенные шторы, но сразу же вернул своё внимание собеседнику. — Это случилось во время вашего последнего отпуска?

— Да.

— Вы знаете, где вас держали?

— Нет.

— Помните лица или имена?

— Нет.

— Среди вашего окружения есть люди, причастные к тому, что произошло?

Мегевой несколько секунд думал, но потом твёрдо ответил:

— Нет.

Сокольский кивнул.

— В Лужково пропало двое моих людей, — сказал он, поменяв тему на более насущную. — Вы можете помочь их найти?

— Нет. Сейчас нет, — поправился полковник.

Сокольский подался к нему и внимательно глядя в решительное лицо военного, спросил:

— Вы готовы рискнуть, чтобы избавиться от контроля?

Александр Павлович медлил. На лице его отразилась внутренняя борьба, он побледнел и кажется, готов был упасть в тот самый обморок, о котором говорил вначале. Но у него хватило сил процедить:

— Да…

— Постарайтесь расслабиться. — Сокольский вскочил, прошёлся по комнате, вытащил с полки книгу. — А. Дюма, "Три мушкетёра". Подойдёт. — Он сунул книгу полковнику в руки, раскрыв на середине. — Читайте. Это интересно.

Отойдя к забранному шторой окну, Сокольский вынул телефон и позвонил.

— Возьмите всё необходимое и приезжайте. — Он покосился на полковника, но тот сидел, вцепившись в книгу и глаза его старательно скользили по тексту. — У нас мало времени, — добавил Игорь в трубку…

* * *

Гаврилова беспокоило, что та белобрысая, которая по словам Кулака оказалась слишком шустрой для тупой блондинки, исчезла и никто не видел её труп.

— Ещё раз вспомните, как всё было! — потребовал он у охранников.

— Погодите! — остановил шефа один из его людей. — Мы по старой дороге ехали. Впереди нас одна единственная машина прошла: фура, кажется КамАЗ! У него ещё на задней части была какая-то кошка нарисована!

— Куда он ехал?

— В сторону Берёзово…

— Так! — Гаврилов задумался. — Если она не мертва — её могли подобрать. Большая была лужа крови на обочине?

— Не то, что большая, но достаточно, — быстро ответил один из охранников.

— А если она жива, — продолжил Гаврилов, — куда они поедут? В ближайшую больницу! Вы двое дуйте