Читать интересную книгу Разлучи нас, смерть! (СИ) - "Ginger_Elle"

Крамер смотрел перед собой невидящим взглядом. Астон, его элегантная жена, его безупречный секретарь… Он почему-то думал о них немного свысока, полагая, что за этими красивыми — даже порой величественными — фасадами скрывается пустота. По какой-то причине он мнил себя умнее и глубже этих аристократов, унаследовавших своё влияние и деньги от родителей, и фаворитов, паразитирующих на их богатстве. Он считал их праздными и поверхностными существами, интересующимися лишь дорогими безделушками и великосветскими приёмами. Но за этими праздничными фасадами была не пустота — там были бесконечные лабиринты тёмных коридоров, и подвалы, и казематы, и камеры пыток…

Глава 67

Кап-Ферра, июнь 2010

Из Лондона Джейсон вернулся в Женеву, но ненадолго. Через пять дней все, включая большую часть прислуги, переселялись на виллу в Кап-Ферра. В эти пять дней ничего особенного не происходило, тем более что Астон уехал на несколько дней в Нью-Йорк. Джейсона он с собой не взял. Как намекнул Эдер, там предполагались какие-то встречи по делам фонда и семейное торжество, где должен был присутствовать Брайан Норман, ответственный за историю с поддельной видеозаписью, произошедшую год назад. Астон, видимо, посчитал присутствие там бывшего любовника неуместным.

Джейсон занимался тем, что изгонял последние шероховатости из дипломного проекта, читал и играл на фортепьяно. Камиллы целыми днями не было дома. Она проводила время где-то в Женеве, в основном, в обществе Личи. Личи (на самом деле Фелисия Лерман) была её личным консультантом по стилю. Обычно людей такой профессии называли шопперами. Она была американкой средних лет родом из Нью-Йорка и яростной поклонницей Марка Джейкобса. «Родственники они, что ли?» — думал Джейсон, выслушивая очередные хвалы дизайнеру за ужином. За свои услуги Личи получала приличное вознаграждение, однако в доме считалась не наёмным работником (вроде Джейсона или мисс Вернье), а чем-то вроде гостьи и подруги хозяйки.

Джейсона она недолюбливала — по своему положению подруги Камиллы, а также потому, что Джейсон пару раз отпускал не самые лестные замечания по поводу её рекомендаций касательно стиля. Они заботливо передавались Личи кем-то из прислуги.

Вечером накануне отъезда на Ривьеру Джейсон наконец понял, с чем было связано такое активное обновление Камиллой своего и без того немалого гардероба, а также несколько более недоброжелательное отношение к нему кое-кого из прислуги. Партия Камиллы праздновала победу и ликовала! Хотя победу над кем? Партии Джейсона не существовало.

Астон с женой вышли к ужину, на который было приглашено несколько гостей, в том числе Андреас Эттинген, вдвоём. На Камилле было розовато-лиловое атласное платье, довольно плотно облегающее фигуру и подчеркивающее увеличившийся живот.

Джейсон несколько секунд не мог отвести от него глаз. Но всего лишь несколько секунд, и, кажется, никто этого не заметил. После коротких разговоров все перешли к столу. В течение вечера Джейсон несколько раз замечал на себе выжидающие взгляды Астона. На что он, интересно, надеялся? Что, увидев его беременную жену, бывший любовник начнёт рвать на себе волосы от ревности и отчаяния? Джейсону было до странности всё равно. В конце концов, это было всего лишь логичным следствием возобновившихся отношений двух супругов. У них было двое детей, почему бы не появиться третьему?

Может быть, они с Камиллой сблизятся благодаря этому настолько, что Астон в конце концов отступится от него. Это было бы идеальным вариантом, устраивавшим всех: семейные ценности восторжествовали, презренный любовник изгнан, рождение нового наследника скрепляет немного ослабшие узы брака. Это было слишком прекрасно, чтобы быть правдой…

***

Вилла «Оливия» была одним из самых красивых мест, которые доводилось видеть Джейсону. Само здание больше напоминало дворец. Там было всё, что только могла пожелать изнеженная роскошью душа: бассейны закрытые и открытые, комната для релаксации, спа, кинотеатр и куча всего другого, о чём Джейсон ещё не знал.

В этот раз Камилла пригласила кучу гостей. Она могла себе это позволить: в доме было двенадцать гостевых спален, а в дальнем конце сада находился отдельный коттедж для гостей. Но вообще Джейсон плохо представлял, как она раньше жила одна, лишь с двумя детьми, в этом огромном здании. Пожалуй, надо было родиться принцессой и проводить каникулы в фамильном замке, чтобы чувствовать себя комфортно в таких условиях.

Сад виллы был довольно большим и замечательно красивым. Быть может, на вкус Джейсона слишком ярким и экзотичным. Ему иногда казалось, что он находится не на юге Франции, а где-то в тропиках. Он больше наслаждался видами: они, куда ни посмотри, оказывались живописными, точно с картин. Если смотреть в сторону побережья, были видны сине-лиловые горы. Он хотел бы сейчас быть там, далеко-далеко, в тишине, без всех этих людей, их голосов и непрестанных перемещений… Хотя наверняка вблизи окажется, что невысокие горы утыканы городками и деревеньками и какими-нибудь банальными огородами, в лучшем случае виноградниками или полями с лавандой.

В сад он ушёл из-за царящей в доме суеты и чтобы не путаться под ногами у прислуги, раскладывающей вещи. Астон закрылся в кабинете с мисс Вернье. О нём все как будто забыли. Чудесно…

Вскоре в саду его нашла София, воспользовавшаяся занятостью взрослых, чтобы ускользнуть из-под надзора гувернантки. Она сразу же похвасталась тем, что специально для её занятий на виллу недавно привезли фортепьяно.

— Очень красивое, белое. Стоит в детской. Я потом покажу тебе, где это. Ты тут, наверное, ничего не знаешь.

Джейсон вежливо отказался от экскурсии в детскую.

Камилла поддерживала интерес дочери к музыке, но ей, разумеется, не нравилось, что интерес — который до этого ни она сама, ни преподаватели не могли Софии внушить — был связан с Коллинзом. Девочка хотела научиться играть, как он. Камилла не могла запретить ему пользоваться инструментом в домах в Париже или в Колоньи, раз уж муж разрешил, но на вилле распорядилась поставить фортепьяно в детскую. Джейсон понимал, что делалось это не ради удобства или каких-то иных причин: Камилла знала, что уж в детскую-то секретарь никогда не войдёт.

София продолжала щебетать.

— Я буду много-много играть, даже летом, на каникулах. Ты ведь много занимался?

— Нет, не особо. У меня никогда не было достаточно времени.

— Это хорошо, — сказала София, задумчиво склонив светлую головку набок. — Значит, не обязательно много заниматься. А то мне все говорят, что надо очень долго тренироваться, чтобы хорошо играть.

— Тебе всё правильно говорят. Я не очень хорошо играю.

— Нет, ты хорошо играешь, мне нравится, и мадам Пассар так сказала.

— О, ну если мадам Пассар сказала… — рассмеялся Джейсон, никак не ожидавший, что вечно занятая, деловитая домоправительница берётся судить его музыкальные таланты.

— Она сказала, что хорошо играют — это когда хочется плакать, если играют грустное, и улыбаться, когда весёлое. Только ты играешь всегда грустное. Мадам Пассар говорит, что у неё слёзы наворачиваются, когда она слышит. И мама плакала тоже.

Джейсон слегка свёл брови и вопросительно посмотрел на Софию, в это время старательно вышагивавшую по мраморному ободку высоко поднятой над землей клумбы с какими-то ярко-фиолетовыми и розовыми цветами.

— Ну, недавно, — пояснила София. — Ты думал, мамы нет дома, и играл, а они с Личи рано вернулись. Мама сидела в белой гостиной, а оттуда же через дверь слышно, и плакала.

Джейсон вздохнул: он сильно сомневался, что Камилла плакала, поражённая красотой и эмоциональностью исполнения. Как бы высоко она ни поднимала свою гордую голову, она так же несчастна, как и он сам, как и Дэниел. Они все заперты в этой клетке, в этом красивом роскошном аду…

Джейсон сумел отправить Софию в дом как раз вовремя. Буквально через пять минут его нашла прислуга, чтобы сообщить, что его требует к себе Астон.