— Благородные мои господа, — объяснил Само, — князья-кольцедарители, прислушайтесь к моим словам! Король бриттов ничего не знает о могучем войске, которое собралось по берегам его королевства, ни о том, что вы захватили его большую крепость здесь, на рубеже. Более того, он уверен, что Кинрик, великий король, уплыл за море с лучшими танами своего королевства и что этелинг Кеавлин остался здесь один с Вест-Сэксе и горсточкой своих соратников.
Согласно с этим и построил он свой замысел — я сам слышал, как он излагал его своим главным танам. Он уверен, что эту цитадель и сейчас удерживают его люди против слабого войска Вест-Сэксе, которые делают вид, будто бы их много, чтобы отвлечь его силы. В то время принц Кеавлин, как я уверил бриттов, ведет свое главное войско, чтобы завладеть пустой пограничной крепостью, которую они называют Динайрт, а ваши люди — Беранбурх.
Король Мэглкон задумал помешать этому и послал своего юного щенка к Беранбурху, в то время как сам с войском идет он сюда, к этой каменной твердыне. Оттуда намерен он двинуться в сердце земель Вест-Сэксе. Там он опустошит весь край и (так он похваляется) предаст огню твой чертог у Винтанкеастера. И после всех этих деяний пойдет он назад к старой крепости, которую вы называете Беранбурх и которую, как он считает, осаждает одна только дружина благородного Кеавлина.
Само помолчал, пока воины обдумывали его слова в сердце своем. Затем довольный смех поднялся среди них, зазвенели веселые голоса и зазвучали радостные речи. Каждый король был уверен, что одного его войска хватит, чтобы сразиться с бриттами, да и знали они теперь все замыслы короля Мэглкона и могли окружить его, как опытные охотники обкладывают волка, который, судя по следу, забился в камыши.
Король Кинрик обвел всех змеиным оком, усмехаясь в седую бороду.
— Таковы замыслы великого короля бриттов! — со злым смешком провозгласил он. — Он думает перехитрить нас, но сам попадет в ловушку. Вы это увидите. Пусть его войско идет, как шло, хоть до самого Кердикес Ора, ежели пожелает. Но сам Мэглкон с ними не пойдет — он попадет к нам в плен еще прежде, чем бритты дойдут до Винтанкеастера! Моих ушей достигло известие — птица ли принесла или ветер, не знаю. Весть эта такова: король бриттов не пойдет со своим войском, но чарами будет он принужден остаться в полуразрушенных стенах Беранбурха. И с ним останется лишь слабый отряд, поскольку он будет уверен, что его войско преследует нас по пятам до самого Винтанкеастера, места битвы.
И пока Мэглкон ждет в разрушенной крепости, совершенно ничего не зная о наших передвижениях, мы с нашим огромным войском быстро пройдем тайными тропами и захватим его — так же просто, как человек ловит птицу на смазанную клеем веточку.
Эти хвастливые слова весьма понравились войску сэ-викингов и вреккан, что были в зале. Они знали, что, как только будет убит или взят в плен король бриттов, его люди перестанут сражаться. Куда им деваться, если они покинут своего господина? С тяжелым сердцем, без радости, разлученные со своим повелителем, они должны будут уйти, чтобы встречать повсюду ненависть и презрение. Если король взят, игра выиграна! Прекрасная княжна, златоукрашенная супруга Кеавлина, обносила воинов медом. И говорились тогда отважные слова, слова победоносного воинства, ибо все обрадовались вестям Само и словам хитрого короля.
Немного погодя Само сделал знак, что хочет говорить еще, на что Кинрик согласился — хотя некоторые заметили, как остро блеснули из-под нависших седых бровей его змеиные глаза.
— Благородные князья и таны! — заявил купец — Я уверен, что слова этого великого короля мудры и замысел его хорош. Но тем не менее боюсь я, что есть вам причина быть осторожнее. Я не воин, я человек торговли, у которого в запасе за этими стенами много добра, достойного вашего внимания. И все же я жил в больших городах бриттов и слышал разговоры их королей. И сдается мне, что, хотя их короли отважны и войско многочисленно, ваши — храбрее и больше числом Но среди них есть человек, воин из народа Ромабурга, старый годами, но очень искушенный в делах войны. И может быть — если вы пожелаете это учесть, — если они прислушаются к его советам, их действия будут куда хитрее, чем вы думаете.
При этих словах поднялся громкий глумливый хохот — кто среди воинов боялся коварства какого-то чужака, к тому же изгнанника? Франки и венделы долго сражались с людьми Ромабурга на берегах Вендель-сэ, и все, что говорят о триумфах Ромабурга, — одни только сказки.
— Может, вы и правы, что не опасаетесь коварства этого человека, — согласился Само, — но я не одного лишь его боюсь. Среди бриттов есть одноглазый колдун, который, я думаю, умеет читать руны и владеет заклятьями силы. Он приятель королевского сына, приехал вместе с ним с севера в конце зимы. Я видел, что он много разговаривал с этим романским вождем. Он мало говорил на совете, когда я был среди них, но мне не понравились его взгляды, и боюсь, как бы он не разгадал моих намерений, не прочел моего сердца с помощью своего магического искусства.
На сей раз хохот был еще громче — разве не было ведьм и чародеев среди Вест-Сэксе, чтобы потягаться в заклятьях с этим бриттским колдуном? Разве скоп Хеорренда не плавал на север в Беормаланд посоветоваться с королем Кэликом и совершить жертвоприношение вместе с ведьмой из скриде-финнов на ее священной горе? Никто не силен в магии и чтении вирда так, как скриде-финны, поскольку живут они на самом краю Срединного Мира, на той холодной границе, где встречается он с зияющей пустотой.
Само сел, молчаливый и испуганный. Видел он, что король разгневан, и жалел теперь, что не удержался от совета. Кинрик устремил на него свои змеиные глаза и одарил его жутким тролльим взглядом.
— Что знаешь ты о колдунах и воинах, купец? Твое дело менять по весне куски соли на шерсть и шкуры или торговаться за рабов на фризских рынках. Нам нужны известия, а не советы от таких, как ты. Не в добрый миг распустил ты свой язык — никогда прежде такой жалкий торгаш и изгой, врэкласт, не пытался поднять голос в собрании танов, будь он даже из нашей туле, и советовать Воденом порожденному королю гевиссов! Получи же свою награду и убирайся из этого чертога, если сможешь!
С этими словами взял Кинрик серебряный кубок со стола и швырнул его на землю. Покатившись по полу, он остановился у ног Само. Купец, жадный до богатства и к тому же жаждавший поскорее убраться из королевского медового зала, торопливо наклонился, чтобы поднять королевский дар древних владык. Кинрик хрипло расхохотался.
— Смотрите, как согнулся он у столба, словно свинья, что роется в поисках жратвы в корнях бука!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});