Он сделал один шаг, второй, он приблизился к кровати, на которой, раскидавшись во сне, спала Лидочка. Теперь предстоял самый трудный и рискованный шаг — надо было наклониться над ней и чуть-чуть, вот именно чуть-чуть, сдвинуть лифчик.
Он не успел наклониться. В тот момент он был настолько возбужден, что не услышал, как за его спиной в дверях появилась Иришка, которая, разумеется, ложно истолковала побуждения отца, скажем, вообразив их куда более фривольными, чем они были на самом деле.
— Дождался бы ночи, фазер! — сказала она от двери спокойным и злым голосом.
Слава резко выпрямился и сразу же отступил на два шага. Так что в результате оклик дочери спас его от куда большего конфуза.
Когда Лидочка открыла глаза, она увидела вполне безобидную диспозицию: папа Кошко стоял у дверей, обернувшись к дочери, стоявшей на шаг позади.
Зачем они зашли в комнату, Лидочка не сообразила, потому что не знала порядков в доме. Она даже подумала спросонья, что Славе надо было что-то достать из шкафа в ее комнате, а Иришка стояла и ждала, когда он это что-то достанет.
— Что такое? — спросила она, садясь и инстинктивно запахивая на груди халатик.
— Опоздала, — сообщила Иришка и ушла к себе.
— Что она сказала? — спросила Лидочка.
— А? Что? Нет, ничего особенного, — странно ответил Слава и тоже ушел.
Лидочка улеглась и вскоре вновь задремала.
* * *
На следующий день произошли два события, достойных внимания.
Во-первых, за Иришкой заехал ее приятель, воспитанный мальчик с громадной шапкой курчавых волос и гладким, доверчивым лицом. Мальчик приехал, когда в доме шел поздний завтрак, и проспавшая все на свете Иришка побежала наверх переодеваться, а Роберта запустила в столовую, чтобы Слава напоил его кофе.
Мальчику было лет шестнадцать-семнадцать, а когда они с Иришкой убежали, Слава объяснил Лидочке, что Роберт — полукровка. Отец его работал раньше в Болгарии, женился там на молоденькой болгарке и вывез ее в тихий заповедник Вудфордж-роуд. Он вышел на пенсию и на досуге ремонтирует машины, часто бесплатно, по знакомству. У Роберта есть младшая сестренка Джил, ей всего двенадцать лет. А их мать, Снежана, женщина относительно молодая, преподает в школе русский язык, так как знание болгарского в центре Англии не требуется. Слава сказал, что, с одной стороны, он не возражает против этого знакомства — лучше соседи, чем неизвестно кто, но его смущает, что южные народы рано созревают сексуально. Валентина, которая присутствовала при монологе, спокойно заметила:
— Когда начнется течка, тут уж южный или северный народ попадется, все равно она его в кровать затащит.
Слава был возмущен, словно готовил дочь в монастырь.
Потом Слава собрался было сопровождать Лидочку в поисках дома, но той не хотелось превращать путешествия со Славой в систему. К тому же она уже поняла, что для Славы в Англии не нашлось настоящего дела. Он находился в процессе придумывания себе такового. Он даже не мог писать мемуаров узника сталинских лагерей. Возрастом не вышел. На работу ему не хотелось, а может быть, у английского правительства были возражения по этой части. Так что он собирал марки, в основном дешевые, гашеные, демпинговые картинки развивающихся стран, и наполнял ими десятки кляссеров в своем кабинете. Если у него и были иные занятия, Лидочке они пока не были известны.
— Не расстраивайтесь, что агенты будут возить вас на своей машине, — сказал он Лидочке. — Здесь бешено дорогой бензин, но они сами за него не платят. Платит фирма. Они даже выгадывают — остается самим вечерком покататься.
Слава добродушно засмеялся.
— Не будьте к ним добренькой, — предупредил он. — Англичане нас никогда не жалеют, им это чувство не свойственно. Англичанин скорее удавится от любви к хромой кошке, чем позаботится о человеке, тем более об иностранце.
— А как же иностранная кошка? — спросила Лидочка, уловив в голосе Славы раздражение и желая уйти от такого разговора.
— Иностранная кошка по положению находится между англичанином и кенийцем.
Убедившись в том, что его услуги никому не нужны, Слава надел несколько поношенный, висевший на нем, как на маленькой вешалке, твидовый пиджак, завел свой «Воксхолл», сказав, что ему надо повидаться с адвокатом. Лидочка уселась ожидать Валери.
Она сидела внизу в столовой, чтобы не пропустить звонок, совсем одетая к выходу. Тут зазвонил телефон, а так как для русского уха сдвоенные звонки английского телефона непривычны, Лидочка решила, что звонят в дверь, и кинулась туда. За дверью никого не было, звук раздавался сзади. К счастью, как уже потом поняла Лидочка, англичане звонят дольше русских, потому что в доме порой нелегко спуститься к телефону или прибежать из сада.
Звонила незнакомая женщина, которая попросила мистера Кошко, но акцент ее был очевидно русским, так что Лидочка решилась и ответила по-русски:
— Простите, но Вячеслава Андреевича сейчас нет дома. Что ему передать?
— Ой! — воскликнула женщина. — Я так ненавижу говорить по-английски, вы не представляете! Вы — его дочка, да? Иришка? Я с вами давно не встречалась, но вы меня можете помнить.
— Нет, я гостья в этом доме, — сказала Лидочка. — Меня зовут Лидией Кирилловной, я только вчера из Москвы, поэтому не всех знаю.
— Ах, а у вас голос молодой! — воскликнула женщина.
— Вам нужен Вячеслав Андреевич?
— Сейчас я вам все объясню, — сказала женщина. — Запомните или запишите. Меня зовут Галиной. Галина Величко. Запомнили? Галя Величко, Галка. Я тут в последнее время начала жить. Но на самом деле я подруга Аллы. Вы знаете Аллу?
— Скорее понаслышке, — ответила Лидочка.
— Простите, может быть, вы — пассия Славы? Теперь, с его возможностями и денежками, за него любая пойдет, вы со мной согласны?
Откровенность была подкупающая. Лидочка улыбнулась и ответила:
— Я не в курсе его дел. Я приехала в командировку, а в Москве договорилась с Марксиной Ильиничной, что сниму комнату у ее сына.
— Разумно, — согласилась Галина. — А то он всегда о мамочке забывает. Вот и крутится старушка. Значит, вы с Аллой не знакомы? И не знаете, когда она намылилась приехать?
— Она звонила, сказала, что приедет двенадцатого.
— И попытается сделать величайшую глупость в своей жизни!
— Какую?
— Постарается вернуть к себе разбогатевшего кузнечика. Это же самоубийство!
— А вдруг она решила начать новую жизнь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});