– В очередной раз убеждаюсь, что аналитическими способностями тебя Бог не обделил. Как один мой знакомец говаривать любит: «Слишком умный стал, стрелять пора».
– Что, неужто за этим и приехал?
– Тьфу на тебя! Ляпнешь тоже! – морщится Исмагилов в притворном неодобрении. – Ладно, не буду вокруг да около бродить, скажу напрямую – по бредунам я пока ничего не скажу, а вот со свадьбой тебе, Николаич, придется немного обождать.
Вот так, значит? Блин, какое ж счастье, что я о своей задумке с моим скорым приездом в Червленную и свадьбой Насте сообщить не успел! Сюрприз сделать хотел. Теперь, похоже, сюрприз здорово откладывается. Но хоть солнце мое голубоглазое не расстроится. Я, внутренне подобравшись, вопросительно смотрю на Олега.
– Есть новое задание. Очень хорошо оплачиваемое, но очень серьезное и опасное. Не для всей роты, группа нужна, человек тридцать – тридцать пять, но самых лучших. Остальные бойцы твоего отряда продолжат нести службу тут. Понятно, что придется им сложнее, восемьдесят человек – это не сто десять, но так и остальные не на чай с баранками отзываются.
– Это при условии, что я дам согласие… – немного осаживаю я контрразведчика.
Нет, Олег мужик правильный и надежный, но садиться себе на шею нельзя позволять никому. Я сейчас наемник, вольный стрелок. Хочу – берусь за контракт, не хочу – не берусь. Мне, как какому-нибудь летехе-взводному, приказ не отдашь. Я сам себе начальник.
– Именно, – тяжко вздохнув, соглашается мой собеседник. – Но я очень надеюсь, что ты согласишься. Вот веришь, нет, вопрос о твоей кандидатуре на самом верху решался.
– Ну, надо же, – в притворном восхищении тяну я. – Какая честь! Постараюсь оправдать. А в чем подвох-то?
– Что, прямо вот сейчас рассказывать? Слушай, Миш, я только что приехал. Устал, как пес. Мне бы, честное слово, пожрать чего да помыться сначала. Ну, где твое гостеприимство? Расскажу я все, и не только тебе, все равно с командованием Бригады координироваться придется. Вот, чтобы сто раз одно и то же не пересказывать, оповещу тебя и Лапшина разом.
– Прости, Олег, зарапортовался. Сейчас я тебе какой-нибудь легкий перекусон перед праздничным ужином соображу. Чайку вскипячу, бутербродов настругаю. Душевая у нас постоянно работает, а вот если в баньку, то часика четыре подождать придется.
– Нет, отказаться от бани я сейчас не смогу. Так что, можно и подождать. Что ты там, кстати, про чай и бутеры говорил?
– Момент! – Я достаю из шкафа небольшую электроплитку, чайник и сахарницу с крупно наколотым коричневатым сахаром, а потом из соседнего ящика на свет божий появляются свежий, только утром купленный в маленькой пекарне, по дороге на службу, батон, примерно четверть круга желтого ноздреватого сыра и кусок копченого мяса.
– Вот, другое дело, – с довольным видом потер ладони Исмагилов. – А то накинулся с ходу, как ирод какой: «Происки кровавой гэбни, кругом враги…», а покормить старого друга – не судьба была.
– Ты не выпендривайся, а лучше нарезать помоги, я не Шива, у меня не шесть рук, – протягиваю Олегу нож. – Заодно рассказывай, какие дома новости.
– У Шивы рук всего четыре, умник! Да какие там новости… – отмахивается, ухмыляясь, хитрый татарин. – Так, по мелочам все больше… Станицу восстанавливают, в Ханкале гарнизон увеличили наконец-то, танков дали всего пять, зато бронетранспортеров пригнали аж два десятка, новеньких, только с завода. На модернизированные БТР-152 похожи сильно, но намного мощнее и комфортнее. Морда у них прикольная такая, народ их сразу «свинобразами» окрестил. У Сергеича в «Ратнике» новая фишка – производство «глушаков» наладил и боеприпасов к ним. Говорят – неплохо идут, в основном вояки берут, что через нас на фронт едут. Абы плохо – свой ПБС иметь? А, вот еще новость – Ильяс твой, Байсаров, приподнялся здорово. Он ведь в горах на бывшей территории непримиримых сейчас самая серьезная, если не сказать – единственная, сила. В других-то тейпах даже намека на вооруженные отряды не осталось. С Ханкалой уже контакты наводит официально, да и выше заглядывает…
– Вы, Олежек, построже с ним, но и палку не перегибайте. Он мужик правильный, но на своей волне. В набеги не ходил только потому, что сам это неправильным считал. Мне помог, потому долг чести за ним был, ну и в память о былой дружбе. В остальном же он ни под кого гнуться не будет. То, что против Югороссии не воевал, когда остальные воевали, – лишнее тому доказательство. Так что, если с ним лишнего заигрывать – сядет с наглой физиономией на шею. Оно вам надо? Проходили уже, хватит! Со строгостью переусердствуете – обидится. А противник он очень серьезный, я его людей в деле видел.
– Сообщу о твоих выводах, но, думаю, в аналитическом у нас тоже не дураки сидят и все уже поняли и просчитали.
– Слушай, – не выдерживаю я, – может, хватит уже? Неужели не понимаешь, каких новостей я от тебя жду?
– Да все я понимаю, – хитро щурится Олег. – На вот, все тебе интересные новости, сам читай, Настя письмо передала…
– Эх ты, морда татарская, вот надо было кота за хвост тянуть! – Я буквально выхватываю конверт из его рук. – Жуй давай, пока чай не остыл! И меня не отвлекать, занят я!
М-да, похоже, напрасно мы с Олегом вчера вечером на праздничном ужине лишнего усугубили. Не стану лукавить, с моей стороны это была банальнейшая попытка подпоить приятеля, в надежде, что у него язык развяжется. Угу, щаз, два раза! Исмагилов вполне убедительно доказал, что особисты водку пить могут чуть ли не ведрами, но о делах службы при этом продолжают молчать с упорством белорусского партизана на допросе. Словом, провалился мой хитрый план с треском, и поэтому сейчас, на импровизированном совещании в кабинете Лапшина, сидим мы оба понурые и скучные. Не сказать, что очень страдаем, я так вообще похмелью не сильно подвержен, но чувствуем себя все равно не самым лучшим образом. Мне-то полегче, я поутру уже успел с бойцами на зарядку сбегать. «Трешку» пробежал, на турнике повисел, разогнал кровь по жилам, а вот Олег, похоже, к совещанию только и успел, что душ принять да побриться. В лучшем случае – стакан чаю выпить. Самого хозяина кабинета нет, он накануне по какой-то срочной надобности в Волгоград убыл, а вот начальник разведки подполковник Бурляев и начальник Особого отдела майор Грачев – присутствуют. Оба смотрят на нас с легким осуждением, но вслух не высказываются. То ли статус Олега и субординация не позволяют, то ли (и это более вероятно) просто понимают, что не могло оно быть иначе. Все ж таки два боевых товарища встретились, это вам не хухры-мухры.
– Итак, товарищи офицеры, – берет быка за рога Исмагилов, – надеюсь, что про секретность никому напоминать не нужно. Кроме присутствующих, полковника Лапшина, который будет поставлен в известность сразу после возвращения, и непосредственных исполнителей, до которых суть и цели операции доведут в свое время и в части, их касающейся, ни одна живая душа в округе не должна знать, о чем мы тут с вами говорили. И еще, зная любовь лейтенанта Тюкалова задавать якобы наводящие вопросы в самый неподходящий момент и тем самым уводить беседу очень далеко от первоначальной темы, предлагаю ему зашить себе рот и молча выслушать все, что я скажу, а уж потом расспросы начинать. Идет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});