Пусть в ее глазах я всегда буду единственным мужчиной, но как же сложно мириться с тем, что рядом есть кто-то еще. Даже когда ее взгляд устремлен только на меня, мне всегда будет ее мало. Нужно ли что-то делать со своей ревностью? Лишь всякий раз напоминать себе, что именно я ее муж, и именно меня она ласково зовет откланяться ко сну. И засыпает на моей груди тоже.
Ая больше не чувствует себя чем-то инородным во дворце. Заняв свое(!) положение, не угнетаемая мыслью становиться женой брату, внутри нее расцвело нечто окрыляющее. Она спокойно знакомится, много улыбается, своей непосредственностью подкупает окружающих, как меня однажды. Даже служанки ведут себя свободно и доброжелательно в ее присутствии, ведь ненаследная принцесса беззлобная, легкая и располагающая — такая пара была бы принцу! Да, такое мне тоже приходилось слышать… Для этого ли богами мне дан чуткий слух?
Однажды нашел ее среди прачек на обеде. Она так увлеченно слушала чей-то рассказ, что и не заметила бы меня вовсе, не подорвись прислуга в положенном поклоне.
Я не отказываю себе в удовольствии лишний раз продемонстрировать, что мы супруги. В конце концов, от скуки это стало моим привычным развлечением во дворце — прилюдно касаться принцессы, ведь никому более не позволено, прижимать ее к себе или говорить с ней на равных, отличаясь от других стражей, — словом, рождать новые темы для таинственных шепотков по углам среди прислуги.
Этот день не был исключением. Стоило малышке выйти из кабинета принца, сразу же попала в кольцо моих рук. Что поделать? Хоть и знаю, что разговаривали они не долго, но хочется поскорее избавиться от ауры дракона на ней. Распустил щупальца…
— Любимый, зайди к брату, — с нежностью погладила тонкий зачарованный доспех на моей груди.
Прозвучавшая просьба вызвала мое недоумение и вздернутую бровь. Пусть маска и скрывала половину моего лица, девочка почувствовала мои эмоции безошибочно.
— Это вряд ли займет много времени, а я пока останусь здесь с Саидом и Рамилем.
— Зачем я ему? — не спешил размыкать рук, наслаждаясь теплом прижатого тела и тихим кокетливым хихиканьем служанок неподалеку.
Впрочем, и буравящим взглядом Саида в спину тоже.
— Сходи, он ждет, — просто ответила моя нежность, нисколько не внося ясности в разговор и осторожно выныривая из моих рук. — И я жду. Поговорите, и можно будет сегодня возвращаться домой.
— Хорошо, — я расплылся в довольной улыбке. — Все, что захочет моя arani.
Такой уговор мне подходит.
Геррион ждал меня за письменным столом. Его кабинет был мне хорошо знаком еще со времен моей маскировки под стража Аи. Благородные темно-красные и кирпичные оттенки в сочетании с золотом, вопреки всему, не вызывали ощущение вычурности. Напротив, сдержанность и достаток в одном.
Наследный принц не смотрел на меня, но не сводил взгляда с открытого окна, в котором сейчас хорошо было видно цветущий вечно летний сад. С минуту мы молчали, дракон словно и не замечал меня, но в момент, когда я хотел спросить, зачем он меня позвал, дракон произнес:
— Я перейду сразу к делу, — принц глубоко вздохнул, наконец, оборачиваясь ко мне. — Я предлагаю тебе место при дворе. Ты все также никому не будешь подчиняться. Под твоим руководством будут одни из лучших бойцов.
Произнесенное повисло в воздухе. Маска хоть и скрывала часть моего лица, сейчас была совершенно ненужным атрибутом — ни одна эмоция не отразилась. Было ли предложение для меня неожиданным? Скорее нет.
Вид дракона был совершенно серьезный, и он ждал моего ответа. Нечто внутри меня скрипнуло зубами, но сохранило спокойствие. Я все же снял маску и прямо взглянул на наследника.
— Думаешь, я не понимаю, что ты хочешь оставить ее при себе?
Геррион промолчал. Его твердый взгляд все сказал за себя.
— Нет, спасибо. Я пойду, если это все.
Не получив мгновенного ответа, я собрался отвернуться, чтобы уйти, однако принцу потребовалось чуть больше времени, чтобы, все также глядя мне в глаза, четко сказать:
— Я люблю свою жену.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А я люблю только свою жену, — намеренно интонацией подчеркнул конкретику. — Думаю, между нашими признаниями есть разница.
Не стал дожидаться, что может ответить дракон. Отвернулся и, уже проследовав к двери, услышал в спину ровное:
— Она всегда будет моей эрлиной. Просто смирись.
Скрип зубов все же не удалось скрыть. Вдох. Выдох.
Боги, девочка, при следующей возможности направимся не во дворец, а к Алазару, как давно хотели. И сегодня же домой.
ЭПИЛОГ. 4
ЭПИЛОГ. 4
— М-м-м, Фаль! — набрав полные легкие воздуха, медленно выдохнула я. — Тут даже дышится по-другому! Ты чувствуешь? Чувствуешь, а?
Обернувшись на ходу, я широко улыбнулась своему эльфу. Мы шли по тропинке среди недавно засеянного поля и никуда не торопились. Наслаждались красотами места, откуда все началось. Этот городишко маленький, уютный и родной — место, где мы с Фалем обрели друг друга. Совсем скоро увидим Алазара, навестим храм. Недавно у Фаля с Герой состоялся свой разговор, и, надо сказать, он приблизил эту поездку. Вот уж не знаю, что они там обсуждали, но результат на лицо.
— Да, эльфенок, — дроу не спускал с меня глаз скорее из интереса, чем из-за необходимости. Шел за мной в паре шагов, расслабленно держа руки за спиной, улыбался. — Не споткнись.
Неконтролируемое счастье, что меня сейчас переполняло, едва не заставляло пищать. Зажмурившись и заулыбавшись еще шире, я развернулась и зашагала в сторону виднеющихся домов на окраине еще шустрее.
— И не беги! — не громко, но вполне слышно бросил мне дроу вслед.
— И я тебя люблю! Давай уже скорей, — мне не терпелось. — Фаль, ты специально такая капуха? Нас Алазар ждет!
— Он даже не знает, что мы прибыли, — словно нарочно не торопящийся веселящийся эльф, подошел ко мне, остановившейся, почти вплотную и нежно пригладил мои волосы рукой. — Мы все успеем, любовь моя. Все время мира теперь в нашем распоряжении.
Я застыла, наблюдая ласковый взор лазурных глаз. Мужчина, что стоял сейчас напротив меня, был самым близким и родным существом в этом мире, моей семьей, моим мужем. И образ этот казался самым прекрасным. Эльфы красивы, но мой краше всех остальных. Заботливый, внимательный и чуткий.
Завороженная его взглядом, я позволила пальцам мужчины погладить мои губы. Разомкнула их совсем чуть-чуть, пленяя внимание того, кто не так давно сам был охотником, а потом ка-а-ак укусила!
Нежно, разумеется. Но эффект неожиданности сыграл!
— У нас теперь такие ласки? — слегка обескураженный эльф задумчиво уставился на пострадавший палец, впрочем, поделившись толикой эмоциональной заинтересованности в произошедшем по ментальной связи.
— Фаль, любви без куся не бывает, — рассмеялась я, цепляясь за воротник любимого и приглашая его нагнуться для «привычных» ласк.
Эльф не стал заставлять намекать ему дважды. Большая рука легла на мою талию, подтягивая меня вплотную к хозяину. В момент, когда его губы коснулись моих, закружилась голова. Бессознательно рукой потянулась к его лицу, мягко огладила выразительную скулу, скользнула к острому ушку, по шее опустилась на могучее плечо.
Тепло окутывало с головы до ног, грозя перерасти в жар. Любимые губы дарили потерю с реальностью, горячий язык слизывал сбивающееся дыхание, а руки блуждали по телу по-собственнически, но неизменно нежно.
Разорвав поцелуй, чтобы остановиться и перевести дыхание, улыбнулась. Эльф тотчас же уткнулся своим лбом в мой, улыбаясь такой же шальной улыбкой, что и я. Не хотелось что-то говорить, мы были счастливы в этом моменте.
— Ты проголодалась? — спросил Фаль у меня, когда мы уже подбирались к первым домам на окраине. Не выпуская мою руку из своей, эльф теперь шел впереди по узкой тропинке. — Перед дорогой совсем ничего не съела.
Признаться, перед поездкой в этот город, несколько дней я испытывала легкое волнение. Это как возвращение к истокам. Отсюда все началось. В последний раз такое во время экзаменов бывало, когда волнуешься прямо до легкой тошноты, а потом, как отстреляешься, все проходит. Так и сейчас. Алазар стал наставником мне в этом мире, научил травничеству, дал мне возможность обеспечивать себя на первых порах, помог обрести знания, чтобы обращаться к богам с просьбой вернуться домой или связаться с мамой. Это очень важно. Кусок в горло не лез, хоть я и знала, что жрец будет нам несказанно рад.