Читать интересную книгу Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус - Дэн Абнетт

Вся пехота, включая Призраков, могла разве что прятаться перед лицом этого монументального столкновения. Уровень шума причинял физическую боль, земля содрогалась.

Раздался громкий взрыв, и ликование прокатилось по рядам пехоты. Слаженный огонь трех дюжин Севгруппских танков наконец-то покалечил первого краба и, хоть и не сразу, взорвал его. Второй, ломящийся в ворота, был заблокирован развалинами первого.

Корбек живо развернулся в своем укрытии и стал пробиваться к флангу второго краба.

Ларкин поймал его за руку.

— Какого феса ты творишь, Колм?

— Надо свалить эту дрянь! Может, пешком можно подобраться достаточно близко, чтобы…

Близкий взрыв отшвырнул их в укрытие.

— Ты рехнулся! — заорал Ларкин, поднимаясь. Он нашел край заграждения и приладил ружье.

— Пусть фесовы танки займутся крабами! Вот наша проблема!

Корбек подполз к нему.

Зойканская пехота сотнями пробиралась через брешь, которую проделал краб, в сами врата.

Корбек начал стрелять. К визгливому треску его лазгана вскоре присоединилось басовитое завывание снайперской винтовки Ларкина. Вскоре все танитские ряды поддержали их, тоже открыв огонь.

Тяжелые снаряды свистели над головой, пока Брин Майло прополз вперед на животе и стал высматривать в скоп вражескую пехоту. Спешные приказы полковника Корбека скрипели из вокс-связи. Вокруг было настоящее пекло.

Майло увидел несколько охряных фигур, карабкающихся в проеме ворот, и навел прицел. Первый выстрел ушел мимо, но он приспособился и сбил зойканцев вторым и третьим выстрелами.

Рядовые Баффелс и Ярч упали рядом с ним и тоже открыли огонь. Лазерный огонь сверкал взад-вперед над вокзалом, сливаясь в разноцветные обжигающие полосы. Кто-то в нескольких метрах от них кричал.

Майло пытался отстреливаться. Он целился, как учил его Ларкин, придерживая дыхание. Вспышка лазерного огня. Охряный воин сбит с ног.

Ярч подполз к краю амбразуры и сорвал чеку гранаты. Он швырнул ее, и сильный порыв ветра осыпал их гравием.

— Если мы… — начал Ярч.

Майло и Баффелс так и не узнали, что задумал Ярч. Лаз-заряд вошел в череп через носовой хрящ и вышиб ему затылок. Пока он снопом оседал навзничь, еще два заряда попали в него, один в горло, другой в глаз. Он покатился по камням. Еще один Призрак ушел.

Баффелс, бородатый мужчина лет сорока с могучей грудью и синей татуировкой на щеке, втащил Майло обратно в укрытие, когда ужасающий лазерный огонь прокатился над их окопом.

Вместе они уползли на дно траншеи и встретили Фальча, Мак-Фейда и Дреммонда, пытающихся двигаться к югу.

Шквал огня грохотал повсюду. Шальной рикошет попал в ягодицу Фальча, и он упал на колени. Мак-Фейд попытался подняться на стрелковую ступеньку, но над кромкой гуляли волны лазерного огня, взорвавшие цевье его оружия и оторвавшие ногтевые фаланги с двух пальцев левой руки. Он упал навзничь, проклиная судьбу и брызгая яркой, алой кровью.

Майло начал перевязывать пальцы Мак-Фейда полевыми бинтами, удерживая его руки так, чтобы они были выше головы. Баффелс пытался залатать кровоточащую рану на заднице Фальча и вызывал медиков по вокс-связи.

Дреммонд, несший один из огнеметов, которые потребовал Корбек, подполз к краю и направил опустошительные заряды испепеляющей смерти вверх. Он и так уже мог похвастаться огнезагаром после Первого штурма, при котором сражался на Хасском западном.

К ним присоединялись новые солдаты. Некоторые, возглавляемые сержантом Фолсом, двинулись вперед по изгибающемуся окопу, чтобы начать продольный огонь.

Майло оторвался от возни с рукой Мак-Фейда, утирая лицо от крови, когда солдата рядом с ним разорвало надвое. Дреммонд продолжал палить из огнемета, и еще трое Призраков присоединились к нему на стрелковой ступеньке, открыв лазерный огонь.

— Сделал, что мог! — сказал Майло раненому, а затем занял его место на стрелковой ступеньке. Мак-Фейд, уже на чистом адреналине, подполз к нему. Ему удалось взять оружие раненными пальцами, и он начал стрелять.

Строй лазганов Призраков разразился лающими вспышками по всей длине восточной позиции.

Мак-Веннер вывел свою команду из ангара за секунду до того, как краб разнес его в щепки. Мохран уже был мертв, расстрелянный серией стаб-зарядов, пробивших стену ангара.

Мак-Веннер распорядился примкнуть штыки — длинные серебряные танитские кинжалы — еще в самом начале осады, и теперь был рад этому. Зойканская пехота, чьи лица скрывали охряные маски, хлынула в танитские окопы с юга. С горсткой из пятнадцати человек Мак-Веннер завязал бой, закалывая и разрезая, расстреливая в упор. Зойканцев было слишком много. Казалось, охряному врагу числа нет. С той же скоростью, с какой Мак-Веннер косил их, прибывали новые. Защитники словно боролись с океанским приливом.

Майор Расин из Вервунского Главного осматривал передовые порядки Вейвейрских позиций, когда начался штурм. Он пытался контролировать отступление и яростно спорил с полковником Модайлом о том, как лучше противостоять зойканскому натиску. После нескольких нервных сообщений вокс-связь отключилась. Модайл явно не желал больше препираться со своим подчиненным.

Расин оказался за каменным укрытием с пятью сотнями людей в главном дворе, лицом к лицу со вторым крабом. Он подозвал бомбардира и набрал три полных мешка гранат и мин.

Затем закусил губу и побежал на осадную машину.

Шквал лаз- и болт-зарядов неистовствовал вокруг него. Ни один его не задел. Все, кто видел, сочли это чудом. Расин был в десяти метрах от мегатанка с его гремящей композитной броней, когда лаззаряд прошел через его ухо и вышиб мозги. Он упал.

Среди наблюдавших солдат поднялся негодующий ропот по поводу несправедливости, невознагражденной отваги. Он подобрался так близко!

Краб двинулся вперед, вдавив труп Расина в золу.

Давление активировало взрывчатку в его мешках.

Оглушительная канонада взрывов подбросила краба в воздух и опрокинула на спину. Сметливые артиллеристы из Севгруппской бронетанковой обрушились шквальным огнем на незащищенное брюхо. Один из снарядов задел боеприпасы, и они взмыли ввысь колоссальным столбом пламени, который снес крышу самих Вейвейрских врат.

Солдаты Вервунского Главного, когда пришли в себя после взрыва, клялись, что Расина будут помнить до конца дней своих.

Зойканские солдаты были повсюду. Корбек промчался по оврагу, который когда-то был привокзальной улицей, стены вокруг все еще держались, изрезанные и испещренные дырами. С ним было шестнадцать человек, включая Ларкина и рядового Дженкса, несшего автопушку на сошках.

Сперва Корбек думал приказать своим людям жаться к стенам, но улицы простреливались, а лаз- и болт-заряды рикошетили от стен. Он уже потерял троих, кто держался у стен и оказался поджарен огнем, гулявшим вдоль них. Стоять посреди улицы оказалось безопаснее.

Они двинулись вперед и наткнулись на отряд зойканских солдат не меньше пятидесяти человек, которые прорывались к восточным позициям. По ним открыли огонь, и Корбека изумляло то, как лазерный огонь, поцеловав стену, разлетался вдоль нее. Рядовой Фэнк упал, ему разорвало грудь. Рядовой Маник был задет в пах, и его крики подхватило эхо.

Дженкс открыл огонь, и его пушка издавала отчетливые «вук-вук-вук» в закрытом пространстве. Вражеский выстрел отстрелил ему кисть, но Корбек подхватил автопушку и продолжил обстрел. Дженкс, чей обрубок руки прижгло лазерным огнем, молча встал и стал подавать ленту в орудие полковника.

Ларкин снимал свои цели еще на подходе, сшибая головы или вышибая грудины могучими ударами снайперской винтовки. Лазерный огонь обычного оружия был ужасающе горячим, но ему не хватало останавливающей силы. Ларкин побледнел, увидев, что вражеские солдаты продолжали наступать, несмотря на точные попадания его соратников, прошивавшие их насквозь. Только снайперская винтовка Ларкина и автопушка Корбека действительно валили противника, причем так, что он больше не поднимался.

Севгруппы были почти разбиты. Полковник Балвер воксировал полковнику Модайлу, но офицер Вервунского Главного, по-видимому, вырубил свою вокс-связь.

— «Наковальня»! — сигнализировал Балвер Корбеку, единственному в этом побоище, кому доверял. — «Наковальня»!

Никто не заметил, как над всем этим кошмаром наступило утро. На Сондарских вратах после двух с лишним часов отчаянного сопротивления зойканская атака была отбита. Нармянские танки Гризмунда собрались на площади Маршалов прямо внутри врат, готовые встретить любую силу, которая дошла бы до них. Они стояли грохочущими рядами, точь-в-точь как колонна Виголайна в первые часы войны, с месяц назад.

Когда натиск у Сондара был отбит, Штаб домов сигнализировал Гризмунду выйти и развернуться на шоссе вдоль южных заводов, чтобы поддержать Вейвейрские врата. Два полка Вервунского Главного моторизированного и боевая группа вольпонцев также были направлены поддержать Вейвейр, но приказы, отданные вице-маршалом Анко, были неопределенными, и подкрепления застряли в пробках на магистральных путях. Гризмунд, растерянный и не добившийся внятных указаний от Штаба домов, двинул свою бронетанковую колонну к Вейвейру через складские дворы за заводами. Получить полноценную санкцию на такие действия было невозможно, поскольку вокс-связь была забита помехами и шумом боя. Гризмунд прошел около двух километров, двигая свою колонну через проволочные заграждения, когда представители УКВГ в громкоговоритель с проклятиями отдали приказ вернуться на шоссе.