Гермиона, улыбаясь, потянулась и, случайно посмотрев на окно, вздрогнула. На перилах балкона с внешней стороны сидела большая белая сова и, вздыбив шерсть, ежилась на ветру.
— Я пойду, покурю, — как можно будничнее сказала молодая ведьма и встала, прихватывая с кресла куртку.
— Ага, — кивнул Боб. — Слушайте, у меня же есть фотки этого деда! Момент!
Женщина вышла на балкон и, заслоняя птицу спиной, быстро отвязала конверт.
— Давай–давай, лети отсюда! — поторопила она, подталкивая сову, и распечатала послание.
«Mon ami, Hermione!
У меня замечательные новости! Завтра начинаются Пасхальные каникулы в гимназии, и я думаю, если ты, конечно, не против, провести их у тебя! Поболтаем, развеемся! Ну что, приютишь подружку? Милорд просил, чтобы я приехала маггловским способом — так что буду очень признательна, если завтра вечером ты заберешь меня около «Дырявого Котла» на такси. А то ведь я совсем не умею общаться с магглами! Твои приемные родители не будут против моего присутствия? Как там моя крестница? Я страшно соскучилась по вам обеим! И еще есть новости. Но об этом — при встрече.
Целую тебя,
Ta Virginia».
Скрипнула балконная дверь и Гермиона быстро смяла пергамент.
— Что читаешь? — ежась, спросил Робби.
— Да так, — Гермиона сунула мятый комок в карман. — Что это ты выскочил без куртки?
— Нормально, весна на дворе. Прикинь, показалось, что я видел тут сову!
— Сову? — усмехнулась Гермиона. — В центре Лондона?
— Наверное, мне уже хватит ударять по винцу, — развеселился парень. — А ты почему не куришь?
— А–э, — замялась женщина, поспешно вытаскивая сигареты, — задумалась. Слушай, Робби, ко мне должна приехать подруга. Мы не можем забрать ее завтра в… Эм… вечером, в городе? Она плохо ориентируется и может не найти ко мне дорогу.
— Не вопрос. Какой вокзал?
— Мы встретимся с ней в центре.
— О'key. Что за подруга? Я ее знаю?
— Нет, это школьная подруга. Вирджиния Уизли. Замечательная девушка, тебе она понравится. Тоже едет выручать меня из депрессии.
— А ей придется носить солнечные очки днем и ночью, в дождь и в сумерки, снося издевки окружающих? — наклонил голову Робби.
— Хорошо бы, — вздохнула женщина. — Мне бы это не помешало…
* * *
— Так где, ты говоришь, эта Вирджиния? — Они с Робби уже третий раз проезжали по Чаринг–Кросс–Роуд, на которой прятался от маггловских глаз неприметный вход в «Дырявый Котел».
— Здесь, погоди немного. — Гермиона старательно вглядывалась в толпу. Обзор закрыл грузовик, из которого одетые в форму рабочие начали перетаскивать к входу в большой книжный магазин груженые ящики с товаром. Гермиона вытянула шею. — Вон она! Тормози.
Женщина поспешно выскочила из машины и устремилась к своей озирающейся по сторонам подруге.
— Гермиона! Наконец‑то! — сердито бросила та, целуя леди Саузвильт в щеку. — Мне вот интересно, если бы я не вышла на улицу — ты так и не появилась бы?
— Я на машине соседа с этим самым соседом, он маггл.
— Ладно–ладно. Ты как? — спросила Джинни, не глядя молодой ведьме в глаза.
— Нормально. Пойдем.
— Постой секунду. Гермиона, мне нужно сказать тебе кое‑что важное.
— Здесь?! — опешила наследница Темного Лорда.
— Да нет же, не здесь. В том‑то и дело. Могу я просить тебя не лазить в мои мысли до тех пор, пока я с тобой словами не поговорю? — робко спросила Джинни.
— Что‑то случилось?
— Нет, — быстро сказала девушка, пряча взгляд. — То есть да. То есть ничего плохого. Просто я хочу тебе сама рассказать. Словами рассказать, — уточнила она. — Это возможно?
— Конечно, — кивнула Гермиона, утягивая подругу к машине. — Садись назад. — Она открыла дверцу и тоже забралась в салон. — Это Робби, мой сосед и друг детства. А это Вирджиния. Робби, у тебя найдутся запасные солнечные очки?
— В нашем полку прибыло? — усмехнулся парень, наклоняясь к бардачку. — «Матрица» — это по–нашему. Вы, Вирджиния, знаете ли, что общаетесь с ведьмой?
Джинни закашлялась.
— Знает, знает, — быстро сказала Гермиона. — Джинни, я тебе потом объясню.
— Ну–ну, — скривила губки молодая волшебница.
* * *
Вечер прошел за знакомством с приемными родителями Гермионы, разбором вещей (оставленных Джинни в «Дырявом Котле» — пришлось трансгрессировать туда вечером), сюсюканьем с маленькой Еттой и прочих хлопотах. В одиннадцать, проводив Робби с миссис Томпсон и закончив мыть гору посуды, Гермиона и Джинни уединились в комнате первой. Гермиона устроилась в кресле и кормила малышку грудью, а Джинни улыбалась, сидя на постели.
— Великий Мерлин! Ты выглядишь… Просто… Ведьма Лионра из сказки!
— Не знаю такую. Я читала только «Басни барда Бидля», оставленные мне Дамблдором. А там всего‑то пять историй.
— Что ты! Обязательно почитай старые волшебные сказки! Да и вообще все детские байки… Я расскажу тебе! Теперь ты просто обязана убаюкивать ими Генриетту! — воодушевленно добавила девушка.
— Вот уж не знаю, — вздохнула молодая мать. — Меня терзают сомнения.
— Насчет волшебных сказок? — удивилась Джинни. В длинной розовой ночной рубашке и солнечных очках она смотрелась непривычно и забавно.
— Насчет волшебства вообще.
— О чем это ты? — насторожилась ее подруга.
— Не знаю, Виржиния, не знаю… Не знаю, хочу ли, чтобы Етта стала волшебницей.
— Но Етта и так волшебница! — выдохнула юная ведьма. — Что за вздор?
— Она такая маленькая, Джинни. Такая беззащитная. Оглядываясь сейчас назад, я могу сказать, что магический мир принес и приносит мне только страдания. И я не хочу…
— Бред какой! — перебила Джинни. — Как и любая жизнь, твоя заставляет порой чувствовать боль. Маггла куда менее волшебницы застрахована от потери близких! Как это вообще пришло в твою голову?! — голос девушки подрагивал от возмущения.
— Просто я боюсь магического мира. Последнее время.
— Гермиона… — в смятении пробормотала Джинни, запуская пальцы в волосы, — ты не должна так думать. Магический мир — твой дом! Ты — его часть. Жизнь магглы точно такая же в плане чувств и бед, просто это чужая тебе жизнь!
— Вот уж не знаю. Маггловская жизнь вернула мне способность дышать. Магический мир так и не справился с этим.
— Это сделала не маггловская жизнь, а время! Время лечит… Или пусть не время, но смена обстановки. Ты не должна даже думать…
— Ладно, успокойся, — прервала Гермиона. — О магическом воспитании Етты говорить еще слишком рано — за это время всё еще сотню раз поменяется. Всё постоянно меняется, я не успеваю осознавать. Встает с ног на голову… Хотелось бы вырастить из Етты хорошего человека, Вирджиния. Не знаю, способна ли я на это.
— Да почему?! — опять опешила Джинни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});