– То есть, на самом деле денег было не так уж и много? – нахмурился Блек.
– Денег Певереллов было, скажем, достаточно для хорошей жизни, – пожал плечами Гарри. – Но Волдеморт перед отправкой сказал мне, что их должно быть неприлично много. Примите во внимание, что у меня было несколько газет из моего будущего. Думаю, я сам подобрал, хотя нет, скоро подберу, нужные, в которых указывались бы удачные предприятия тридцатых-сороковых. По ним легко определялись фирмы, куда стоило вложить средства. Самое занятное, что ни в одной из тех газет не упоминалось имени Найджелуса Певерелла. Это позволило мне до последнего сохранять иллюзию того, что я меняю прошлое.
Гарри залпом выпил все содержимое бокала, которое все еще вертел в руках и резким движением поставил его на стол.
– Те бизнесмены, с которыми я познакомился в начале наращивания своего капитала, без колебаний скажут вам, что Найджелус Певерелл не более чем избалованный, невоспитанный, крикливый мальчишка. Я не умел себя вести в обществе. И благоразумно держался от него подальше. Регулус думал, что я не желаю общаться с аристократами. Я просто не умел с ними общаться. Пришлось нанимать учителей танцев, этикета, иностранных языков. Ужасное время. Когда я забрал Марволо из… от его дяди, я все еще учился, но вряд ли ребенок заметил какие-то помарки в моем поведении, – на секунду Гарри замялся, но быстро исправился. Приют был тайной его воспитанника, которую тот бережно хранил на протяжении многих лет. Выдавать ее сейчас, пусть и близким людям, было нетактично.
– Какой он был? – с любопытством переспросил Сириус. – Я видел в воспоминаниях, но опиши.
– Прелестный, разве я не говорил? – засмеялся Гарри. – Хотя я так не думал тогда, конечно. Я злился на него, ненавидел и жалел. Проще было вообще не видеть его. Это было просто, деньги приносят с собой кучу проблем, я всегда был занят.
– И когда же ты влюбился в него? – хмуро спросил Блейз.
– Не знаю точно, когда ему было тринадцать?
– Гарри, есть емкое и некрасивое слово, которое характеризует тебя, – укоризненно фыркнул Сириус.
– Он пришел ко мне в кабинет, схватил за воротник и заставил с собой целоваться. А потом заявил, что мы поженимся, когда он вырастет, – возмущенно откликнулся Поттер. – Естественно, я отослал Марволо в его комнату, но выкинуть это из головы оказалось довольно трудно. Он… я ненавидел Волдеморта за все, что он сделал, но я не мог не оценивать его очарование, интеллект. И я знал, каким Марволо может вырасти, каким восхитительным он станет, если не будет убивать людей. Могли я не влюбиться?
Блейз отвернулся от человека, которого для собственного же благополучия решил считать лордом Найджелусом. Глаза его блестели, когда он говорил о Темном Лорде, а голос дрожал от восхищения. Он даже не пытался скрыть свои чувства. Ни разу Гарри не говорил так о Блейзе, не смотрел на него так и, наверное, уже никогда и не будет. Все внутри всколыхнулось от зависти, но Забини умел держать себя в руках. Одно он знал точно – его Гарри совершенно искренне и незамутненно ненавидит Темного Лорда.
– А что насчет Регулуса Блека? – спросил Блейз. Он, действительно, кое-что читал о Найджелусе. Светская хроника старых газет неизменно связывала его имя с младшим братом лорда Блека. Общественность считала, что за все восемь лет в магической Британии серьезные отношения у Певерелла были только с ним.
Гарри поморщился в ответ на вопрос. Он не хотел говорить о своих отношениях с Регулусом и ясно дал понять об этом, но Блейз не присутствовал при категоричном отказе объясняться. К тому же, если кто и имел право знать, то именно Забини. В конце концов, по отношению к обоим бывшим любовникам Поттер испытывал похожее чувство тянущей вины и раскаяния.
– Мы с Регом познакомились случайно. Джейсон Принц привел меня на вечеринку, где не требовалось знания особых манер…
– Полусвет, – понимающе кивнул Сириус. – Богатые, знаменитые, но недостаточно родовитые или оскандаленные чистокровные, которых не пускают на балы в высший свет.
– Добавим, что у некоторых из них есть какой-нибудь предосудительный способ заработка, – подтвердил Гарри. – Долохов любил вертеться в том кругу, но с Тони мне посчастливилось познакомиться намного позже. Регулус в то время имел репутацию повесы и смутьяна, как и положено молодому человеку со средствами и без занятия. Он шел по жизни весело, и основным его развлечением была чужая теплая постель. Если бы ты знал, Бродяга, насколько вы похожи: характер, внешность, происхождение. Я сразу же решил с ним подружиться, но у него не было друзей, он не понял моих намерений. Так что первым шагом для знакомства был секс.
– Ты так просто говоришь об этом, – прищурился Забини, и под его внимательным взглядом Гарри опустил голову. Мальчик, которого знал Блейз, не изменял ему и не имел подобного намеренья. К девятнадцати годам у Поттера накопился такой опыт, что использование постели как способа для знакомства было совершенно не смущающе. Но Гарри не собирался рассказывать ему об этом. Он просто не стал отвечать на вопрос и сменил тему.
– Говорят, что из перевоспитавшихся повес выходят лучшие мужья. В случае Рега это оказалось справедливо. Он заботился обо мне лучше, чем кто-либо до него. Если бы Регулус не вытаскивал меня из приступов безумия, не заботился о Марволо, пока я сам не мог это делать, не вносил в нашу жизнь свою жизнерадостность… Все могло быть иначе, – вздохнул Гарри. – Если вы спросите, любил ли я его... Любил, но в моем отношении к нему не было той одуряющей страсти, что я испытываю сейчас. Только нежность и забота. Более чем достаточно для брака. Если бы мой сумасшедший воспитанник не обнаружил, что влюблен в меня и не открыл мне, что его чувства взаимны, я бы сдался и женился на Регулусе Блеке.
– Может, так было бы лучше, – заметил Сириус.
– Марволо убил бы его, – невесело усмехнулся Гарри. – Не знаю, виновата ли в этом его кровь, или мое воспитание – Тони прав, я его бездумно баловал – но он всегда был готов избавиться от врага самым быстрым и надежным способом.
– То есть ты знал, что вы поженитесь с Темным Лордом, уже тогда?
– Я предполагал, но не сказал об этом ему, – усмехнулся Гарри. – Марволо было тринадцать и, чтобы ты не говорил, Бродяга, он меня не возбуждал. Я влюбился в его личность и до сих пор не разочарован.
– Так когда же у вас начались настоящие отношения? – хитро спросил Блек.
– Когда Марволо исполнилось пятнадцать, он по слизерински воспользовался ситуацией и заставил меня переспать с ним, ну, и больше я не сопротивлялся, – усмехнулся Поттер. – Но это не значит, что все было гладко, и мы с тех пор жили душа в душу.