– Но почему мы? – спросила Бонни. – Разве здесь нет регулярной армии?
– Откуда? Регулярная армия и колония прокаженных – две несовместимые вещи. Все, к кому святая Би обращалась с просьбой о помощи, отказывались, ссылаясь на неотложные дела. Наконец она обратилась ко мне, и я счел невозможным ответить отказом на просьбу святой.
При последних словах губы Оуэна тронула печальная улыбка.
– В следующий раз, прежде чем дать согласие, обязательно спроси совета у меня, – проворчала Бонни. – Я прочищу тебе мозги, Дезсталкер. Там, где я родилась, нет никаких святых. Раньше были, но мы их всех съели.
– И правильно сделали, – подтвердила Миднайт. – Мы тоже после свержения Империи сразу же упразднили официальную Церковь и заменили ее Мистическим Орденом Стали. Мы, воины, следуем своим путем, и церковь нам не нужна.
– Иногда мне кажется, что у нас нет ничего общего. За исключением того, что все мы прошли Лабиринт, – заметил Оуэн.
– Тем не менее, куда бы тебя ни занесло, мы будем вместе с тобой. Такая уж наша судьба, – проворковала Миднайт и наградила Оуэна столь нежной улыбкой, что у него мурашки пробежали по спине.
– Именно, – подхватила Бонни, машинально вертя в пальцах железное кольцо, продернутое сквозь часть тела, на которую Оуэн предпочел бы не смотреть. – Именно...
– О, вот это интересно, – раздался голос Муна, который по-прежнему не отрывал глаз от приборной панели. Все быстро обернулись к нему.
– Боже мой, как я ненавижу, когда этому типу что-то кажется интересным-, – проскрежетала Хэйзел. – Наверняка нас ожидает какой-нибудь кошмар.
– Нет, я действительно заметил кое-что интересное, – спокойно возразил Мун.
Оуэн подошел к приборной панели и тоже принялся изучать дисплеи.
– Отказываюсь понимать, в чем дело, – пробормотал он спустя несколько секунд. – Похоже, что-то медленно... обволакивает «Звездного Бродягу-2». Какая-то органическая материя.
– Заткнитесь все! – рявкнула Бонни. – Скажите лучше, на этой поганой планете водятся существа, размеры которых позволяют проглотить звездолет?
– Ничего подобного здесь и в помине нет, – заявил Мун.
– Судя по всему, нам придется выйти наружу и рассмотреть все своими глазами, – предложила Хэйзел. – Посмотрим, что не так с этой планетой и чертовой Миссией.
– Прошу тебя, в присутствии святой Би воздержись от подобных выражений, – с улыбкой предостерег ее Оуэн. – И вообще следи за своей речью. Если будешь чертыхаться, она наложит на тебя епитимью.
– Вся моя жизнь – сплошная епитимья, – сквозь зубы процедила Хэйзел. – С тех самых пор, как я тебя встретила.
Некоторое время внешняя дверь шлюза по непонятным причинам отказывалась открываться. Все системы функционировали, но дверь намертво застыла на месте. Попробовали открыть ее при помощи ручных рычагов, но в результате Хэйзел лишь сломала два ногтя, после чего окончательно вышла из себя и выпалила в блокирующую систему из бластера. Тогда Оуэну с Муном удалось чуть приоткрыть дверь, и один за другим члены маленького отряда протиснулись в узкую щель. Наконец, держа наготове мечи и бластеры, все они вступили на неведомую планету.
Джунгли окружали их плотной стеной, поражая взгляд буйством красок. Казалось, здесь смешались все существующие оттенки красного. Деревья, кустарники и травы горели багрянцем, толстые вьющиеся лозы отливали пронзительно-розовым. Растения на этой планете никогда не видели солнца поэтому в их листьях не вырабатывался хлорофилл. В джунглях Лакриме Кристи красный цвет был не прихотью природы, а неизбежностью. Красная растительность явно намеревалась целиком покрыть корабль.
Как только Оуэн и его спутники соскочили на землю, они немедленно вымокли до нитки под сплошными потоками дождя. С тоской оглянувшись на корабль, они увидели, что ярко-розовые лианы уже опутали корпус от носа до хвостовой части, и все новые и новые побеги торопятся захватить место, извиваясь, словно змеи. Отверстие шлюза успело почти исчезнуть под толстым слоем кроваво-красных лиан и листьев. Продравшись сквозь цепкий заслон растений, Оуэн попытался перерубить лианы мечом, но клинок застрял в липкой мякоти, и ему с трудом удалось его вытащить. Тогда он выхватил бластер и прицелился. Энергетический луч пробил дыру в клубке лиан и вошел в шлюз. Огонь вмиг охватил почерневшие ветви, однако через несколько секунд потоки дождя, изливающиеся с неба, загасили пламя. Оуэн в подавленном молчании наблюдал, как лианы медленно, но неуклонно восстанавливают причиненный им урон, а дыра, проделанная лучом, зарастает на глазах.
– Ах, какая неудача, – протянул Мун.
Эти слова оказались последней каплей, переполнившей чашу терпения Оуэна. Издав пронзительный вопль, полный бешенства и отчаяния, он принялся описывать круги, круша мечом всю растительность, которая попадалась ему под руку.
– Черт побери! Везет как утопленнику! – рычал он. – Мало того, что я угробил второй корабль. Мало того, что теперь мы не можем достать собственные запасы и оружие. Мало того, что нам придется шлепать пешком двадцать миль до проклятой Миссии. Так еще на этой поганой планетке льет как из ведра, а у меня с собой ни плаща, ни зонтика! Я промок, как крыса! Будь все проклято, проклято, проклято!
Сражаясь с плотным клубком растений, он запутался в длинных стеблях, не удержался на ногах и неуклюже рухнул на землю. У всех остальных хватило ума не рассмеяться. Когда
Оуэн вновь поднялся на ноги, лицо его было не менее пунцовым, чем листья здешних деревьев, а грудь тяжело вздымалась. Мун бросил на Хэйзел недоуменный взгляд.
– Оуэн здорово изменился, пока я отсутствовал. Раньше он не позволял себе ничего подобного.
– Нет, – покачала головой Хэйзел. – Он ничуть не изменился. Просто сегодня все против него. Стойте здесь, а я пойду попробую его успокоить.
– Мой Оуэн никогда не опустился бы до подобной истерики, – сообщила Миднайт. – Он никогда не забывал о собственном достоинстве.
– А мой Оуэн способен на все что угодно, – изрекла Бонни, машинально теребя одну из своих бесчисленных сережек.
– Да уж, бьюсь об заклад, твой и не такое может выкинуть, – согласилась Миднайт.
Оставив Муна ломать голову над тайным смыслом этих заявлений, Хэйзел осторожно приблизилась к Оуэну. Тот стоял, привалившись спиной к толстому стволу дерева. Дыхание его стало менее отрывистым и тяжелым, но в руке он по-прежнему сжимал меч. Хэйзел понимала, насколько серьезна вспышка Оуэна. Она знала его уже давно и ни разу не видела в подобном состоянии. Учитывая все, на что он способен, если его как следует разозлить, Хэйзел имела все основания тревожиться. Остановившись на почтительном расстоянии, она несколько раз вежливо кашлянула, пытаясь привлечь к себе внимание. Однако Оуэн даже не взглянул в ее сторону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});