— Что, простите?
— Кофточка, говорю, смешная. — Шатенка кивнула на манекен в витрине.
Кому-то пора нервы лечить. Я глянула на манекен в обычной белой блузке с вышитыми на груди крыльями, стараясь не замечать вновь вспыхнувших на задворках сознания воспоминаний, и, улыбнувшись, перевела взгляд на незнакомку — хотела извиниться. Но ее и след простыл. Впрочем, через секунду стало не до нее.
- Малышка! — Алекс налетел, как ураган. — Ты где была?! — он сжал меня в объятиях. — Почему ушла?! Одна! С ума сошла?!
— Не переживай, вышла минут десять назад, посмотреть, оркестр разбудил. — Я не собиралась врать, слова просто вылетели из моего рта. Устыдившись, я начала разглядывать карнавальное шествие — аляповато-ярко разодетых трубачей, виляющих бедрами и большую статую Мадонны с Иисусом из папье-маше, увешанную разноцветными бусами.
— Будешь так исчезать, к кровати на ночь начну привязывать! — выдохнул Алекс мне на ухо, обняв сзади.
— Что, прости? — заледенев, я резко обернулась. Внутри вспыхнула ярость. — Что ты сказал?!
— Саяна, извини.
— Я не твоя игрушка, понял? — прошипела та часть меня, с которой уже очень хотелось познакомиться поближе. — И не животина бессловесная, которую можно, как ты выразился, привязать, дабы не сбежала! — руки оттолкнули его. — У меня нет хозяев, уясни навсегда! Я тебе не добыча, Охотник! Понятно?!
Глава 12 Касикандриэра. Пустота космоса
Просыпаться не хотелось, но меня что-то будто заставило открыть глаза. Свет свечей резанул по ним. Полились слезы, но даже сквозь них я разглядела Лаату. Малышка лежала на одной со мной кровати, вся в ужасных красных пятнах и дрожала. Я тихо позвала ее, ответа не было.
— Лаата! — пришлось собрать все силы, чтобы приподняться на локтях. — Лаата!
— Вам нельзя вставать, госпожа. — Сильные руки уложили меня обратно в постель.
— Что с ней? Это был яд, верно? В платье?
— Да. Моя вина, госпожа. — Мужчина стиснул зубы.
— Она спасла мне жизнь! — потрясенно прошептала я. — Если бы примерила, да еще пока его подгоняли бы по фигуре!..
— Вас бы уже не было.
— Но с Лаатой все будет хорошо? — мои глаза с надеждой устремились в его лицо.
— Не знаю, простите. Это очень сильный яд. Я заказал противоядие у наших врачей, вам обеим его ввели. Теперь все зависит от организма.
— У ваших врачей? — уточнила я.
— Да, госпожа.
— Значит, им знаком этот яд?
— Да.
— Но тогда… Кому нужна моя смерть?
— Не знаю, госпожа. Возможно, кто-то не хочет, чтобы Повелитель заключил с вами брак.
— Значит, это можно считать подготовкой к будущей жизни. — Я с горечью усмехнулась. — И так будет всегда?
— Увы, госпожа.
Я дотянулась до сестренки, сжала ее горячую руку и в этот момент меня озарило.
— Деметрий! — сорвалось с губ.
— Он скоро прибудет, госпожа.
— Но что тогда будет с тобой?
— Повелитель убьет меня. — Мужчина печально улыбнулся.
— Ну, это мы еще посмотрим.
Дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену, именно в тот момент, когда я поняла, в какую беду угодил мой охранник. Покоритель миров ворвался в комнату.
— Риэра!!! — он буквально подхватил меня на руки, сев на кровать, и прижал к себе. — Кто посмел?!!
— Тебе виднее. — Я замахала Гаяну, чтобы побыстрее убирался прочь. Тот послушался — в кои-то веки. — Яд был не с нашей планеты.
— Знаю. — Мужчина скрипнул зубами. — Поверь, виновный будет найден! Его ждет самая мучительная смерть, какая только существует во всех известных мирах!
— Верю, но меня это вовсе не радует. — Я слегка отстранилась, теперь практически сидя у него на коленях, и заглянула в полыхающие ненавистью глаза.
— Почему?
— Потому что делая зло, ты только увеличиваешь количество зла вокруг себя. Вокруг нас.
— Как всегда, милосердна! — он покачал головой, рассмеявшись. — Неужели будешь просить о снисхождении для тех, кто хотел убить тебя?
— Буду, — я кивнула, — когда ты их найдешь. — А сейчас попрошу о другом. Можно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— О чем?
— Едва выжившая невеста хочет попросить о какой-то малости, а ты сначала уточняешь?
— Хорошо, выполню. Чего ты хотела, говори.
— Не наказывай Гаяна.
— Касикандриэра!
— Это было только первое. Есть и второе желание — отвези Лаату к вашим врачам, хорошо?
— Лаату вылечат, но Гаян будет казнен.
— Ты не хочешь выполнить даже такую мелкую просьбу невесты?
— Это серьезно, Касикандриэра!
— Да уж понимаю! Но и ты пойми — что он мог сделать? Даже если бы присутствовал на примерке платья — а это вряд ли, уж точно не стал бы его надевать до меня, верно? И он не сбежал, не пытался все замять — а промедление могло стоить нам жизни — сразу вызвал ваших врачей. И вообще!
— Ну, что еще?
— Ты хочешь, чтобы жена говорила тебе правду без опасений, что ты зальешь все вокруг кровью? — я выложила последний козырь.
— Да, хочу. — Он помолчал. — И еще хочу, чтобы она любила меня.
— Не смогу любить мужчину, которого боюсь. — Между нами повисло тягостное молчание. — Прости, но это правда, Деметрий.
— Мне тяжело это слышать. — Наконец ответил Покоритель миров. — Но рад, что ты не лжешь мне. Хорошо, Гаян останется жив и невредим. Потому что об этом просит моя невеста. Довольна?
— Спасибо!
— А расцвела-то как! — он нахмурился, но глаза улыбались. — Что-то тебя слишком уж судьба охранника беспокоит!
— Ревнуешь!
— Если у меня появится повод к нему ревновать, его ничье заступничество не спасет, уж поверь!
— Не появится, Деметрий. Я сама еще вчера готова была его убить — никуда не пускает, все запрещает, ходит за мной как приклеенный! Возненавидеть уже успела!
— Значит, он все делает правильно! — мужчина кивнул.
— Но привыкать к новому точно не хочу! С этим только смиряться начала!
— Понял. А теперь слезай с меня. Ты так… елозишь, что… А, так теперь ты краснеешь? — он рассмеялся, ссадив меня на кровать. — Когда выпрашивала помилование Гаяну, не смущалась, прижимаясь к жениху в одной рубашке, через которую я каждый уголок твоего тела чувствовал!
— Забудь об этом! Этого не было! — вспомнив, что на мне и в самом деле только полупрозрачная ночнушка надета, я юркнула обратно под одеяло и натянула его до подбородка.
— Мне такое никогда не забыть. — Хрипло прошептал жених. Рука скользнула под одеяло и легла на мою ногу. — Сегодня я оценил красоту твоего тела, Касикандриэра. Поверь, ты смогла восхитить мужчину, у которого были самые красивые женщины Вселенной!
— А вот это мне никогда не забыть. — Мрачно съязвила я.
— И кто теперь ревнует?
— Весь твой гарем разгоню! — пообещала я, надувшись.
— Хочешь быть единственной?
— Именно!
— Что ж, — он резко сдернул с меня одеяло и окинул придирчивым взглядом. — Хм, даже не знаю, может, у тебя есть на это шанс! Запросы, конечно, у принцессы, огромные, но ей есть что предложить взамен!
- Намекаешь, что принцесса оборзела? — я села, снова пытаясь прикрыться.
— Была такая мысль! — он широко улыбнулся и притянул к себе. — Но лучше делать, чем думать, верно? — в следующее мгновение мужчина уже прижимал меня к постели, страстно целуя.
— Деметрий! — пришлось постараться, чтобы оттолкнуть жениха.
— Что опять не так?!
— Ты уверен, что меня вообще можно целовать? А если яд…
Договорить мне не дали. Застонав, он откинулся на спину, увлекая меня за собой, и вновь завладел моим ртом.
Смотреть из окна каюты Деметрия в космос стало моим любимым занятием. Во время полета на шаттле я была поглощена Лаатой, понимание того, что происходило немыслимое — железная «птица» уносила меня с родной планеты к звездам, пришло позже. Но сейчас, когда малышка пошла на поправку, ничто не мешало мне растворяться во Вселенной — погасив освещение, сливаться с ней, растворяясь в вечной красоте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})