Читать интересную книгу Аномальщик. Часть 2 - Алексей Самылов

Один из них выступил вперед, снял капюшон и поднял перед собой пустые ладони, древний, как мир жест, что пришел с миром. Лицо его осветилось получше, и я смог его рассмотреть. Он оказался довольно молод, лет восемнадцать, максимум двадцать. Длинные распушенные волосы обрамляли овальное лицо. Черты лица были правильные, даже как–то по–женски правильные, что впрочем женственным его не делало. Выражение на этом лице, было самое что ни на есть мужественное, смелое.

Одет он был в камуфляжную куртку и такого типа штаны. Ну, про любовь тех, кто шатается по лесам, к одежде военного типа, я уже понял. Более того, сам ощутил, что сильно бесит, когда «гражданка» начинает расползаться после второго, третьего выхода.

Пока я рассматривал визитера, он тоже самое делал в отношении меня. Чего это его так во мне привлекло? Я скосил взгляд и понял. Оказывается свою рожу на свету, оставил я один. Остальные, хоть и были рядом, кто капюшон накинул, кто просто от огня отвернулся, короче хоть как–то, но лицо рассматривать не дали.

И тут я почувствовал, как напряжение, витавшее в воздухе, начало спадать.

— Владимир, кто же по ночам по лесу шляется? — послышался голос Алексея из темноты.

Я даже отсюда услышал, как облегченно выдохнул парень.

— Алексей, ты что ли? — спросил он, а в голосе явственно слышалась радость.

— А ты кого хотел увидеть, епископа? — прозвучала в голосе того веселая ирония.

Тем временем этот Владимир махнул рукой, подзывая остальных. На свету появилось еще три человека, одетые один в один, как первый, только комплекцией отличались…

… — Ну и вот, — Владимир, он же Холст, отхлебнул чай из кружки и зажмурился от удовольствия, точно большой кот.

— Блин, как ты так его завариваешь? — обратился он к Алексею. — Если бы я не знал, что это простой, обычный чай, ни за чтобы не поверил, что ты туда ничего не добавляешь.

— Добавляю, — возразил Алексей.

— Знаю, знаю, душу, — рассмеялся Холст. — Ну, так вот. Мы ж не собирались в эти выходные. Как–то так, дела у всех были. Но я со своими проблемами, так получилось, разобрался быстро, и думал до ролевиков лыжи кинуть. Тоже безбашенные ребята, помнишь Адских?

Алексей кивнул. Холст отхлебнул снова чаю и продолжил.

— Тут Змейка звонит, — Холст кивнул в сторону сидевшей, чуть в отдалении, рядом с Бурым, девушки. — Сил говорит, нет, в лес хочу!

Девушка стрельнула глазами, услышав, что говорят про нее, на миг блеснула улыбка в свете пламени, а потом она снова повернулась к Бурому и они продолжили шептаться. И я так понимаю, что они не просто так в отдалении сели. Налицо налаживание более близких отношений!

— Ну, сейчас–то я понимаю, что за дела у нее были, — улыбаясь, произнес Холст. — А если дело в лес ушло, то зачем в городе оставаться.

Слушатели тоже заулыбались, смотря на парочку. Девушка, повернулась и показала язык.

— Потом Стрелок тоже. В аську барабанит, говорит на хер все, я с тобой. Не прошло и часа, с тем предложением Серж приходит. Но он, правда, еще и с пивом пришел…

Все снова улыбнулись.

— Вот и рванули, — подытожил Холст.

— Почему сюда? — спросил Алексей.

Холст удивленно посмотрел на него.

— Да хер его знает. Вообще то хотели в сторону Челябы, только я на развязке задумался, перепутал. А потом разворачиваться не захотелось. А потом Змейка, тоже…

Он посмотрел на Алексея, на остальных.

— А вы чего здесь? — спросил он, и я увидел, как в его глазах загорелся азартный огонек.

— А вы? — спросил в ответ Алексей.

— Да как–то, так, ехали, ехали, потом что–то такое я почувствовал, а все согласились. Вот мы и пошли. Знаешь же, как оно бывает. Ну, так что здесь?

— Совпадение, — произнес Алексей, и посмотрел на меня.

Холст тоже посмотрел в мою сторону, потом снова на Алексея.

— Помнишь свой опус в инете? — спросил Алексей.

Холст замер. Даже, казалось, дышать перестал.

— Вот, твой читатель, — показал на меня глазами Алексей.

Я в свою очередь уставился на Холста. Вот, значит, кто написал тот рассказ.

— Спасибо, — вдруг вырвалось у меня.

— За что? — удивился тот.

— За причину, — ответил я и в тоже время, будто не я, будто кто–то еще говорил. Оттуда, из самого сердца, оттуда, где бывает так больно и там же, где живет радость…

Холст некоторое время молча разглядывал меня, а потом произнес глухо:

— Рассказывайте…

Двумя днями ранее, лагерь группы «Грань».

Беззвучная темнота сменилась на серую хмарь. Где–то надо мной шелестели листья. Я некоторое время приходил в себя, пытаясь уложить в голове то, что произошло со мной. Как же так, как Алексей сумел придти в мой сон? И сон ли это был?

Я пошевелился, по телу пролетела какая–то ломота, словно я его (тело) все целиком отлежал. Я даже не смог сдержать стона, ладно хоть он вышел негромкий. Что–то странно тихо…

Через секунду я уже, невзирая на боль, сидел, недоуменно осматриваясь. Сядешь тут. Вокруг не было ни души. Что опять?

— Да что за? — непроизвольно вырвалось у меня.

Нет, здесь наблюдались явные следы присутствия людей. Прямо передо мной еще поднимался дымок от кострища, трава на поляне была вытоптана. Но не было никого! Ни палаток, ни вещей. Моя палатка, кстати, тоже отсутствовала. Черт, да что за дерьмо?!! Хреновые, блин, шутки!!

Я встал, подошел к тому месту, где, как помнилось, стояли палатки. Нет, все в порядке. Следы от колышков, палка, что служила распоркой. След от берца, пропечатавшийся на земле возле корня.

Взгляд зацепился за белый пятно на самом краю зрения. Повернувшись, я увидел сложенный лист бумаги, вставленный в ствол дерева, между чешуек коры.

Подошел, вытащил его. Тормознул чего–то, не решаясь развернуть. Рассердился на свою мнительность, решительно разогнул лист:

«Следуй за белым кроликом (шутка). Иди за нами.

P. S. Компас»…

Лагерь возле Белого Камня.

— Значит, имя походит? Марья? — задумчиво произнес Холст, теребя подбородок. — Вот уж не думал, что буду участвовать в продолжении той истории. Мда-а. Она казалась такой древностью.

— Никто не думал, — произнес Алексей. — Однако мы здесь.

Воцарилась тишина. Даже парочка прекратила шептаться.

— И что дальше? — спросил Холст.

— Мы идем завтра вечером, — ответил Алексей. — Решение за вами.

Холст оглядел свою группу. Серж, массивный такой парнишка, кивнул утвердительно, Стрелок, сидящий с ним рядом, и в сравнении с ним просто тростинка (только двигающийся, в той же манере, что и Илья), усмехнулся. Холст, молча кивнул и повернулся к Змейке, находившейся у него за спиной:

— А вы девушка? — весело спросил он.

— Куда вы без меня! — ответила она, махнув рукой…

Двумя днями ранее, где–то в лесу.

— А-а! Да чтоб тебя! — выругался я, в очередной раз, обрушив на себя душ с куста.

По небу, как по заказу, бродили серые тучи, сыпя иногда мелким дождем. Одежда уже намокла, в берцах доже хлюпало, что не добавляло оптимизма и настроение не подымало. И так оно было не фонтан, а тут вообще упало куда–то в эту мокрую траву.

Кроме сырости мучили еще сомнения, туда ли я иду. Одно дело чувствовать направление, но идти с поддержкой опытного в этих делах человека и совсем другое идти куда–то через мокрый лес одному, поминутно думая, что заходишь все дальше в лес, а следов, что здесь ходили люди, так и не встретить. Ни примятой травы, ни следов. Даже эта чертова вода, что скопилась на листьях деревьев и кустов, и та вся мне достается.

Выйдя на крохотную полянку, даже скорее место под деревьями, что выделялась относительной сухостью, я, прикрыв глаза, вновь проверил направление. Самый прикол, что я его отлично чувствовал. В прошлый раз, с Лешим, даже хуже чувствовалось. А сейчас не просто легкое подергивание в нужном направлении, а просто канат, который чуть не тащил к себе. Пока я стоял, проверяя направление, у меня не возникало сомнений, куда нужно идти. Мне даже казалось, что иногда я слышу очень далекие голоса остальных и даже звук их шагов. И поначалу я рвал когти в ту сторону, но раз за разом в том месте, где, по ощущению, я слышал голоса, не было ничего.

Я все шел, а меня грызли сомнения. Иногда у меня возникала чуть не уверенность, что все происходящее плод моего больного воображения, буйной фантазии. Иду, полагаясь на ощущение того, что я иду правильно! Полный сюр! Но ноги тем временем несли сквозь лесные угодья все дальше. Но иногда нападало почти нестерпимое желание плюнуть на это. А еще времы от времени я останавливался, оглядывался вокруг и понимал со всей отчетливостью, что куда идти обратно, я не знаю.

Я, было, стал уже подзамерзать (и это естественно, мокрый, на ветру) и с тоской глядел на затянутое тучами небо. Но где–то после полудня, солнце все же выглянуло и стало повеселей, полегче. Но ненадолго. Воздух, напитанный влагой, и нагретый активным летним солнцем, все больше стал походить на таковой в бане. Теперь я уже мечтал о той прохладе, что была до того. Черт.