Читать интересную книгу Аномальщик. Часть 2 - Алексей Самылов

Помотав головой, я отвел взор. Вот, блин, не думал, что такой впечатлительный. Девушка тоже была в штормовке, только серого цвета, на ногах неизменные берцы. Она сидела, положив подбородок на ладонь и смотря на огонь.

Я вдруг понял, что все смотрят на меня. Вскинув голову, я удивленно глянул вокруг и вопрос сам сорвался с губ:

— Что?

* * *

День близился к концу. Ветер стих, лишь изредка вороша редкими порывами листву. Солнце было еще высоко, но уже не давило жаром, а ласкало приятным теплом.

Все происходило, как много раз до, и как будет еще много раз позже. Солнцу было все равно, кому дарит оно свои лучи. Природа затихала на краткий период сумерек, странный, загадочный промежуток между банальностью дня и таинством ночи.

Тени не спеша, удлинялись, набегая на белую, в серых разводах, здоровенную каменюку, неведомо как оказавшуюся посреди лесной глуши. Необычный звуковой фон был в этом месте. В шелест листвы не примешивались ни стрекотание кузнечиков с недалекой лесной поляны, ни голоса птиц. Даже заунывное писк комаров, и тот отсутствовал, вместе с источниками, что было уж совсем необычно для этих мест. Только лишь потрескивание дров в костре разбавляло жутковатый на фоне всего этого посвист ветерка.

У камня стояли три человека. Один был в камуфляжных штанах и камуфляжной же новенькой куртке–штормовке. Другой, высокий длинноволосый парень, был тоже был одет в штормовку, но длиннополую, наподобие плаща, однотонно зеленую, и явно староватую, судя по штопке и тому что одежда была изрядно выцветшей. Третий был одет в серые джинсы, в простую серую расстегнутую ветровку, под которой виднелся потертый жилет, со множеством карманов.

— Это он? — спросил камуфляжный, кивая на камень.

— Без сомнения, — ответил ему высокий. — Посмотри вокруг, ничего необычного не замечаешь?

Последние слова высокий произнес с легкой иронией. Камуфляжный огляделся по сторонам. Высокий молча кивнул в сторону костра, горевшего невдалеке. возле него сидели еще люди.

— И что мы будем делать дальше? — спросил камуфляжный, идя вслед за высоким.

Тот пристально посмотрел, но ничего не ответил…

* * *

Тремя днями ранее, лагерь группы «Грань».

— О чем ты хотел рассказать? — спросил Алексей, усаживаясь на бревно возле костра.

Леший, задумчиво посмотрел на него, потом обвел взглядом остальных: и своих, граневцев, и фениксов.

— Родники, — выдал он, наконец, негромко.

— Связь? — глаза Алексея сузились.

Леший кивнул и продолжил:

— Прошлой осенью, мне довелось прочитать одну увлекательную историю, — Леший перевел взгляд на сидевшего рядом Скальда. — Про одного художника, попавшего в необычную историю.

Алексей тоже посмотрел в сторону объекта внимания Лешего.

— Это я принес, — несколько поспешно сказал тот. — Совершенно случайно наткнулся на нее. А что, это правда?

Фениксы мрачно посмотрели, друг на друга. Алексей вновь перевел взгляд на Скальда, очень пристальный, как бы предлагая продолжить.

— Дело в том…, — начал тот…

…В воздухе заметно сгущалось напряжение. У меня даже мурашки побежали. А тут еще эта девушка, Ольга. Зачем она так пристально смотрит на меня?

Я облизал пересохшие от чего–то губы и промолвил:

— Слушая историю этого автостопщика, я вдруг вспомнил и тот рассказ. И там, и там есть похожий персонаж.

Я сделал паузу, якобы для драматизма, а на самом деле преодолевая внезапно подступившее смущение.

— Марья — травница, — закончил я

На несколько секунд воцарилось молчание. Алексей буравил теперь взглядом землю, явно поднимая в памяти две эти истории, и тоже ища аналогии. Вдруг он выпрямился, и, уперев в меня спокойный взгляд, произнес:

— Да. Ты прав, — упали точно булыжники его слова.

Я кивнул в ответ на это немного странноватое заявление. То ли похвалил, то ли просто констатировал факт.

— Кто–то думает, что это совпадение? — позволил себе легкую улыбку лидер Фениксов, оглядывая присутствующих.

В ответ не прозвучало ни слова, но сдержанное выражение отрицания продемонстрировали почти все. Кто чуть нахмурился, у кого по губам скользнула ответная улыбка, кто отрицательно качнул головой.

Тут в беседу вмещался Леший.

— Ты понял? — спросил он у Алексея.

Кстати Фениксы, отчего–то не имели прозвища, пользовались своими именами.

— Да, — ответил Алексей на вопрос Лешего и зачем–то посмотрел на Ольгу.

Та отвела, наконец, свой взор от меня и кивнула Алексею со словами:

— Что–то есть.

— Блин, да о чем вы?! — вылезло наружу мое раздражение.

— Ты есть причина, — будто не замечая моего тона, спокойно ответил Алексей, — Камень, который может стронуть лавину. Ключ.

— Да к чему?! — я уже реально разозлился от этих загадочностей.

— К дальнейшим событиям, — опять также спокойно ответил Алексей…

…Эта четверка была странной. Нет, понятно, что и нас сейчас нормальными назвать тоже сложно, но эти были еще хлеще. Совсем очуметь.

Девушка, Ольга, меня откровенно… Пугала. Да, блин, именно пугала. Красивая, черт возьми, реально красивая, губы, как говорят на востоке, лепестки роз, огромные, чуть вытянутые глаза, обрамленные опахалами ресниц. Высокие скулы, чистая гладкая кожа. Прямо таки классическая, словно сошедшая с дореволюционных альбомов, красота. А фигура!

Только это впечатление, красивой, даже хрупкой девушки держалось до определенного расстояния.

Метров с пяти–шести, девушка уже не казалась красивым цветком. Пантера. Львица, перед прыжком. Ощущение опасности прямо захлестывало. А еще ближе вообще начинало казаться, что рядом находиться автоматическая пушка, причем запрограммированная стрелять при произнесении определенного слова. В сторону произнесшего. И это, странным образом, меня еще больше привлекало в ней. Я раз за разом искал ее глазами. Что–то кололо каждый раз в груди при взгляде на нее…

Один из парней, Илья, казался … Неживым. Сядет где–нибудь и сидит. Не шевелясь и даже будто не дыша. Но если обращались непосредственно к нему, то он поразительно менял свое поведение. Будто включался. Выходил из режима энергосбережения. Разговаривал, при чем вполне обычно, улыбался, шутил, подкреплял слова жестами. А потом опять словно статуя.

Алексей и еще один парень, Игорь, поначалу казались попроще. Игорь на вид совсем обычный человек. Не чувствовалось в нем ни подавляющей воли Ольги, ни отстраненности Ильи. Даже жесты и мимику подобно Алексею, он не сдерживал. Только была одна у него черта. Во–первых, он не любил находиться в зоне яркого света, предпочитал тень. А во–вторых… Я не знаю, что это было. Может, показалось. Он стоял как раз под сенью густой ели и тут внезапно ярче вспыхнул костер, дров подбросили побольше. И мне показалось в этот момент, что… Мне даже как–то поплохело. В общем, я, на краткий миг, на одно мгновение… Мне показалось, что под елью стоит совсем другой человек.

Алексей же, был чем–то похож на Лешего. Только Лешего лет через двадцать. Тоже умелец объяснять, любитель строить гипотеза и версии. И, как и Леший, имел странное влияние на остальных. Когда он говорил, его никогда не пытались перебить, более того, когда это делал он, в смысле перебивал, то это воспринималось как должное. Он редко кому–то указывал, что делать, непостижимым образом все и так знали, что он хочет, и делали это. Никаких слов или жестов, обозначающих его положение лидера, я не заметил. Зато заметил в себе, одно ощущение. Пока я рассматривал остальных, пытаясь заметить признаки недовольства таким положением Алексея (прежде всего у Лешего, он же все–таки глава своей группы), я вдруг заметил в себе, некое понимание, что это правильно. Я даже несколько прибалдел от этого, но ощущение не менялось. У меня реально НЕ БЫЛО никакого недовольства, что нами руководит Алексей. Как если стоять у горы, и видеть, что она высокая. Факт, данность и с этим ничего нельзя было поделать.

Вечером того же дня, когда мы с Лешим настраивали мой внутренний компас, я дождался момента, когда мы остались с Алексеем относительно одни (Ольга стояла шагах в трех). Не знаю почему, но я не мог задать этот вопрос при всех. Не мог и все.

— Что значит, Ключ? — спросил я. — И почему я?

Алексей посмотрел на меня. Взгляд его вдруг стал наливаться тяжестью, я с удивлением (если не с содроганием) увидел, как его зрачки из голубых становятся почти черными. По телу пополз предательский холодок, мне стало очень неуютно.

Я попытался опустить, отвернуть голову, сделать так, чтобы уйти с линии взгляда. И со страхом понял, что не могу этого сделать! НЕ могу! Я с перекошенным лицом сидел и смотрел в эти немигающие глаза. Даже веки мне не подчинялись, глаза начало резать, они будто враз стали сухими.

В грудь будто уперлись коленом. Дыхание было тяжелым, с присвистом, будто я бежал сломя голову. Весь мир для меня сошелся в этих зрачках. Мне даже стало казаться, что я двигаюсь назад, все вокруг сделалось нечетким смазанным.