— Вы знаете, я как раз собирался вам позвонить. Как себя чувствует ваша дочь?
— В общем-то чувствует она себя хорошо, — сказал я и откинул голову назад, чтобы Аманда не дотянулась до очков. Малышка рассмеялась — она решила, что я с ней так играю. — С ней все в порядке, только…
— Скажите, не появились ли у нее синяки?
— Появились, — сказал я. — Собственно, из-за этого я вам и звоню.
— Синяк покрывает все ее тело? Равномерно?
— Да, — сказал я. — Именно так. А почему вы спрашиваете?
— Видите ли, пришли ее анализы, и все они совершенно нормальные. Абсолютно все в норме. Здоровый ребенок. Пока нет только данных магниторезонансного исследования, но сейчас аппарат сломался. Его должны исправить через пару дней.
Я не мог постоянно вертеть головой и разговаривать по телефону, поэтому я посадил Аманду обратно в кроватку. Ей это, конечно, не понравилось, и она начала тереть глаза кулачками, собираясь заплакать. Я дал ей ее плюшевого Куки-Монстра. Аманда уселась и принялась с ним играть. Я знал, что на пять минут Куки-Монстр ее отвлечет.
— Как бы то ни было, — сказал доктор, — я рад услышать, что с малышкой все в порядке.
Меня это тоже радовало.
Доктор помолчал, потом кашлянул и сказал:
— Мистер Форман, я просмотрел записи в вашей больничной карте и заметил, что вы указали профессию — инженер-программист…
— Да, верно.
— А не связаны ли вы каким-нибудь образом с производством?
— Нет. Моя специальность — разработка программ.
— И где вы работаете?
— В Долине.
— А вы случайно не работаете на фабрике?
— Нет, я работаю в офисе.
— Понятно… — Он помолчал, потом снова спросил: — А могу я узнать, где именно?
— Вообще-то в настоящий момент я безработный.
— Понятно. Как давно?
— Шесть месяцев.
— Понятно… Хорошо, благодарю вас, просто мне нужно было это выяснить.
Я спросил:
— Для чего?
— Простите?
— Почему вы задавали мне эти вопросы?
— А… Я заполнял форму для статистики.
— Какую форму? — спросил я. — Я заполнил все формы еще в больнице.
— Это еще одна форма. Отдел Здоровья и Безопасности проводит исследование.
— Из-за чего все это? — спросил я.
— Были и другие подобные случаи, очень похожие на случай с вашей дочерью, — сказал врач.
— Где?
— В центральной больнице Сакраменто.
— Когда?
— Пять дней назад. Но там была совсем другая ситуация. Один сорокадвухлетний натуралист ночевал на природе, в Сьерре. Какой-то специалист по ботанике. Его случай был связан с каким-то видом цветущих растений или что-то в этом роде. А госпитализировали его в больницу Сакраменто. И клинические симптомы у него были точно такие же, как у вашей дочери, — внезапное, начавшееся без видимых причин, без повышения температуры болезненное покраснение кожи по всему телу.
— И тоже все прекратилось после магниторезонансного исследования?
— Я не знаю, делали ли ему магнитный резонанс, — сказал доктор. — Но, очевидно, для этого синдрома — чем бы он ни был вызван — характерно самоограниченное развитие. Очень резкое начало и очень быстрое завершение.
— Сейчас с ним все в порядке? С натуралистом?
— Да, он здоров. Пару дней продержались синяки, потом все прошло.
— Хорошо, — сказал я. — Я рад это слышать.
— Я подумал, вы захотите об этом узнать, — сказал врач.
Потом он сказал, что, возможно, позвонит еще — можно ли будет снова задать мне некоторые вопросы? Я ответил, что он может звонить в любое время, когда ему удобно. Он попросил позвонить ему, если у Аманды будут какие-то изменения, я пообещал, что позвоню, и на этом разговор закончился.
Аманда бросила Куки-Монстра и снова стояла в кроватке, держась за бортик и протягивая ко мне ручку. Ее маленькие пальчики хватали воздух.
Я поднял ее на руки — и внезапно она добралась до моих очков и радостно взвизгнула.
— Аманда… — я попытался подхватить очки, но было слишком поздно — она швырнула их на пол.
Я заморгал.
Без очков я вижу очень плохо. А эти очки были в тонкой оправе, их не так-то просто разглядеть на полу. Мне пришлось опуститься на четвереньки, все еще с малышкой на руках. Я начал шарить рукой по полу, надеясь нащупать очки. Не нащупал. Я прищурился, наклонил голову пониже и снова принялся шарить рукой по полу. Наконец я заметил отблеск света под кроваткой Аманды. Я посадил малышку на пол, залез под кровать, подобрал очки и надел их. По ходу дела я стукнулся головой о дно кроватки и снова чуть не потерял очки. Пришлось пригнуть голову еще ниже.
Неожиданно я обратил внимание на электрическую розетку под кроватью малышки. В розетку была вставлена маленькая пластиковая коробочка. Я вытащил коробочку и рассмотрел. Пластмассовый кубик с длиной стороны около двух дюймов, судя по виду — сетевой фильтр, обычная дешевая вещица таиландского производства. Контакты вилки заплавлены в пластик. На одном боку — белая наклейка со штрихкодом и надписью: «собств. ССВТ». Такие наклейки компании прикрепляют ко всему своему оборудованию.
Я повертел кубик в руках. Откуда он мог взяться? Последние шесть месяцев домом занимался я. Я знал, что здесь где лежит. И в комнате Аманды определенно не нужен был никакой сетевой фильтр. Они нужны только там, где есть чувствительная электронная аппаратура, например компьютеры.
Я поднялся на ноги и осмотрел комнату, проверяя, не изменилось ли еще что-нибудь. К собственному удивлению, я обнаружил, что изменилось все — совсем немного, но изменилось. На абажуре ночника Аманды нарисованы картинки из «Винни Пуха». Я всегда поворачивал абажур так, чтобы из кроватки Аманды был виден Тигра, потому что он ей больше всех нравился. Теперь абажур был повернут так, что на кроватку смотрел ослик Иа. Коврик на пеленальном столике тоже лежал не так, как обычно. С одной стороны на нем есть маленькое пятнышко, и я кладу коврик пятнышком вниз и влево. Сейчас пятно было сверху и справа. Коробочки с кремами от опрелостей я ставлю на полку слева, в самый дальний конец полки — чтобы малышка до них не дотянулась. Теперь они стояли слишком близко к кроватке, Аманда могла достать до них рукой. Были и другие подобные мелочи…
В детскую вошла домработница.
— Мария, вы убирали в этой комнате? — спросил я.
— Нет, мистер Форман.
— Но комната изменилась…
Мария осмотрелась и пожала плечами.
— Нет, мистер Форман, тут все по-прежнему.
— Нет, нет, — упорствовал я. — Здесь все изменилось. Посмотрите же… — я показал на абажур ночника, на подстилку на пеленальном столике.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});