денек для поездки в Церматт. Лакшери-сезон давно кончился, и цены будут приятными.
Выйдя на станции Таш, я вдохнула полной грудью. Боже, воздух был таким свежим, ароматным, вкусным, что у меня закружилась голова.
— Анна? Мисс, вы Анна Кац? — отвлек меня от кислородного опьянения мужской голос.
Я обернулась и увидела улыбающегося толстяка.
— Да, это я.
— Добрый день. Добро пожаловать в Таш. Я Костас, провожу вас до шале.
— Оу, я не заказывала трансфер.
— Это входит в стоимость, не переживайте. Позвольте ваш багаж, мисс.
Я позволила, конечно. Приятный бонус от отеля, видимо. Хотя я специально не заостряла внимание на трансфере. Таш — крошечный городок, а чемодан у меня один. Ну, рюкзак тоже не легкий, но я могла бы дойти до отеля минут за десять.
Костас же провел меня к электрокару. Я снова приятно удивилась. Автодвижение в Таше запрещено, но про такие машинки я не думала и не читала. Как интересно.
— Прошу, мисс, — услужливо протянул мой проводник руку, помогая забраться в машинку.
Он пристроил мой багаж сзади, и сам устроился на водительском месте. Мы помчались по красивым сказочным улочкам, объезжая прохожих. Народу было мало. Большая часть туристов приезжала в Таш, чтобы бродить по окрестностям, а не в городке. Я осматривалась по сторонам, думала, что узнала свой отель, но Костас проехал мимо.
— Разве нам не туда? — махнула я рукой назад.
— Нет, мисс. Чуть дальше.
Что ж… Возможно и лучше, что меня встретили, а то я бы заплутала и с навигатором. Правда, когда мы подъехали к отдельностоящему шале, я совсем растерялась.
— Костас, произошла ошибка. Вряд ли это мой отель.
— Шале, — поправил меня Костас. — Ваше имя Анна Кац? Забронировано…
Он залез в карман, что-то посмотрел в телефоне и назвал мои даты.
— Да, все верно, — подтвердила я, совсем шалея от шале.
Я думала, это будет вполне демократичный отель с недорогим номером, а получила сказочный домик с видом на город и горы. Наверно, здесь сдаются отдельные комнаты, а картинки я перепутала.
— Позвольте, мисс Анна, — снова подал мне руку Костас, помогая выбраться из машинки. Он нес мой чемодан по ступеням, торопливо рассказывая.
— Ваше шале уникально. Комфорт, красота и уединение. Обязательно звоните, если что-то нужно. Ски-пасс будет оформлен по первому требованию прямо в Таше.
— О, это удобно. Я, правда, собиралась в Церматт.
— Разумеется, мисс, нельзя не потрогать летний снег. Желаю приятного отдыха.
Я обернулась, а его уже не было. Мой чемодан стоял одиноко у двери, а в доме было тихо. Я прошла вперед, полагая, что ресепшен где-то глубже. Позвала, но мне никто не ответил. Обошла гостиную, нашла лестницу наверх и поднялась. Пусто.
Я побежала вниз, распахнула входную дверь и увидела, что Костас уже катится вниз с горки на своей машинке. Я бы не успела догнать, но все равно побежала через гостиную к огромному панорамному окну. Возможно, я смогла бы срезать через дворик…
Но — нет. Машинка скрылась за кустарником, и я осталась одна. Лишь ненавязчивый трубный звук позади дома нарушал тишину.
Я решила обойти шале по лужайке. Возможно, все же там люди, а Костас просто не счел нужным предупредить, как добраться до ресепшена.
Я снова ошиблась.
Чем ближе становился звук, тем явственнее я ощущала запах подставы. Это точно не красивый пансион с демократичными ценами. Слишком шикарная обстановка и прилегающая территория, потрясающее расположение.
На заднем дворе дома открывался невероятный вид на горы. Они же были идеальной изоляцией для тех, кто решил полежать в джакузи прямо на свежем воздухе.
Да-да, шум издавала именно огромная пузырящаяся купель. А в ней расслабленный и блаженный лежал никто иной, как Дани Рей собственной персоной.
Я застыла потрясенная зрелищем. Не только от удивления.
Дани выглядел потрясающе. С мокрыми волосами и яркими тату. Он был в солнечных очках и потягивал коктейль через трубочку. Неужели безалкогольный? Демону соблазна положен как минимум мохито.
— И что это за дьявольские шутки, Дани Рей! — выкрикнула я, чтобы привлечь внимание.
Дани снял очки, бросил их рядом на траву.
— Анита, кариньо, что так долго? Я чуть не уснул. Тебя не затруднит принести лед? Кажется, мой тоник нагрелся.
Я аж зарычала от возмущения.
— Лед?! — гаркнула я не своим голосом. — Лед я разве что тебе в штаны засыплю. Как ты посмел, Дани! Что все это значит?
— Аня, — засмеялся он. — Лед мне в штаны — это сейчас невозможно.
— Отчего же?
— Потому что я без них.
А потом он встал, чтобы продемонстрировать мне это.
— Дани! — закричала я, закрывая глаза руками. — Я не останусь здесь ни на минуту.
Развернувшись и глядя сквозь пальцы, я помчалась прочь к выходу, совершенно не представляя, как он все это провернул и что мне теперь делать.
Но думать об этом долго мне не пришлось. Дани догнал меня у стеклянных дверей и заключил в мокрые объятия, закинул на плечо.
— Пусти меня. Пусти, слышишь? — ругалась я, захлебываясь предательским смехом.
Он тоже хохотал, прыгая, чтобы пристроить меня удобнее.
— Ну уж нет, детка. Не для того я рыл землю носом и плел интриги, как Макиавелли.
— Макиавелли по сравнению с тобой просто дитя, — фыркнула я. — Пусти, Дани.
Я дернулась, и он чуть ослабил хватку, позволяя соскользнуть, но не уйти дальше его объятий. Дани не сбирался опускать меня на землю, так и держал на руках. Мы снова были на заднем дворе у купели, которая бурлила, словно адский котел.
— А я так надеялся, что ты рванула за льдом, — прищелкнул языком наглец.
— Я тебе все сказала про лед, бессовестный нахал.
— Ахаха, да, я помню. Значит, ты намерена удрать от меня снова?
— Я не намерена, я уйду, Дани.
— Ох, значит мне нужно чуть больше.
— Больше? Больше чего?
— Времени, калиенте чика. Времени, чтобы уговорить тебя.
— Нет, Дани, отпусти.
— Отпустить, хм… Именно это я и хотел.
И он швырнул меня в бассейн-джакузи. Купель была достаточно глубокой в средине, и я нырнула с головой, сразу встала на ноги и начала фыркать, кашлять, отплевываться. Наверно, тушь потекла, и волосы безнадежно намокли.
— Ты, — я ткнула в Дани пальцем. — Ты абсолютно невыносим, знаешь об этом?
— Вообще не новость, — расхохотался он снова, и прыгнул ко мне в воду.
Я зарычала, закрываясь от брызг и попыталась дойти до борта. Разумеется, невыносимый и несносный Дани снова меня поймал, прижал к себе.
— Отпусти, — взмолилась я, теряя злость, возмущение и последние силы для сопротивления.
— Нет, Анита. Дальше этой чудной купели я тебя не пущу. Не проси, бонита.