26
Через какое-то время Эсперанса сказала, немного смущаясь:
— Послушай, Рафа! Мне никогда ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Я говорю тебе это по секрету. Пожалуйста, не задирай нос! И никому не рассказывай, а то я знаю вас, мужчин, ведь вы же любите хвастаться своими любовными подвигами.
— Я как раз не из таких, у меня нет привычки рассказывать об интимном. Это моё личное пространство, я очень дорожу этим. Не волнуйся, радость моя! А от себя хочу сказать, что я потрясён твоей страстью, ты — невероятна! — произнес Рафаэль, и стал покрывать поцелуями тело девушки.
— Ну, ладно, хватит! А то мы с тобой никогда не выйдем из этого номера, — пожурила Эсперанса своего «мачо».
— А что, если нам сейчас погулять по городу, уже темнеет, а вечером у нас будет фейерверк, и можно посмотреть на эту красоту. Что ты думаешь по этому поводу? — спросил Рафаэль, приглашая девушку на прогулку.
— Очень хорошая идея! Мне так нравится чистый морской воздух Сан-Себастьяна. Подожди десять минут, я скоро буду готова, — ответила Эсперанса, и поспешила в ванную.
Он быстро оделся, а потом достал мобильный телефон, и увидел несколько непринятых звонков от матери. Надо же, он совсем забыл сообщить, что не приедет на обед к родителям, а они ведь волнуются. Прошло часов пять после последнего звонка, и он быстро набрал номер телефона Татьяны, чтобы сказать, что с ним всё в порядке.
— Мамочка, здравствуй! Извини, что не перезвонил, я был очень занят, и не смог тебя предупредить. У меня всё очень хо-ро-шо!
— Слава Богу, сынок! Я уже не знала, что думать. Мы с отцом места себе не находили! Ты был с девушкой? Если так, то я всё тебе прощаю.
— Да, мамуля! С той самой! Она — настоящее чудо!
— Вот это новость! Как я рада за тебя! Передавай ей привет от нас. А может, вы как-нибудь заехали бы к нам на обед. Я очень хочу её увидеть!
— Не сейчас, я пока что сам ещё ни в чём не уверен. Возможно, позднее. Если, конечно, она захочет. Я тебе уже говорил о том, что у неё непростой характер. Потом посмотрим.
— Хорошо, сыночек! Тебе виднее. Не будем форсировать событий. Желаю вам хорошо повеселиться! Удачи тебе, родной!
— Спасибо, мама! Целую тебя. Пока.
Эсперанса вышла из ванной, завернувшись в полотенце, свежая и благоухающая. Она услышала последние слова разговора на незнакомом языке, и поинтересовалась:
— Ты говорил на эускера (баскском)? Или на каком-то другом?
— Я говорил с матерью по-русски! А ты что-нибудь поняла? — спросил Рафаэль, и хитро улыбнулся.
— На каком? Ты что знаешь русский язык? Откуда? Вот это уже очень интересно! Ты мне всё больше нравишься! Сколько же языков ты знаешь?
— Это очень длинная история. Можно я расскажу тебе потом о моей семье. А что касается языков, так я свободно говорю на пяти: испанском, русском, эускера, английском и французском.
— Да ты настоящий полиглот! Я тебе даже завидую. Вот я, к сожалению, владею только двумя языками, а правильнее сказать, одним иностранным — английским, так как испанский — мой родной язык, правда, немного понимаю итальянский и французский. Боже мой, Рафа, какой ты молодец!
— Спасибо, дорогая! Мне очень приятно слышать твои комплименты.
— Между прочим, мне говорят, что я скупа на комплименты, но ты — исключение из правил. Господи, как же я ошибалась на твой счёт!
— А как я заблуждался, думая, то ты злая и бесчувственная кукла! Прости меня, я не ведал, что творил. А сегодня мне кажется, что у меня день рождения, и этот праздник подарила мне ты!
Рафаэль снова обнял, и прижал к груди Эсперансу, которая сказала, что, если они не поторопятся, то пропустят всё самое интересное. Он согласился, и отпустил её, позволив одеться.
Эсперанса надела очень элегантное чёрное платье, которое подчёркивало её потрясающую фигуру, чёрные балетки и тонкий летний пиджак белого цвета. Свои шикарные волосы она скрепила на затылке заколкой в виде белой розочки, и была готова к вечерней прогулке.
Рафаэль пришёл в восторг и зааплодировал. Он не мог налюбоваться её природной красотой, а также умением подавать себя таким удивительным образом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Они вышли из гостиницы в обнимку. На улице было полно народу. У всех было праздничное настроение, можно было видеть много кукол-гигантов, ещё работали ярмарки по продаже сувениров, и все с нетерпением ожидали начало фейерверков.
— А хочешь, я расскажу тебе историю и подробности праздничной недели, которая называется по-баскски “Aste Nagusia” («Асте Нагусия»), а по-испански “Semana Grande” («Семана Гранде» или «Большая Неделя»)? — спросил Рафаэль, собираясь продолжить свой рассказ, если это будет интересно его спутнице.
— Конечно, Рафа! Я очень хочу услышать всё из первых уст. Вообще-то, я немного читала, и знаю об этом празднике, но готова выслушать твой рассказ, — ответила Эсперанса.
— Так вот, слушай внимательно. Эта традиция возникла в середине XIX века, чтобы развлечь элиту, которая приезжала в Сан-Себастьян на летний отдых. В то время проводились бои быков, концерты и фейерверки. Не знаю, обратила ли ты внимание, когда мы были на пляже, на то, что недалеко от него некоторые люди строили самодельные лодки, на которых они собирались прибыть на пляж Ла Конча после обеда. И это мероприятие называется «прибытие пиратов», и бывает очень смешно наблюдать, как они беспорядочно и хаотически прибывают, что придаёт этому действу зрелищность, — рассказывал Рафаэль.
— Извини, что перебиваю, — вмешалась Эсперанса, — но почему ты мне не сказал об этом с утра, мне бы хотелось увидеть это зрелище.
— Ну, если бы мы с тобой остались, тогда бы у нас не было такого вкусного обеда. Я думаю, что у тебя ещё будет возможность увидеть это в следующем году. А если бы мы не поехали на обед, то, возможно, у нас бы ничего не случилось, а это было бы непростительно. Ты же не обижаешься на меня? — спросил Рафаэль, обнимая и целуя Эсперансу.
— Так и быть, на первый раз прощаю. Но впредь хочу предупредить, что ты должен со мной советоваться, мне не нравится, когда решения принимают без моего участия, — менторским тоном ответила Эсперанса.
— Кстати, во время празднования Большой Недели устраивают международный фестиваль фейерверков, у нас осталось пятнадцать минут до начала и мы должны срочно купить мороженое, — спохватился Рафаэль, и стал искать место, где можно было бы купить мороженое.
— А почему во время фейерверка нужно есть мороженое? — не понимая, спросила Эсперанса.
— Честно говоря, я и сам не знаю, но просто существует такая традиция, — ответил Рафаэль, увидев место, где продавалось мороженое.
Он купил две порции мороженого на палочке торговой марки «Магнум», и они поспешили к пляжу, где уже было полно людей, которые собрались, чтобы увидеть это необыкновенное зрелище фейерверков.
27
Ровно в одиннадцать часов вечера небо разразилось разноцветными узорами фейерверка. Это было настолько красиво, что перехватывало дух у зрителей, которые с восторгом комментировали, и фотографировали всё происходящее. В конкурсе фейерверков принимали участие пиротехники из Испании, Италии, Франции и Германии.
Они постарались на славу. В небе можно было увидеть различные геометрические фигуры, в большинстве своём это были шары, которые делились на множество других шариков всех цветов радуги. Было много, так называемых вертушек, которые поражали воображение зрителей цветовой гаммой и искусством пиротехники.
Эсперанса стояла в обнимку с Рафаэлем, а он чаще смотрел на неё, чем на небо. В эти мгновения в его естество вселялась необъяснимая радость, так как эта девушка заставила его испытать такую неудержимую страсть, что он даже не верил в то, что с ним происходило. Это какая-то магия!
«Неужели я когда-нибудь буду счастлив? Мне страшно в это поверить! Не зря я два месяца мучился и страдал, не зная, как мне подойти к ней. А она сама взяла и приехала сюда! Это ли не случайность? А может быть, само провидение привело её ко мне?» — думал Рафаэль, нежно обнимая Эсперансу.