Ловлю такси, принять душ в номере – заветная мечта. Останавливается машина черного цвета, ее создатели уже давно умерли. Водитель в скрюченном состоянии нависает над рулем. Называю отель, автомобиль кряхтит, но трогается. На перекрестке к машине бросаются люди: мужчина на костыле, кто-то без рук, женщина с ребенком, у которого из уха течет кровь, несколько детей, замотанных в тряпки со следами крови. Непонятно, как люди в таком состоянии передвигаются. Первое желание оказать первую помощь. Водитель останавливает меня и говорит:
– They just want money. [10]
– Actually? – удивился я. – But they’re all in blood.[11]
Не все было понятно из его объяснения. Смесь английского и хинди требует времени для восприятия.
Они немного актеры, и это не кровь – такой вывод следовал из его слов. Буйство попрошаек нарастает, они без остановки дубасят по стеклам. Окровавленные дети вниз головой маячат снаружи. Машины вдруг тронулись, и мы утонули в потоке. На следующих светофорах, вняв совету водителя, отпрянул от окна и разместился в центре заднего сидения. Такую бескомпромиссную борьбу за жизнь следует один раз увидеть, чтобы лучше осознать грань.
Останавливаемся на бензоколонке. Катаемся около двух часов – огромные пробки. Ноги затекли и не помещаются в тесном пространстве между спинкой водительского кресла и моим сиденьем. Открываю дверь, чтобы выйти и размяться. Поэтапно извлекаю тело наружу и обращаю внимание на скрытую газетой неровность под левым ботинком. Она начинает, к моему ужасу, двигаться. Оказывается, это прохожий решил отдохнуть. Не пьяный, конечно, не очень чистый, но это никого не удивляет, кроме меня.
Трудно привыкнуть к левостороннему движению, машины и пешеходы появляются не понятно, откуда и так же исчезают. Дурным тоном считается останавливаться на красный свет, если нет машин, зато звуковой сигнал – самый используемый элемент управления автомобилем. Слева через дорогу метрах в ста по диагонали появляется современное здание моей гостиницы. Водитель на перекрестке поворачивает налево, минует разделительное бетонное ограждение и плавно выезжает на встречную полосу, выбирая кратчайший путь. Желание выскочить сдерживает опытом извлечения себя через заднюю дверь – времени явно не хватит. Пять полос, каждая забита двигающимся навстречу транспортом. Пытаемся разъезжаться. Автомобили, словно корабли, касающиеся бортами на легкой волне у причала. Следы подобной манеры езды присутствуют на подавляющем числе двух, трех и четырех колесных образцов техники. Судя по реакции водителей, происходящее никого не удивляет. Начинаю понимать, что не столь важно, как, куда и каким образом ты двигаешься; главное оставлять возможность разъехаться, включая тротуары, обочины – любую пригодную для маневра территорию. В результате подобных действий в России либо произошла бы авария, либо, случись ее каким-то чудом избежать, водителя вынули бы из машины и отдубасили. Мы же доехали целыми и невредимыми. Интересно, откуда у наследников этой древней цивилизации такая терпимость друг к другу? Кто мудро стер жестокость из программы эмоций, учитывая огромное перенаселение в этих местах?
Поднимаюсь в номер, раздеваюсь и в душ. Видимо, не закрыл форточку – комары, возможно малярийные. Вода, струящаяся из крана, сомнительного цвета, беру бутылку минералки. Выключается свет. Рот с трудом воспринимает зубную пасту и щетку. Бреду, натыкаюсь, сажусь на край кровати, ложусь. Ноги на полу, руки вдоль тела, простыня пахнет сыростью. Комары зудят, отбиваюсь, лицу досталось, им нет. Включился свет, встаю, беру бутылку, плетусь в душ – напряжение и духота отступают.
Выхожу из номера. Иду в китайский ресторан. Дешево, вкусно, быстро. Сажусь в такси, медленно рожаю английские слова: «Отвезите в центр, место развлечений, где дискотеки, ночные бары, рестораны». Водитель смотрит на меня с некоторым недоумением, кивает, машина медленно набирает скорость. Силуэты зданий, напоминающих наши пятиэтажки, чередуются с пустынными пейзажами и сооружениями, пережившими свое время. Город быстро погрузился в темноту, сменив дневную суету на ленивую тишину. Машина, подпрыгивая, вписывается в поворот, фары вырывают из мрака кусок освещенного асфальта и булыжники на нем. Водитель бросает автомобиль в сторону – пронесло. Спрашиваю, что это значит. Водитель неторопливо покачивает руль, пытается включить нужную передачу и так же лениво поясняет:
– Дороги плохо освещены. Если машина ломается, оставлять ее на дороге без ограждения опасно, поэтому используют камни. Когда уезжают, забывают их убрать.
– Интересно, но мы могли разбиться.
– Бог всецело занят этой страной, на другие просто не хватает времени. Если он отвлечется, страна погибнет.
Останавливаемся на площади, проблемы с парковкой даже у такси. На фоне общего полумрака здание из белого камня и толпящиеся у входа люди щедро залиты светом. Оставляю водителю несколько рупий и выхожу. Доносятся звуки веселой танцевальной музыки. Молодые мужчины в белых рубашках толпятся у входа, словно стая чаек, ждущих окончания шторма. Двое служащих в униформе приветствуют меня наклоном головы и вежливо интересуются:
– Извините, с кем Вы пришли?
– Один, а какое это имеет значение? – отвечаю я, испытывая некоторую неловкость.
Странно, прямо как дома, вечно какие-то проблемы, чтобы пройти в ночное заведение. Нужен или блат, или каждому, кто попадется на пути, дать денег, которых нет.
– На дискотеку можно пройти только с девушкой, – спокойно объясняет один из служащих.
– Но я приехал из другой страны, где мне взять девушку? – пытаюсь убедительно возражать.
Без тени эмоций служащий продолжает разъяснять правила:
– Молодые люди, которые стоят у входа, тоже пришли без девушек. Они ждут, когда их пригласит девушка, которая придет без пары.
– Вы хотите сказать, что я должен стать в очереди и ждать, когда меня выберут? – Недоумение мое растет.
Если нашим девушкам рассказать, что есть страна, где молодые люди простаивают часами в ожидании, когда их выберут, чтобы просто пройти на дискотеку, они не поверят или начнется паломничество. Готовлюсь к новым открытиям.
– Вам не надо будет стоять в очереди. Если вы понравитесь девушке, она проведет вас. – Своим ответом он пытается успокоить меня или убедить в гуманности правил.
– Я хочу послушать музыку и посмотреть, как танцуют, вот и все, – продолжаю упорствовать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Я бы хотел посетить центральный пляж (англ.)
2
Это центральный пляж? (англ.)
3
Почему никто не купается? (англ.)
4
Вчера акула откусила ногу одному из пловцов. (англ.)
5
Здесь больно? (англ.)
6
Нет (англ.)
7
Богатые американцы и японцы думают, что это тоже включено. Что вы об этом думаете?
8
Добрый вечер. (нем.)
9
У вас есть меню на английском? (англ.)
10
– Они просто хотят денег.
11
– Вы уверены? Они все в крови. (англ.)