не об этом, нет.
Назавтра мистер Копперфилд сказал, что они выедут посмотреть джунгли. Миссис Копперфилд возразила, что у них нет нужного снаряжения, а он пояснил, что не имел в виду, будто они отправятся исследовать джунгли, а лишь погуляют по опушке, где проложены тропы.
– Пускай тебя не пугает само слово «джунгли», – сказал он. – В конце концов, оно значит просто «тропический лес».
– Если мне не захочется – не поеду. Не важно. Сегодня вечером мы возвращаемся в Колон, правда?
– Ну, возможно, мы слишком устанем, и нам придется заночевать здесь еще разок.
– Но я обещала Пасифике и миссис Куилл, что мы вернемся сегодня вечером. Они будут так разочарованы, если мы не приедем.
– Ты же не в самом деле о них печешься, правда?.. В конце-то концов, Фрида! Как бы то ни было, не думаю, что они будут против. Они поймут.
– Ох нет, не поймут, – ответила миссис Копперфилд. – Они расстроятся. Я им обещала, что вернусь до полуночи, и мы пойдем куда-нибудь отпразднуем. Я просто уверена, что миссис Куилл будет разочарована. Ей нравятся праздники.
– Кто вообще такая эта миссис Куилл.
– Миссис Куилл… Миссис Куилл и Пасифика.
– Да, я знаю, но это такая нелепица. Мне кажется, тебе неохота было бы встречаться с ними больше, чем один вечер. По-моему, много времени бы не понадобилось на то, чтоб узнать, что они собой представляют.
– Ох, да знаю я, что они собой представляют, просто мне с ними так весело. – На это мистер Копперфилд не ответил.
Они вышли наружу и шли по улицам, покуда не набрели на то место, где стояли автобусы. Осведомились о расписании и сели на автобус, называвшийся «Шёрли Темпл»[5]. На двери внутри были наклеены картинки с Микки-Маусом. К ветровому стеклу у себя над головой шофер приклеил открытки с портретами святых и Приснодевы. Когда они садились в автобус, он пил «Кока-Колу».
– ¿En que barco vinieron? – спросил шофер.
– Venimos de Colon, – произнес мистер Копперфилд.
– Что это было? – осведомилась у него миссис Копперфилд.
– Просто на каком судне мы приплыли, а я ответил, что мы только что приехали из Колона. Видишь ли, большинство здесь только-только сходят на берег. Это у них вместо того, чтобы спрашивать, где люди живут, как это принято в других местах.
– J’adore Colon, c’est tellement… – начала миссис Копперфилд. Мистер Копперфилд как-то смутился.
– Не говори с ним по-французски. Это бессмысленно. Уж лучше по-английски.
– Обожаю Колон.
Шофер скроил гримасу.
– Грязный деревянный город. Уверен, вы совершили большую ошибку. Сами увидите. Панама-сити вам понравится больше. Больше магазинов, больше больниц, чудесные кинотеатры, большие чистые рестораны, чудесные каменные дома; Панама-сити место крупное. Когда поедем через Анкон, покажу вам, какие славные там лужайки, деревья и тротуары. В Колоне вы ничего подобного мне показать не сумеете. Знаете, кому нравится Колон? – Он перегнулся далеко через спинку своего сиденья и, поскольку они уселись сразу за ним, дышал прямо им в лица. – Знаете, кому нравится Колон? – Он подмигнул мистеру Копперфилду. – Они там по всем улицам. Вот что там есть; а кроме этого, почти больше ничего. Такое есть и тут у нас, но в отдельном месте. Если вам такое нравится, можете сходить. У нас тут всё есть.
– Вы имеете в виду шлюх? – ясным голосом спросила миссис Копперфилд.
– Las putas, – пояснил шоферу по-испански мистер Копперфилд. Он был в восторге от того оборота, какой приняла их беседа, и опасался, что шофер не просмакует ее полностью.
Шофер прикрыл рот ладонью и засмеялся.
– Она такое любит, – произнес мистер Копперфилд, подталкивая жену.
– Нет-нет, – вымолвил шофер, – куда ей.
– Они все были со мною очень милы.
– Милы! – едва не заорал шофер. – Да в них милого ни вот столечко. – Из большого и указательного пальцев он сложил крохотный кружок. – Нет, не милые они – вас кто-то дурачил. Вот он знает. – Шофер положил руку на колено мистеру Копперфилду.
– Боюсь, мне об этом ничего не известно, – проговорил мистер Копперфилд. Шофер снова подмигнул ему, а потом сказал:
– Она считает, будто знает las… не буду слово говорить, но она никогда ни одной такой не встречала.
– Но я же встречала. У меня с одной даже сиеста была.
– Сиеста! – Шофер взревел от хохота. – Прошу вас, не смейтесь, дама. Это, между прочим, не очень приятно. – Вдруг вид у него сделался очень серьезный. – Нет, нет, нет. – Он грустно покачал головой.
Автобус уже заполнился, и шоферу пришлось тронуться. Всякий раз, когда они останавливались, он разворачивался и грозил миссис Копперфилд пальцем. Проехали через Анкон и мимо нескольких длинных низких зданий, разбросанных по нескольким пологим склонам.
– Больницы, – завопил шофер ради четы Копперфилд. – У них тут врачи есть от всего на свете. Армия там может лечиться за так. Едят, спят и поправляются за так. Некоторые старики там живут весь остаток своей жизни. Просто мечтаю оказаться в Американской армии и не водить больше этот поганый автобус.
– Очень не хотел бы я так квартироваться, – с чувством произнес мистер Копперфилд.
– Они вечно на ужины да балы ходят, балы да ужины, – заметил шофер. С задних сидений автобуса донесся какой-то ропот. Всем женщинам не терпелось узнать, что же такое сказал шофер. Одна, говорившая по-английски, быстро объяснила остальным на испанском. Все они по этому поводу затем хихикали добрых пять минут. Шофер запел «Вон туда»[6], и смех стал пронзителен чуть ли не до истерики. Они уже почти выбрались за город и ехали вдоль реки. За рекою была очень новая дорога, а за нею – густой лес.
– О, посмотри, – промолвил мистер Копперфилд, показывая на него. – Видишь разницу? Видишь, какие громадные деревья и как спутан весь подлесок? Это даже отсюда разобрать можно. Никакие северные леса никогда не выглядят такими густыми.
– Это правда, не выглядят, – согласилась миссис Копперфилд.
Автобус наконец остановился у крохотного причала. В салоне теперь оставались лишь три женщины и Копперфилды. Миссис Копперфилд взглянула на женщин, надеясь, что и они пойдут в джунгли.
Мистер Копперфилд спустился из автобуса, и она неохотно последовала за ним. Шофер уже вышел на улицу, курил. Стоял возле мистера Копперфилда, надеясь завязать еще одну беседу. Но тот был слишком разгорячен, оказавшись так близко от джунглей, и больше ни о чем не думал. А женщины из автобуса не вышли. Они оставались на своих местах, беседовали. Миссис Копперфилд обернулась на автобус и уставилась на них с недоумением на лице. Казалось, она говорит: «Выходите, пожалуйста, а?» Те смутились и вновь захихикали.
Миссис Копперфилд подошла к шоферу и спросила:
– Это конечная?
– Да, – ответил тот.
– А