- Будь умничкой. Раздвинь ноги.
Его короткая и тихая команда внезапно прерывается воплем адской боли – глаз будто взорвался. Ослепленный дракон падает на колени. И слышит, как мимо него, поспешно убегая, прошлепали босые ножки…
Глава 18. Привет, Мари
Так быстро я еще не бегала. Но и такого страха я еще никогда не испытывала.
С первых же прикосновений, с первого же звука его голоса он подчинил меня. Я не могла ни вздохнуть. Ни пошевелиться. Прижатая жесткими руками к крепкому торсу, я понимала: все, мне конец. Я зачем-то продолжала держать перед собой бутыль и тарелку с дурацким тортом. Я держала их так, как утопающий цепляется за проплывающую мимо корягу. И знает, что не поможет – и все равно не отпускает. Ноги слабели, и я сползла бы на пол, если бы не его рука на животе. Она жгла так, что я до сих пор ощущаю его прикосновение. Он шептал что-то мне на ухо, спускался требовательными губами от уха к шее, запуская будоражащие волны возбуждения и ужаса прямо под кожу. Я возмущенно потребовала было остановиться – но из губ моих вырвался только жалкий писк.
Куда он меня несет? Грубо развернул к себе лицом, выколачивая из моей груди последний глоток воздуха. Так страшно, и так неотвратимо приближается то, чего я еще так недавно желала. И чего так боюсь и не хочу сейчас! Сквозь звездочки в глазах вижу прекрасное, но холодное и хищное лицо. Лицо, казалось высечено из белого камня. Сардонически кривятся губы в усмешке. Животная похоть в красивых глазах. Он явно меня хочет. И это совсем не радует!
- Будь умничкой. Раздвинь ноги.
Ну пипец! И я что есть сил ткнула ему в лицо флягой. Рокот вырвавшийся из его горла был еще страшнее чем то, что только что происходило. Мужчина сполз с меня на пол, держась за глаз. И я решила - медлить нельзя! И что есть сил побежала, надеясь, что он еще не скоро придет в себя.
Темный коридор я проскочила в одно мгновение, словно газель перепрыгнула через свои же шлепки и понеслась к своему укромному месту. Наступила на Ауфиногению, случайно зарядила пяткой Мойре в нос. Интересно – подравняли или еще больше загнула? Схватила кружку с недопитым мною же напитком – и на одном дыхании осушила ее. Мало. Сердце стучит так, словно подпрыгнуло к самому горлу. Не обращая внимания на недовольно ворчавших женщин, потянулась к бочонку и налила еще кружечку. Снова залпом выпила. Фух , отпускает. А как я ему в глаз зарядила?! А ведь завтра точно будет синяк. Как, собственно, и на моей груди. Вспомнила безжалостные пальцы, грубо мявшие мою красоту. Снова захотелось выпить – но сдержалась.
Офигения и Выхухоль во всю ошарашенно смотрели на меня.
- Что? – спросила я.
Я не собиралась им признаваться в своих похождениях. Но куда они смотрят? Я проследила за их взглядом – на моем запястье резным узором горела руна.
- Тоже мне , заговорщицы, - упрекнула их я. Похоже, от пережитого мной стресса руна переместилась на другую руку. Кажется, мои подруги быстро трезвели.
- Пора менять дислокацию, - проговорила кормилица, а Мойра с ней согласилась.
Все это, конечно, хорошо. Но в кухню я не вернусь.
- Может , поищем другой выход?- и я не стала дожидаться их согласия, а подхватила недовольно захныкавшего малыша, флягу с молоком и направилась вглубь погреба. Нда, тортиком придется пожертвовать.
Странно молчаливые, Мойра и Ауфиногения следовали за мной, волоча на себе наши скромные пожитки. Вдруг Мойра остановилась и шикнула на нас. Мы последовали ее примеру – остановились и замерли.
Повеяло сквозняком и громыхнула дверь. А подвальное эхо погнало звук нам вдогонку. Потому что мы уже неслись вперед с прытью, которую вряд ли могли от нас ожидать. Только бы был другой выход!
Почему то я не сомневалась, кто именно нас преследовал.
- Сюда, - фальцетом пискнула Мойра и свернула в самый темный уголок. А я подумала – а ведь она здесь уже бывала! Еще мгновение, и мы прибежали к тупику. Но самое главное – в стене, прямо на уровне моих глаз зияло вентиляционное окно. Одним движением кормилица выдавила закрывавшую его решетку и буквально катапультировала меня и малыша в отверстие. Я едва успела увернуться от пролетевшей мимо фляги, бочонка ( кто бы сомневался!) , вязки одеял.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Следом полезла и сама Ауфина.
Чуть забуксовала, поднатужилась и продвинулась вперед. Снова забуксовала, странно крякнула – и застряла. Положив Рики на одеяла , я схватила ее за руки и стала тянуть на себя. В необъятный зад ее толкала Мойра. Миллиметр за миллиметром она продвигалась вперед. Еще один рывок и, тонко взвизгнув, Ауфина приземлилась возле меня.
Я снова встала перед окошком, готовая помочь выбраться Мойре. Она была намного костлявее кормилицы, поэтому долго не задержалась. Я уже схватила ее, придерживая за плечи, когда Мойра вдруг замерла. Ойкнула и с бешеной скоростью понеслась обратно. И все . Мертвая тишина. И я даже не решилась позвать ее. Только с опаской всматривалась в зиявшее темнотой отверстие.
- Стоять! – раздался из подвала уже знакомый мне голос, и мы, не рискнув более дожидаться Мойру, пустились наутек…
Мы, вероятно еще долго бежали бы, если бы Ауфиногения вдруг не рухнула в изнеможении на землю.
- Все, больше не могу. – Она судорожно переводила дыхание. Я села рядом с ней и прислонилась к ее теплому и мягкому боку. Малыш , разбуженный дикой гонкой, захныкал. Сначала тихонько, а затем заорал во все горло.
- Ах ты ж мой миленький, - тотчас заквохтала вокруг него Ауфина. И уже через мгновение Рики замолчал, умиротворенно присосавшись к огромной груди. Кормилица ласково похлопывала пухлой рукой по его крошечной попе, поглаживала ему спинку, и запела странную , но успокаивавшую и навевавшую сон песенку.
- Надо бы Мойре помочь, - прошептала я, глядя в небо. Темные облака стремительно неслись вдаль. А луна казалась такой огромной и яркой, подсвечивая дивным светом деревья, кусты, виноградник. Виноградник?
- Ауфина, а далеко ли отсюда Черная гора?
- Дык вот она, перед нами.
Я всмотрелась - и действительно, огромная черная тень словно нависла над окружающим миром. Вершина ее была так высока, что терялась в сизых от лунного света облаках.
- А домик Мойры где?
Ауфина вытянула шею и огляделась по сторонам.
- Дык во-о-он возле тех двух елок.
Я всмотрелась . Елки увидела, а домик нет.
- И ты его видишь?
-Угу.
Возникшая в моей голове мысль все не давала мне покоя. Возле кормилицы малыш был в полной безопасности. А вот оставить Мойру без помощи было решительно невозможно, шило кололо в задницу, а вино толкало на подвиги.
Поэтому я решительно встала сама и помогла подняться кормилице. Тоном, не терпящим возражения, я велела Ауфине отправляться в дом, никуда оттуда до моего возвращения не уходить, ребенка никому не отдавать. И, аккуратно чмокнув ребенка в темечко, решила вернуться в усадьбу.
Найти дорогу назад мне было совсем не сложно – грузное тело кормилицы проложило во время нашего бегства широкую колею. Я шла быстро, боязливо оглядываясь вокруг. То ветка под ногой хрустнет, то филин надо мной пролетит. Все пугало меня, но я упорно следовала намеченной цели. Вот уже и дом виднеется. А вон и окно. Забраться в него без посторонней помощи было сложно, но я справилась. Живот сводило от страха. Но ведь Мойре было еще хуже. Казалось, целую вечность я ползла по узкому лазу, а затем осторожно, нервно прислушиваясь шла мимо огромных бочек с вином. А вот перед дверью в кухню , меня вообще словно парализовало. Дверь поддавалась тяжело, но я справилась. Залитое лунным светом помещение было пусто. Я осторожно пошла к выходу. Кухня, лестница остались позади. Я осторожно выглянула во двор. Очень людно для такого времени суток. По саду двигаются огоньки. Что же делать?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Широкая ладонь закрыла мне рот и меня снова прижали к мужской груди. Другая рука сжала мое горло. Уже теряя сознание, я услышала:
- Привет, Мари.
Глава 19. Бастиан