Прошлое. Дико, непредставимо, – но прошлое. Вы хотели вернуться в те золотые денечки, Сергей Борисович? Когда застыли в полутрансе возле витрины с мороженым? Заказ выполнен. Проходил мимо волшебник, выдернул волосок из бороды, прошептал: «крекс-пекс-фекс», – получайте. Пользуйтесь. В кармане завалялась сдача, двадцать копеек, – можно поискать, где тут продается клюквенное мороженое.
А еще здесь было лето… Зеленела листва, и обильно летел белый пух с окруживших площадь тополей (к 2001 году спиленных), кружил в воздухе, собирался белыми сугробчиками на пыльном асфальте… Детвора радостно галдела у двух автоматов по продаже газированной воды (без сиропа – копейка, с сиропом – три, услужливо подсказала память, хотя никто ее не спрашивал).
Казалось, что машина времени, именуемая гастрономом «Ностальгия», разрослась до размеров целого мира… Или, по меньшей мере, отдельно взятого городка.
Некоторое время Сергей всерьез размышлял над этой идеей: если выйти из Солнечноборска, и долго-долго шагать по шоссе, увидит ли он наконец рекламные щиты или бензозаправку «Лукойл»?
Нет уж… Надо вернуться к люку, и снова попасть в подвал «Ностальгии», и сбить замок, в переулочке-тупичке валялись у глухой стены какие-то ржавые железяки, наверняка отыщется что-нибудь подходящее. И – домой. И – хорошенько обдумать открывающиеся перспективы.
Потому что перспективы самые заманчивые.
2.
Ясно, что не он первым обнаружил эту щелочку, эту лазейку между временами. Были первопроходцы и до Сергея, проект «Ностальгия» – их детище, попытка извлечь коммерческую выгоду из феномена.
Но кто контролирует точку перехода? Наши? Или эти, здешние?
Пожалуй, второй вариант реальнее… От нас уж ринулся бы кто-нибудь в прошлое, нашелся бы энтузиаст: исправить-направить, подкорректировать, таких бы дров наломал…
А предкам много ли надо? Технологии да информация о будущем…
Технологии… А вот интересно: не раз в двадцатом веке наши ученые получали нобелевки за эпохальные открытия, определяющие магистральные пути развития НТР. Получали, а внедрить – кишка тонка, материальная база не позволяет… И мобильные телефоны, и микропроцессоры, и многое другое появлялось на свет за бугром – хотя функционировало на открытых нашими принципах. Вообще-то странно. Обычно кто делает открытие, тот его и внедряет. Не было такого случая, чтобы негры в Африке изобрели кремневый мушкет вместо фитильного – а воплотили задумку европейцы… Есть над чем поразмыслить.
Информация… Любопытно: в конце восьмидесятых, во времена полного разброда и шатаний, когда почти никто не представлял, что получится в результате дикой свистопляски реформ, – находились люди, словно бы владеющие эксклюзивной информацией о будущем. Планомерно и обдуманно готовившиеся не к какому-то там социализму с человеческим лицом, но именно к капитализму в российском его варианте. И ставшие потом олигархами… Маленький вопрос: никто из нынешних (в смысле, будущих) воротил российского бизнеса не начинал ли случайно карьеру в должности скромного директора магазина номер пять Солнечноборского райкоопторга?
Или все началось куда раньше? И на более высоком уровне?
Зимняя война… Не так давно, к шестидесятилетнему юбилею события, Сергей написал большой очерк о советско-финской войне, и материал изучил неплохо. Отметил тогда одну странность, но не стал задумываться, а сейчас вот вспомнилось… Две советских армейских группировки всю зиму бились лбами о линию Маннергейма на Карельском перешейке. С западным флангом все понятно – удар нацелен через Выборг на Хельсинки, в самое сердце Финляндии. Но вот Северо-Восточная особая группа войск под командованием комкора Грендаля… Куда метили они? Наступали на Солнечноборск, носивший тогда иное, финское название. А дальше? А дальше ничего нет, нежилые места, леса да болота Заладожья…
Отвлекающий удар? Не похоже… Весной, когда Мерецков уже взломал оборону финнов под Выборгом и победа была не за горами, Сталин продолжал слать и слать подкрепления Грендалю – яростные и бесплодные атаки по льду Суванто-ярви продолжались до самого перемирия. Мясорубка была чудовищная, батальон за батальоном, полк за полком оставались лежать – убитыми, ранеными – на мерзлой земле и на залитом кровью озерном льду. Фронт здесь так и не прорвали, лишь чуть потеснили финнов. И до Солнечноборска не дошли – однако потребовали и получили его по мирному договору. Знать, очень уж был нужен крохотный городишко огромному Советскому Союзу…
Ладно… Строить догадки и предположения можно бесконечно. Но ясно одно: он оказался причастен к тайне из-за сцепления маловероятных случайностей. Решетка была отперта совсем недолго – Сергей успел проскочить, а потом прихватило сердце, грузчики прошли мимо, не заметили, а он сидел неподвижный, онемевший – иначе окликнул бы, не дал себя запереть…
Но коли уж послала судьба такой шанс, грех им не воспользоваться. И не просто отоварить здесь, в Солнечноборске прошлого, двадцать тысяч рублей… Нет, ставки в этой партии могут быть куда выше – в разы, на порядки…
Пора выбираться. И хорошенько обдумать стратегию и тактику грядущей игры.
Он встал, отставил бутылку, поднял лежавшее рядом пальто. Пошатнулся, ноги держали плохо. Странно, сидел и не замечал опьянения, стоило подняться – и полученная доза спиртного заявила о себе в полный голос. Коньяк, кстати, оказался отличным, кто б сомневался…
– Распиваете в общественном месте? – прозвучавший за спиной казенно-вежливый вопрос ударил, как обухом по голове.
От удара внутри что-то лопнуло, какая-то неизвестная науке анатомии полость, и ее содержимое – жидкое, омерзительно-холодное – растеклось по всему телу, до самых пяток.
Оборачивался Сергей медленно-медленно, целую вечность. Знал, что сейчас увидит, – и безумно хотел зажмуриться, крепко закрыть глаза… А затем поднять веки – и проснуться.
Двое, серая форма устаревшего образца, фуражки с красными околышами. Чуть дальше – транспортное средство, именуемое «луноходом».
– Сержант Зайцев, – абориген неизвестно какого года небрежно вскинул ладонь к козырьку. – Ваши документики.
3.
В «обезьяннике» он оказался единственным клиентом. Единственной, так сказать, обезьяной. В его время такое не представить, но в семидесятые (или все же в восьмидесятые?) тихий провинциальный Солнечноборск был, очевидно, весьма законопослушным городом. Или есть, не был, неважно…
Важно другое – любой ценой, любыми путями выбраться отсюда, из-за решетки.
Сержант Зайцев сотоварищи, сдав задержанного, укатил на своем «луноходе». Его коллеги, дежурившие по отделению милиции, – старшина и младший лейтенант – казалось, не обращали на Сергея никакого внимания. Перекладывали бумаги, разговаривали по телефону, вскипятили электрочайник и неторопливо, со вкусом, попили чайку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});