На следующий день, когда снова стал быстро сгущаться сумрак северной ночи, отец Ролан остановил свою упряжку на вершине усеянного камнями кряжа. Указав на расстилавшуюся внизу темную долину, он произнес:
— Там хижина Тэвиша.
Глава XI. ТЭВИШ НАЙДЕН
Они стали спускаться в долину. Мукоки шел впереди упряжки медленно, осторожно прокладывая путь между засыпанными снегом камнями, а отец Ролан и Дэвид всей своей тяжестью удерживали сани, которые на спуске могли бы налететь на собак.
Перед ними расстилался дикий густой лес. Дэвид подумал, что Тэвиш для себя и своей тайны не мог выбрать более зловещего убежища. Оно даже в лунные и звездные ночи должно было производить угнетающее впечатление. Ужасно одинокое место, безмолвное, как смерть. Спускаясь туда, они не слышали собачьего лая, а у Тэвиша, наверно, были собаки. Дэвид собрался было заговорить, спросить отца Ролана, почему, преследуемый страхом Тэвиш поселился в такой глуши, как вдруг шедшая впереди собака остановилась и тихо протяжно заскулила. Вся упряжка остановилась, и остальные собаки тоже начали скулить. Восемь пар беспокойно блестевших глаз уставились в темноту. Индеец обернулся, но окрик замер на его губах. Дэвид взглянул на отца Ролана. Тот, прерывисто дыша, пристально всматривался в темноту. Внезапно вожак сел на задние лапы и, подняв к небу свою серую морду, испустил протяжный скорбный вой. В этом звуке было что-то, заставившее Дэвида вздрогнуть. Мукоки, шатаясь, как больной, подошел к саням.
— Нипу-уин-уйю! — сказал он.
Его глаза горели в темноте, как две огненные точки. Дрожь пробегала по его телу. В первое мгновение отец Ролан, казалось, не слышал его слов. Затем он крикнул:
— Ударь их кнутом! Сдвинь их с места!
Индеец повернулся к собакам и стал рассматривать свой длинный бич.
— Нипу-уин-уйю! — снова пробормотал он.
Хлыст просвистел над собаками и опустился на спину вожака. Тот зарычал, затем натянул постромки, и упряжка двинулась дальше. Мукоки побежал вперед и занял свое место.
— Что он сказал? — спросил Дэвид.
— Он суеверен и глуп, — проворчал отец Ролан. — Он говорит, что старый Бобр издал вой смерти.
Они продвинулись еще на сотню шагов, и Мукоки остановил упряжку. Дэвид и отец Ролан подошли к индейцу. Смотря прямо вперед, собаки тихо скулили. Указав на темное пятно, находившееся в пятидесяти шагах от них, отец Ролан сказал Дэвиду:
— Вот хижина Тэвиша. Идемте. Мы узнаем в чем дело.
Мукоки остался у саней. Дэвид и отец Ролан приблизились к странной темной хижине, в которой не слышалось признаков жизни. Взглянув на хижину, Дэвид вспомнил все то, что отец Ролан рассказывал о Тэвише. Его сердце забилось быстрее. Дрожь пробежала по его спине, и его охватил непонятный страх.
— Тэвиш! Тэвиш! — прокричал отец Ролан, и они подошли к самой двери.
— Посмотрите, — обратился отец Ролан к Дэвиду. — От двери недавно отгребли снег. Мукоки просто глуп и суеверен. На мгновение он и меня испугал.
В его голосе слышалось облегчение. Дверь хижины не была на запоре, и отец Ролан решительно распахнул ее. Внутри царила кромешная тьма, но струя теплого воздуха пахнула им в лицо. Отец Ролан рассмеялся.
— Тэвиш, вы спите? — прокричал он.
Ответа не последовало. Отец Ролан переступил порог.
— Он только недавно ушел. В печке еще есть огонь. Мы расположимся здесь, как дома.
Он пошарил в карманах, вытащил спичку, чиркнул ею и зажег маленькую, свешивающуюся с потолка лампу. В ее свете лицо отца Ролана казалось странным и напряженным, а рука, в которой он держал зажженную спичку, слегка задрожала.
— Странно, очень странно, — проговорил он, как бы про себя, а затем прибавил: — Прямо нелепо! Я вернусь к саням и успокою Мукоки. Он дрожит от страха. Он верит, что Тэвиш в союзе с дьяволом. Он говорит, что собаки это знают и предупредили его. Забавно. Ужасно забавно, не правда ли?
Он вышел. Дэвид остался стоять на месте, озираясь при тусклом свете лампы. Ему казалось, что вот-вот Тэвиш вылезет из какого-нибудь темного угла или из-под груды одеял, наваленных на скамейке, стоявшей в дальнем конце комнаты. Он находился в большой комнате, футов в двадцать длиной и почти столько же шириной. Через несколько секунд Дэвид убедился, что он был в ней единственным живым существом, если не считать маленькой серой мыши, которая бесстрашно подошла к самым его ногам. Затем он увидел вторую мышь и третью, вокруг себя и над собой услышал шум, возню и топот крохотных лапок. Хижина была населена мышами, которые без страха двигались около него и, казалось, чего-то ждали. Дэвид так и не сдвинулся с места, пока отец Ролан не вошел снова в хижину.
— Они здесь кишмя кишат, — недовольно проговорил Дэвид, показывая на пол.
Отец Ролан, пришедший, по-видимому, в хорошее настроение, снял рукавицы и весело потирал руки над печкой.
— Любимцы Тэвиша, — усмехнувшись, объяснил он. — Он говорит, что они развлекают его. Мне случалось видеть, как целая дюжина их сидела у него на плече. Забавно, забавно.
Внезапно отец Ролан заглянул в печку.
— Не прошло и часу с тех пор, как он подкладывал дрова, — заявил он. — Удивительно, где он шатается в такое время. Собак тоже нет.
Он внимательно осмотрел стол.
— Ужин не приготовлен. Сковородки вымыты. Мыши голодные. Он должен скоро вернуться. Но мы не станем ждать его: я проголодался.
Говоря все это, отец Ролан накладывал в печку дрова. Мукоки стал вносить в хижину все необходимое для ужина. В его глазах еще светился тревожный огонек. Он двигался бесшумно, словно опасался кого-то разбудить своими шагами. Дэвид заметил, что индеец боялся мышей. Когда они сидели за ужином, мышь пробежала по его рукаву, и он с отвращением сбросил ее.
— Мышь много! — вздрогнув, проговорил он на своем ломаном языке.
Он поспешно закончил ужин, забрал свои одеяла и, сказав отцу Ролану несколько слов на наречии племени кри, вышел из хижины.
— Он говорит, что мыши — это маленькие дьяволята, — сказал отец Ролан, задумчиво глядя ему вслед. — Он будет спать около собак. Он думает, что Тэвиш укрывает у себя в хижине злых духов, которые приняли образ мышей.
Отец Ролан и Дэвид долго сидели и курили свои трубки, ожидая Тэвиша. Отец Ролан удивлялся, но вместе с тем не беспокоился.
Подул легкий ветер. Что-то стало ударяться о наружную стену хижины. Заметив направление взгляда Дэвида, отец Ролан объяснил:
— Тэвиш подвешивает там мясо. Я забыл про эту кладовку, не то мы бы сохранили свои запасы.
Он взъерошил густые седеющие волосы.
Дэвид старался не обнаружить своего все возраставшего беспокойства. В каждом новом звуке ему чудились шаги возвращающегося Тэвиша. Он составил окончательный план действий. Тэвиш войдет; начнутся, конечно, взаимные расспросы, быть может, пройдет полчаса в курении и болтовне, прежде чем ему удастся перевести разговор на реку Файрпен. 3атем он покажет Тэвишу карточку и будет следить за впечатлением, какое она произведет. С безразличным видом Дэвид стал ходить по комнате, рассматривая вещи Тэвиша. Их было немного. Около скамейки стоял маленький окованный сундучок. Дэвиду хотелось знать, открыт ли сундучок, и что в нем содержится. Стоя рядом с ним, он отчетливо слышал «тук-тук-тук» куска мяса, висевшего снаружи; казалось, что кто-то отрывочно, беспорядочно выстукивает с помощью азбуки Морзе слова.