— Обожаю танцевать, — сказала Анджелина, раскрыв веер и медленно обмахивая им лицо. — Осмелюсь предположить, что и вы тоже. Прошу прощения, что лишила вас этого удовольствия до следующего танца.
— Ничего страшного, — отозвался он. — Кроме того, я не люблю танцевать.
Анджелина ощущала жар его тела и снова вдыхала запах того соблазнительного одеколона. И вдруг подумала (какая скандальная мысль!), что была бы не против, если бы он случайно прикоснулся к ее руке или поцеловал ей руку. Или губы, если уж на то пошло. Ее еще никогда не целовали, и ей уже давно этого хотелось. А кто же может быть лучше…
В этом бальном зале чересчур жарко.
— Полагаю, — произнесла она, не желая, чтобы бедняга понял, что она обо всем догадалась, — вы танцуете уже столько лет, что давно этим пресытились.
— Вовсе нет, — возразил он. — Я всегда был неуклюжим, и мне удавалось избегать танцев до этого года. Я был человеком незначительным — младший брат графа, уже женатого и имевшего ребенка. Но в прошлом году он умер, и вся моя жизнь переменилась.
Ага, он человек честный. Такой, который с готовностью признает, что танцор он неуклюжий. Анджелина подозревала, что в этом мире не так много честных людей, в особенности когда речь идет об их собственных недостатках.
— А теперь от вас ждут, что вы будете принимать участие во всех балах, — улыбнулась ему она. — И вас заставили танцевать со мной.
— Меня не заставляли, леди Анджелина. — Он поднял брови, и она отметила, что они очень изящно изогнулись, при этом лоб его не сморщился. — Мне это доставило удовольствие.
Ага, значит, честный он не всегда. Она улыбнулась еще ослепительнее.
— В прошлом году вы носили траур, верно? — спросила Анджелина. — Я тоже ходила в трауре, только не в прошлом году, а годом раньше. По маме. А в прошлом году должен был состояться мой дебют. Разве не странно? Если бы он состоялся, я бы не встретилась с вами в той гостинице около Ридинга или сегодня утром в Гайд-парке. И открывала бы свой дебютный бал с другим кавалером, а вы бы находились где-то в другом месте, соблюдая траур по брату. Как случайна судьба!
А может быть, он не рассматривает их встречи как знак судьбы. Во всяком случае, судьбы счастливой. И не сказал ни словечка по этому поводу. Анджелина взглянула на него, но увидела только, что губы у него очень плотно сжаты.
Она посмотрела поверх его плеча. Танец и в самом деле очень быстрый и энергичный. Трешем танцует с вдовствующей графиней Хейворд, а Фердинанд с маленькой белокурой, очень хорошенькой леди Мартой Хэмлин, с которой Анджелина сегодня утром болтала в Сент-Джеймсском дворце. Ферди всегда выберет самую очаровательную девушку.
Анджелина искренне надеялась, что Марта станет одной из тех самых близких подруг, о которых она мечтает.
— Я должна была начать выезжать в прошлом году, — повторила она, возвращаясь к разговору, — но сломала ногу.
И посмотрела на нее. Нога лежала на парчовом пуфике. Левая нога. А подвернула она во время танца правую. Ну это же надо! Но теперь уже слишком поздно менять их местами, он обязательно заметит. И половина собравшихся в бальном зале тоже. Анджелина и так чувствовала, что на них смотрят слишком многие.
— Так вы склонны к несчастным случаям, леди Анджелина? — полюбопытствовал он.
— Я упала с дерева, — ответила она. — Шла через луг, где пасется бык, потому что уже опаздывала, а быка там не было. Я правда посмотрела, потому что никто не хочет посреди луга столкнуться лицом к лицу с разъяренным быком весом в две тонны, верно? До сих пор не понимаю, где он прятался, но вот так получилось. Он прятался нарочно, честное слово, лежал в засаде и ждал удобного шанса, а я ему его предоставила. Когда он на меня кинулся, я взлетела на дерево, как мартышка, и сидела там, как мне показалось, целый час, хотя потом выяснилось, что всего минут десять или около того, а он рыскал внизу и пытался найти способ добраться до меня. Никогда в жизни я так не радовалась тому, что быки не умеют долго удерживать на чем-то внимание, иначе я могла бы просидеть на дереве целую неделю! В конце концов, он потерял ко мне интерес и ушел, а я так обрадовалась и так хотела скорее убраться оттуда, пока он не вернулся, и еще потому, что пригласила к себе гостей, которые запросто могли оказаться у меня дома раньше, чем я, что не очень осторожно спускалась, и поставила ногу мимо нижней ветви, и упала на землю. Приземлилась на левую ногу и услышала треск. Я, конечно, ужасно на себя разозлилась, но могло быть и хуже. Я могла, например, упасть головой вниз. И просто чудо, что бык не вернулся, пока я ползла к забору и продиралась под ним как можно быстрее, прямо на по… в общем…
Анджелина резко начала обмахиваться веером.
Граф Хейворд уставился на нее во все глаза, и ей в голову пришла дурацкая мысль, что она могла бы утонуть в этих голубых глазах, если бы смотрела в них достаточно долго.
— Надеюсь, — сказал он, — теперь вы научились относиться более пунктуально к назначенным встречам, леди Анджелина, с тем чтобы в будущем у вас не возникало соблазна ходить через запретные и опасные луга.
Она склонила голову набок и задумчиво посмотрела на него.
— Я рассказала эту историю, чтобы вы улыбнулись. Когда я рассказываю ее другим мужчинам, они умирают со смеху. А леди прикрываются веерами и тихонько хихикают.
— Интересно, — произнес он, — стали бы они так смеяться, если бы лорд Трешем рассказывал им историю о своей покойной сестре?
— Лорд Хейворд, — спросила Анджелина, — а вам не кажется, что вы несколько занудливы?
Ну вот, опять! Слова опередили мысли, и теперь их обратно не заберешь.
Его ноздри слегка раздулись. Она его раздражает, что в общем-то и неудивительно. Но ведь она сказала это, вовсе не собираясь его оскорблять или критиковать! И совсем не имеет ничего против, если даже он немного занудлив. Во всяком случае, не при данных обстоятельствах. Вероятно, больше никому из тех, кому она рассказывала эту историю, даже в голову не приходило, что она легко могла стать трагической.
Наверное, нужно было сказать не «занудливый», а «чересчур серьезный». Это звучит приятнее.
— Согласно вашему определению этого слова, леди Анджелина, я действительно занудлив. И не нахожу истории о нападающих быках забавными. Или истории о дамах без сопровождения, к которым в гостиничных пивных пристают нахальные молодые люди. Или истории о безрассудных сорвиголовах, устраивающих гонки на экипажах по узким дорогам, где ходят ни в чем не повинные и ничего не подозревающие пешеходы, хотя не могу не отметить, что подобные случаи развлекают множество зевак, восхищающихся безрассудством. Я не прошу прощения за то, что занудлив. Жизнь слишком серьезна, чтобы праздные люди подвергали опасности себя и других подобным безрассудством.