Во что бы мы ни играли, ты вечно мошенничала, — заявил Себастьян.
Конечно. — Ничуть не обидевшись, она протянула ему оставшийся кусок пиццы. —Люблю выигрывать. Уже поздно. — Встала, чмокнула кузена и кузину в щеку. — Подвезете меня, Нэш?
Разумеется. — Единственное желание.
Поберегитесь, Керкленд, — небрежно предупредил Себастьян. — Она любит играть с огнем.
Я уже понял. — Нэш схватил ее за руку, потянул за собой.
Анастасия с легким вздохом подперла кулаком подбородок:
Искры меж этой парочкой так и летают. Удивительно, что прямо здесь за столом мы не видели вспышки.
Скоро полыхнет. — Глаза Себастьяна потемнели, сосредоточились. — Хочет она того или нет.
Сразу забеспокоившись, Ана взяла его за руку:
—С ней все будет в порядке?
Видно не так отчетливо, как хотелось бы. С родными всегда труднее, особенно с Морганой.
Набьет пару-тройку шишек. — Очень жаль. Но взгляд прояснился, на губах появилась улыбка. — Ничего. Переживет. Сама говорит, что любит выигрывать.
* * *
Моргана думала не о боях и победах, а о прохладном шелковистом ветерке, обдувавшем лицо. Запрокинув голову, смотрела в темное небо с призрачным полумесяцем и мерцавшими звездами.
Легко радоваться в быстроходной открытой машине на извилистой дороге, на морском воздухе, в туманном лунном свете. Легко радоваться рядом с мужчиной, который с прирожденной уверенностью ведет автомобиль, где слишком громко звучит радио, пахнет ночью со всеми ее тайнами.
Повернув голову, всмотрелась в профиль. Как было бы приятно пробежаться пальцами по резко вылепленному лицу, почувствовать костяк, умные губы, жесткость кожи... Нестерпимо приятно.
Зачем медлить? Не будучи сладострастной, не видя в каждом симпатичном мужчине потенциального любовника, она в глубине души испытывает желание принадлежать ему. Знает, что в любом случае это скоро произойдет.
Таков будет ее ответ. Ни за что не станет игрушкой судьбы.
Разумеется, сделать собственный выбор, удерживая в своих руках власть и силу, — совсем другое дело, чем идти на поводу у фортуны. В конце концов, она сама себе хозяйка.
Зачем нынче в город поехали?
— Не усидел на месте. Устал от себя.
Знакомое ощущение. С ней такое бывает нечасто, но когда случается, это невыносимо.
Сценарий продвигается?
Вполне. На днях отправлю своему агенту обработанный вариант. — Нэш взглянул на нее и тут же пожалел об этом. До того прекрасна и пленительна с растрепанными ветром волосами, залитая лунным светом, что второй раз не стоит смотреть. Тем более за рулем. — Вы мне очень помогли.
Значит, больше не нужна?
Нет... — Он с проклятием остановился, сообразив, что проехал мимо подъездной дорожки, дал задний ход, повернул, остался сидеть молча, задумавшись, не выключив мотор, глядя на дом, где светилось золотом единственное окно, остальные были темны, как ночь.
Если позовет, он пойдет, не сможет не пойти. Что-то произошло этим вечером. Что-то произошло в тот момент, когда он оглянулся и посмотрел ей в глаза. Возникает тревожное ощущение, будто попал в чей-то чужой сценарий, еще до конца не дописанный.
Нервничаете? — пробормотала Моргана. — На вас не похоже. — Импульсивно повернула ключ зажигания, рокот мотора умолк, и тишина ударила в голову. Тела соприкоснулись, внутри вспыхнул огонь в предчувствии дальнейшего. — Знаете, что я делаю, когда нервничаю?
Тихий голос потек по коже, как подогретое вино. Нэш взглянул в живые синие глаза, сверкавшие в лунном свете. Руки сами потянулись.
—Что?
Она отстранилась, выскользнула из рук, словно призрак. Вышла из машины, подошла к дверце, наклонилась так близко, что едва не коснулась губами.
—Прогуливаюсь. — Не сводя с него глаз; выпрямилась, подала руку: — Пойдемте. Покажу волшебное место.
Конечно, можно отказаться. Но еще не родился мужчина, который отказался бы, отверг протянутую руку.
Пошли через лужайку, удаляясь от дома с единственным освещенным окном, нырнули в мистические тени с молчаливо шепчущими кипарисами. В просачивавшемся лунном свете возникали фантастические очертания изогнутых ветвей на мягкой лесной земле. Легчайший ветерок шумел в листве, напоминая об арфе в ее гостиной.
Без спешки, но целенаправленно Моргана вела его теплой твердой рукой, глубоко вдыхая ночной воздух.
—Люблю ночь, ее запах и вкус. Иногда просыпаюсь, иду сюда.
Слышен плеск воды о камни, ровный, как сердцебиение. Сердце Нэша вдруг беспокойно забилось в груди.
—Роща... — Голос звучит в тенях незнакомо, таинственно. — Я в нее влюбился.
Она остановилась, устремив на него вопросительный взгляд.
Когда успели?
Приезжал сюда в прошлом году, спасаясь от жары. Так и сидел бы тут вечно. — Он протянул руку к дереву, ощупал корявую кору трагически сгорбившегося ствола. — Никогда не испытывал склонности любоваться природой. Жил в больших городах или в пригородах. Хотя чувствовал, что мое место там, где из окна виден лес.
Порой мы возвращаемся на свое место. — Она пошла дальше, бесшумно ступая по мягкой земле. — В некоторых древних культах обожествляются деревья. По-моему, вполне достаточно их любить, почитать возраст, стойкость и красоту. — Остановилась, повернулась к нему: — Здесь центр, самое сердце. Чистейшая магия всегда творится в сердце.
Нэш почему-то понял и поверил. Может, из-за луны, под влиянием момента. По коже побежали мурашки, в сознании что-то вспыхнуло. В глубине памяти возникло твердое убеждение, что он уже был здесь именно с ней.
Поднял руку, дотронулся до ее лица, провел пальцами по щеке. Она не приблизилась, не отстранилась. Смотрела на него, ждала.
Непонятно, хорошо ли то, что со мной происходит, — тихо вымолвил он.
Что с тобой происходит?
Тебя встретил. — Не удержавшись, поднес к щеке другую руку, обхватил лицо тонкими пальцами. — Мечтаю о тебе. Грежу даже средь бела дня. Не могу отключиться или переключиться на что-то другое. Вот что.
Она взяла его за запястье, слыша сильный пульс.
Разве это плохо?
Не знаю. Всегда успешно избегал осложнений. Не хочу, чтобы было иначе.
Тогда постараемся, чтобы все было просто.
Неизвестно, кто сделал первый шаг, просто сомкнулись объятия, губы. С этим никакая мечта не сравнится.
Язык заплясал, приглашая погрузиться глубже, кровь взыграла от женского стона. Наконец есть возможность насладиться длинной шеей, слыша биение сонной артерии, пробуя на вкус чувствительную кожу под подбородком, чуя первое быстрое содрогание тела. Следующий поцелуй еще крепче, отчаянней.
Глупо было надеяться, что есть выбор, что контроль в твоих руках. Они дают друг другу то, что старо, как время, ново, как весна. Простое удовольствие, ничего больше, беспомощно уговаривала себя Моргана, слабея под напором эмоций и ощущений. Но трепеща всем телом, зная, что больше, гораздо больше.