том, что радиатор был пластмассовый и сломался от нападения бетонного столбика.
Удар, как оказалось потом, был сильным, потому что пришлось вытягивать прочный кузов мощным гидравлическим роботом. В тот момент боли я не ощутил, видимо от шока. Дамир тоже «нехило долбанулся» всем телом об бардачок, но виду не подавал. Мы были рады, что остались живы. На улице было под минус 30 градусов Цельсия, поэтому долго рассматривать повреждения машины мы не стали и снова сели внутрь. Но двигатель не работал, поэтому печка тоже не работала и температура в машине начинала быстро падать. Мы решили все-таки зайти в эту кафешку, на которую показывала та злополучная «Ёлочка» и там уже решать, что делать. Сотовые телефоны тогда ловили только в крупных населенных пунктах, поэтому звонить кому-то и жаловаться на свое бедственное положение мы не могли. Нам повезло, что рядом с трассой оказалось татарское село, и его жители не отмечали рождество. Кафе в виде вагончика работало. Хотя вокруг была полнейшая тишина, пустая трасса и ни единой души на горизонте. Мы попили чаю, что-то поели типа супа и пошли в сторону заправки. Заправка тоже работала, но обычный телефон не помню, был или нет. Я не помню, чтобы мы куда-то звонили. Мы узнали, что ближайший сервис в ближайшем городе, до которого еще больше сотни километров. Да и наверняка он не работает, потому что праздники новогодние, плюс Рождество вчера было… Мы увидели вдалеке человека на лошадиной упряжке и побежали в его сторону. Он тоже нам ничего нового не сказал и уехал в сторону деревушки. Мы вернулись в машину и стали думать, что делать и надеяться на чудо.
Через какое-то время чудо действительно произошло. Со стороны деревушки приехала Нива, за рулем которой сидел тот самый человек, который был с лошадью. Он зацепил нас на буксир и потащил в сторону своего дома. Там нас накормили горячим и дали отогреться у печки, потому что машина давно остыла, и мы уже реально замерзали. Потом оказалось, что у этого человека есть гараж и его молодой сын разбирается в праворуких машинах (у него была такая в гараже). За несколько часов с помощью выжигателя для дерева, саморезов и кусков пластмассы найденных в гараже, он “склеил” наш радиатор, который нам с трудом удалось извлечь из искореженного кузова. Потом поставил его на место, залил свой тосол, попробовал завести, что-то еще где-то проверил, и со 2-3 раза машина завелась! Только тосол немного вытекал, но это были капли.
На мой вопрос, сколько ему заплатить, талантливый юноша, которого звали Ильдар, ответил, что ему ничего не надо. Только вернуть отцу 1000 рублей за новую канистру тосола, остатки которого он дал нам с собой в дорогу, чтобы мы могли подливать в радиатор. У меня с собой оставалось буквально несколько тысяч рублей на бензин до Тюмени, потому что в ночном клубе мы потратили почти все наличные, что оставались после обмена 10000$ и покупки машины. А банкоматы в то время тоже стояли только в крупных городах. Я поблагодарил Ильдара за благородный поступок и отдал ему 1000 рублей, как он и сказал. Потом мы привязали обломки бампера и фары к кузову, чтобы они не отвалились по дороге и медленно тронулись в путь.
Каким-то образом, сильно не разгоняясь, мы доехали до Тюмени. Это было долго, но мы были в тепле и счастливы. Я оставил разбитую машину, документы на нее и ключи Дамиру, чтобы он ее потом отогнал на сервис. Сам сел на самолет и улетел в Москву зарабатывать на ремонт. Чинили ее около месяца, но в Москву Дамир пригнал ее только летом, потому что до лета мне было не до нее. У меня были гастроли…
Это было настоящее чудо, все эти стечения обстоятельств в то рождественское утро. И то, что деревня оказалась татарской, и что встретили такого доброго человека с лошадью. И то, что он воспитал такого талантливого и бескорыстного сына. Не знаю, что бы могло случиться с нами, попади мы в такую аварию не возле этой деревни, а просто на трассе, где до ближайшего населенного пункта в Сибири может быть десятки километров. Я бы точно до Тюмени не доехал сам без ДТП, потому что в тот момент не понимал – что такое водить автомобиль зимой. Мы могли просто замерзнуть насмерть в ожидании проезжающей машины, если бы не погибли в момент самой аварии. Страна отдыхала, и трассы были пустые. Стоял сильный мороз, и даже в крупных городах на улицах было пусто. Можно сказать – этот человек спас нам жизнь, а я даже не спросил его имя…
Но у меня остался в старой ”раскладушке” номер их домашнего телефона и как –то раз, на очередной Новый год, я позвонил на него. Телефон взяла мама Ильдара. Оказывается – это она была на заправке в тот день, когда мы попали в аварию. Она сказала, что Ильдар уже живет и работает в Новосибирске, и все у него хорошо. Я еще раз поблагодарил всю их семью и пожелал им всяческих благ и долгих лет жизни…
2006 год
Как только все вернулись после отпуска, сразу начался гастрольный тур по городам России. Мартиросян, Харламов и Воля не входили в базовый гастрольный состав и оплачивались отдельно, поэтому они выступали в туре редко. Только в крупных городах и на больших концертах. Ездили по стране ведущий Таш, Таир, Сорокин, Перлов с Родригесом, Рома и Леша, Батрутдинов и Галыгин. Мне тоже предложили поехать на гастроли , т.к. я мог «закрыть» до 10 минут в концерте, который должен идти полтора часа.
До моего появления у Камеди уже был один небольшой гастрольный тур в первый год телепередачи, на второй год я уже гастролировал с ними. Как только начались гастроли, они уже потом не прекращались почти 2 года. Прерывались только на съемки раз в 2-3 месяца на дней 10. Неделя уходила на подготовку, и за 3 дня снималось 9 передач… И после нового года в январе давались каникулы. Тогда все просто разлетались «кто куда» на месяц после корпоративов…
Практически каждый день было в каком-то городе выступление. Иногда потом и в клубе ночью, а пару раз на гастролях было даже и 3 концерта за день. Не скажу, что это было трудно, потому что работал я за концерт по 8-10 минут. Да и как работал, стоял с папкой в руке у микрофона и делал вид,