это обстоятельство может меняться, не дураки чай, однако среди своих, среди равных — бояре всегда бояре, особенно молодые.
— Ты выгонишь меня ради этого безродного? — вскинул брови Звягинцев. — Он не боярин, лишь жалкий изгой из своего Рода, не более. Позорище Шуйских, пошедшее на поклон к Романовым, скрывшее свой дар и решившее склониться перед Императорским Родом ради дворянского звания… Как же низко пали Морозовы, что привечают подобных дворняг.
— Решать, позор он или гордость нашего Рода, могут сами Шуйские, но никак не Звягинцевы, — вмешалась высокая, стройная девушка с чёрными, как бездонный омут, глазами и волосами цвета воронова крыла. — Ты много на себя берёшь, Звягинцев. И забываешь, что ты не у себя дома, а в гостях.
Василиса Шуйская. Дочь одной из побочных ветвей нашего семейства, девушка лет двадцати четырёх, довольно сильный Мастер. Продолжит развиваться в том же духе — и место в числе Старейшин Рода ей обеспечено хотя бы по праву силы — Архимага она точно возьмет. Девушка ещё в мою бытность Шуйским была известна своим талантом и свободолюбивым нравом. Впрочем, не сказать что она тогда ко мне была сильно расположена — плоть от плоти Шуйских, она уважала лишь тех, кого считала достойными, игнорируя прочих. А оценивала она всех в первую очередь по их талантам в магии…
— Что бы сказал Наследник твоего Рода, услышав подобные речи? — хмыкнул Антон.
— Если бы он не вызвал тебя на поединок за подобные слова, я бы глазам своим не поверила, — отбрила его девушка. — Кровь гуще воды, Звягинцев, и если надо будет, я тебе это сама докажу.
— Благодарю, Василиса, но едва ли я нуждаюсь в защите, — вмешался я. — Господа, предлагаю прекратить эту глупую ссору… Но если ты, Звягинцев, желаешь продолжить этот разговор — можешь вызвать меня на дуэль и показать, чего стоит твоё высокомерие. Нет, не желаешь? Ну, я собственно ничего иного и не ожидал…
— Нехорошо так говорить тому, кто действительно предал гордость предков, — заметил вышедший у меня из-за спины Артём Смирнов.
Парень пришел минутой позже нас с Петей и всё это время молча слушал нашу перепалку. Что ж, Морозов… Тебе — развлечение, а мне возможность поставить на место кучку напыщенных дураков, что упивается своим положением в обществе, ничем пока его не заслужив. Равноценный обмен… Только действовать мне надо тонко — задевать самих бояр можно, но их Рода — нет. Иначе никакой Второй Император мне не поможет — это тебе не какие-то там дворяне. Надо будет, те же Смирновы и открыто возвысить голос против Павла Александровича не побоятся, зная солидарность князей в подобных вопросах.
— И кстати — что это за сиволапое создание явно родом из числа черни рядом с тобой? — продолжил невысокий широкоплечий паренек одного со мной возраста, выходя под взгляды остальных. — Я, конечно, многого от тебя не ожидал… Но такая кампания даже для тебя — перебор.
Петя вспыхнул и шагнул было вперед, но я его удержал, выставив руку. Вызовет на дуэль — погибнет, дуралей. У Смирнова при себе артефактов наверняка достаточно, что бы в дуэли по свободным правилам даже Мастеру задать жару. Поведется на провокацию, даст Смирнову диктовать условия схватки — и он труп. Любой другой, провоцирующий парня, недооценил бы его и согласился бы биться лишь с личным оружием… Но Смирнов был хитрым, трусоватым и крайне осторожным индивидом, не лезущим вперед без твердой уверенности в том, что все козыря в его колоде.
— Происхождение, говоришь, тебе не нравится, — насмешливо поглядел я на него. — Ну, он, в отличии от тебя, честно сражался во время войны с нолдийцами, проливая свою кровь, выжил, открыл в себе дар и за какой-то жалкий год дошёл от неофита до Адепта. Как по мне, это с лихвой компенсирует недостаток в виде отсутствия у парня длинной вереницы благородных предков. Не всем же отсиживаться за спинами воинов и боевых магов Рода, верно?
Самородок из черни, Петя был действительно уникален. Конечно, факт отсутствия у него тех самых предков, возможности поглощать в необходимых количествах дорогую алхимию на всех этапах развития и отсутствие Рода, способного дать ему хорошее магическое образование на всех рангах магии, его изрядно ограничивало. Такие самородки были пусть и редким, но известным случаем, и выше Младшего Магистра они поднимались редко… Вот только быть Пете Архимагом, учитывая личность его учителя. Впрочем, знать об этом остальным не обязательно.
— Впрочем, господа, — хищно улыбнулся я, расправляя плечи. — Я бы с удовольствием послушал о том, чем вы занимались весь последний год и каких успехов достигли. По поводу того, что я опозорил боярское сословие, мы уже услышали… Однако, как вы сами можете видеть — награды на моём мундире, ранг Мастера и собственный Род, не говоря уж о чине полковника Имперской Стражи, говорят сами за себя. Я не посрамил своих предков, я сражался с врагами Родины и достиг в этом немалых успехов. Чем же в это время занимались лично вы?
А ничем они не занимались, ехидно подумал я. Их старшие родичи и более перспективные члены семей там, на землях древнего Кёнигсберга, готовятся ко второму раунду схватки с армиями Кайзера и крепят оборону. Те, кто не там — вместе с регулярными силами Империи и дворянским ополчением бьётся против осман в Болгарии и прочих малых православных государствах. А они — здесь… В отличи от того же Морозова, получившего рану во время кампании против нолдийцев — их небольшие владения в Сибири требовали присутствия хоть каких-то Родовых сил, и парень был там вместе с некоторыми другими боярами. А сейчас только оправился от ран, и к нему вопросов не было — а вот к прочим были…
Не могу не признать, гордая улыбка Василисы Шуйской мне понравилась. Мол, смотрите, каковы наши родичи — даже у черта на куличках геройствовать способны. Я не обольщался — будь я действительно тем, кем притворялся в Москве, девушке было бы плевать. Но всё же…
— Дорогой кузен, неужто мои глаза меня обманывают? — раздался знакомый голос. — Ты — и здесь, среди бояр? Дерзости, как и прежде, тебе не занимать…
А вот его сегодня тут быть не должно… Растерянный взгляд Морозова явно указывал, что моего дражайшего двоюродного брата здесь не ждали. Рановато мне с ним сталкиваться, рановато… Ну да и бог с ним. Бежать и прятаться от этого ничтожества я точно не буду, и пусть Фёдор Шуйский разгребает, коли чего не так, последствия — не зря же я ему помогаю, верно?
Глава 8
— Мой дорогой братец, — повернулся я с улыбкой, более напоминающей оскал. — Какими судьбами аж целый Наследник Шуйских оказался здесь? Насколько я слышал, ты предпочитаешь те собрания, на которых красивые дворянки не считаясь с честью вешаются на твою тощую шею. Здесь же, насколько я вижу, лишь бояре — а девушки из этого сословия лучше знают себе цену.
Да и цену тебе тоже, щенок, читалось между строк. Разумеется, открыто сказать нечто подобное я не мог, все же открыто дерзить без повода Владимиру Шуйскому — Наследник, что ни говори… И, как я был с сожалением констатировать, весьма талантливый — будучи семнадцатилетним юнцом, он уже обладал аурой очень мощного Адепта. И, скорее всего, станет Мастером раньше двадцати. Будущий Маг Заклятий Рода Шуйских… Теперь он без вопросов является однозначно признанным преемником власти в нашем Роду. Право крови, сочетающееся с правом силы, делали его положение практически незыблемым.
— Тем ценнее общество истинных аристократов нашего государства, — парировал кузен. — Общество равных и достойны — что может быть лучше? Сергей Морозов умеет собрать действительно достойных людей под своей крышей… До этого дня я ни разу не видел откровенного сброда в этом доме. Но что поделать, никто не идеален. Прошу, Сергей, не принимайте на свой счет — вы человек достойный, но иногда все мы совершаем ошибки… Например, приглашаем уличный сброд в свой дом. Советую провести тщательную уборку после этого вечера и проверить, на месте ли драгоценности в доме — кто знает, с какими намерениями явились эти… Даже не знаю, какие слова подобрать, что бы не опускаться до мата.
— Да как!.. — шагнул вперед Петя, но я вновь удержал парня.
— Что как, безродыш? — поднял брови мой кузен. — Договаривай, не стесняйся… В знак уважения к хозяину дома я даже не велю тебя выпороть на конюшне, хотя и стоило бы.
— А ещё тебе стоило бы помнить тот урок, что я преподал тебе перед уходом из московского особняка, — ответил я за своего