Читать интересную книгу Заговор русской принцессы - Евгений Сухов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 54

Некоторое время они рассматривали друг друга: графиня с затаенным страхом, замешанным на надежде, а царь с откровенным любопытством. Но вот губы Петра дрогнули, и худощавое скуластое лицо осветила по-детски беззащитная улыбка.

— Кесарь, мать твою! — громко закричал царь Петр. — Куда запропастился?!

— Я здесь, государь, — выкатился перепуганный князь Ромодановский из середины толпы.

— Чего же ты такую красу под замками держишь?

— Так документов у нее нет, — обескураженно произнес стольник.

— Эх, ты, боярин, чугунная голова! Посмотри, как ты девку напугал. Вон как таращится! Фу, ты, а смрад-то здесь какой. Совсем красоту сгноить хочешь?! Что о нас тогда иноземные государи подумают? Вот что, Федор Юрьевич, сам справишь ей документ, и чтобы впредь ее больше никто не наказывал.

— Все сделаю, как велишь, государь-батюшка, — рьяно заверил Ромодановский.

— Спасибо, ваше величество, — поклонилась графиня.

— Так она еще и по-русски говорит.

— Немного, — улыбнулась графиня.

— Где ты русскому научилась?

— Меня научила моя бабушка. Она долгое время проживала в Московии.

— Ну коли так… А благодарить не стоит. Ради моего соседа и брата Карла ХII чего только не сделаешь. — Глянув на гибкую длинную шею, царь задумчиво произнес: — Хотя кто знает, может быть еще и отыщется способ, чтобы отблагодарить своего благодетеля. Так куда же тебя, девица, отвезти?

— В Немецкую слободу. Там проживает мой дядя.

— Государь, — наклонился к Петру Меншиков, — да куда же ее сажать, ведь в твоем экипаже министр Саксонии едет…

Петр недоуменно взглянул на верного слугу.

— Неужели ты думаешь, что я девку на министра променяю? Гони его в шею, пусть до Кремля пешком топает!

* * *

После рождения третьего сына Евдокия Ивановна Голицына утратила свою былую дородность. Особенно худоба проявлялась на лице, заостряя и без того выпуклые скулы. Но чувства князя оттого не притупились, и Василий Василевич по-прежнему оставался с ней нежен.

Старый слуга, запалив на столе свечи, удалился из комнаты неторопливым шаркающим шагом. Зыбкое пламя, распаляясь, бросало на стены неровные тени. Блики падали и на лик княгини, от чего ее по-прежнему красивое лицо выглядело почти таинственным.

Не удержавшись, Василий Васильевич взял хрупкие пальчики жены в свои ладони, вызвав поощрительную улыбку супруги.

Решительность Софьи Алексеевны приводила его в уныние, рядом с ней Голицын чувствовал себя едва ли не слугой. И только дома мог позволить себе остаться тем, кем он был на самом деле: нерешительным и мягким человеком, так ценящим домашний уют.

На прошлой недели князь хотел оставить придворную службу и посвятить себя поэзии. Василий Васильевич даже подыскал подходящие слова, какие следовало сказать государыне при встрече, но, натолкнувшись тогда на упрямый взгляд Софьи, неожиданно стушевался и дал себе слово проводить ее до престола. Без Петра.

Евдокия не могла не знать о его связи с царицей, однако даже взглядом не показала своего неудовольствия.

В какой-то степени жаркая, почти безрассудная любовь Софьи начинала утомлять Голицына. Василий Васильевич понимал, что занимает в ее мыслях центральное место и что все свои дальнейшие планы она связывает только с ним. А цель у царевны была настолько высока, что от нее невольно захватывало дух.

Находясь в своем дворце, рядом с любимой женой, князь Голицын вдруг отчетливо осознал, что ему чуждо стремление Софьи к абсолютной власти. И уж тем более он не готов восседать с ней на престоле.

— Как ты себя чувствуешь, Евдокия?

Глаза женщины немедленно наполнились счастьем. В ответ — лишь легкая улыбка. Вчера, сославшись на недомогание, Евдокия Ивановна отказалась от ужина и ушла почивать в одиночестве. Сейчас, будто бы извиняясь за свою вчерашнюю слабость, распорядилась приготовить жареного гуся — любимое блюдо Василия Васильевича — и зажечь свечи.

— Когда ты рядом со мной, я понимаю, что такое настоящее счастье. Я так редко тебя вижу, Василий, — мягким голосом произнесла Евдокия.

Ничего похожего на укор. Голос звучал сердечно.

Где-то внутри Василия Васильевича неприятно ворохнулось. Это божий глас! «Ты меня любишь, касатушка, а я с царевной вчера вечерок коротал!»

— Государственные дела, Евдокия. Помогать мне надо Софье. Если я этого не сделаю, так они ее совсем изведут.

— А может, не нужно встревать между сестрой и братом? Вдруг как-нибудь само уладится?

Глаза супруги светились прежней любовью, но вместе с тем в них что-то странным образом переменилось. Огонек, что находился на самой поверхности радужки, вдруг неожиданно забрался в глубину зрачков, мигнул разок да и затерялся.

Василий Васильевич отпустил хрупкие женские пальцы.

— Не о том ты говоришь, Евдокия, — глуховато отвечал князь. — За свое дело болею. Думаешь, мне в радость разлад в семье чинить? Если я уйду, так все погибнет. Все сначала придется начинать. Местничество отменили слава богу! Теперь армию создавать нужно по европейскому образцу, границы на юге от татар укреплять. И все на мне висит. А уйду я, так они просто глотки друг другу перережут!

Ладони Евдокии Ивановны некоторое время покоилась в центре стола, как если бы она рассчитывала на то, что Василий Васильевич окружит их заботой, овладеет ими вновь. Но потом, не дождавшись участия, убрались на самый краешек.

— А что ты думаешь о Петре? — неожиданно спросила Евдокия.

Василий Голицын прикусил губу. Прежде супруга таких вопросов не задавала. Ее вообще не интересовали государственные дела. Оказывается, князь совершенно не знал супругу.

— Петр умен, очень энергичен, даже храбр. Двумя словами о нем не скажешь. — Подумав, добавил: — Я даже не знаю, что в нем намешано больше — добра или зла. У него есть одна хорошая черта, что в наше время встретишь не очень часто. Он тянется к знаниям! Пытается до всего дойти собственным умом. Стреляет из пушек, изучает геометрию, организовывает маскарады, дирижирует, играет на барабане, танцует. — Рассмеявшись, продолжил без намека на иронию: — В России прежде таких государей не бывало. Но в нем многое и от шута. На свадьбе у Хованского исполнял обязанности метрдотеля. А неделю назад организовал шествие по Москве. И знаешь, кем он там предстал?

— Кем же?

— Шел впереди строя и играл на барабане! — с возмущением вымолвил Голицын. — И это великий государь! Что же тогда нужно ждать от его подданных? Да и ведет он себя больше как мужик. Может в рожу холопу двинуть и посохом вельможу отдубасить. И попробуй ему начни перечить, так он ногами затопчет. — Вздохнув, князь добавил с грустью: — Вот такой у нас царь. Даже непонятно, в какую сторону он может толкнуть Россию… Так что уйти я никак не могу.

Свечи оплыли до половины. Разрезанный на большие куски гусь остывал в глубоких блюдах, вот только аппетита отчего-то не прибывало. Щипнула Евдокия Ивановна крылышко и опять посмотрела на мужа.

— Ну ладно, хватит разговоров.

Князь взял высокую бутыль и налил себе вина в высокий бокал. Пригубил. Сладкое. Евдокия Ивановна пила квасок. По тому, как она поморщилось, было видно, что он ядрен и пришелся благоверной по вкусу. Вошел слуга и, потоптавшись у порога, произнес:

— Государь-батюшка, тут к тебе игумен Сильвестр Михайлов пожаловал. Я хотел было его спровадить, но он говорит, что дело шибко неотложное.

Отодвинув тарелку с дичью, Василий Васильевич пообещал:

— Сейчас приду, Евдокия.

И, поднявшись, заторопился к двери.

Игумен Сильвестр Медведев принадлежал к ближнему кругу царевны Софьи и предан ей был до самозабвения. В повзрослевшем Петре он видел угрозу ее царствованию. А когда самодержец однажды устроил маскарад, нарядившись в рясу, то набожный Медведев возненавидел его люто. Укорил он было Петра за богохульство, а тот только рожки состроил.

— Отступать нам некуда, князь, — решительно напомнил Медведев. — Из Швеции прибыла графиня Корф. Все получилось именно так, как мы и планировали. Кажется, она Петру понравилась.

— Уже наслышан, она побывала в Преображенском приказе.

— А иначе нельзя. Этот плут Ромодановский обязательно бы догадался! Нюх у него на такие вещи. Настоящая ищейка.

Между бровей князя Голицына образовалась неровная складка.

— Послушай, Сильвестр, а не богохульное ли это дело?

Заданный вопрос Медведев воспринял серьезно. Насколько его знал князь — для игумена не существовало второстепенных вещей. Подумал малость, напрягая чело, и твердо отвечал:

— А с антихристом любые средства хороши. Главное — его с престола сокрушить.

— Софья знает?

— Я только что переговорил с ней.

В лютый мороз и в невыносимую теплынь Сильвестр Медведев носил аскетическое рубище, под которым пряталась грубая власяница; единственное, что отличало его от прочих чернецов, так это небольшая панагия, украшенная самоцветами.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 54
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Заговор русской принцессы - Евгений Сухов.
Книги, аналогичгные Заговор русской принцессы - Евгений Сухов

Оставить комментарий