Читать интересную книгу Каменные человечки - Ллойд Деверо Ричардс

отца.

– Как бы это ни было тяжело, я прошу тебя остаться дома и позаботиться о Карен и Мэдди. Ты нужен им здесь.

Хит покачал головой, выпятив нижнюю губу. Макфэрон подумал, что ему повезло иметь дело только с Бобом. Встретиться лицом к лицу с Карен было бы куда тяжелее, тем более после недавней находки.

– Извини, мне надо идти. Занимаюсь этим весь день, Боб. Позвоню, как только что-нибудь узнаю.

Макфэрон сел в свой внедорожник и подождал, пока Боб вернется в дом. У окна рядом с входной дверью стояла, прижавшись лицом к стеклу, младшая дочь Хитов, Мэдди. Девочка неотрывно смотрела на шерифа, и было видно, что она плакала.

Проехав около мили по дороге, Макфэрон свернул на шоссе, направившись на север, в сторону Монровилла, где располагалась региональная криминалистическая лаборатория. Из машины он позвонил в офис. Мэри еще была на месте. Шериф сказал, что едет в лабораторию, потом на инструктаж, так что к Темплтонам сможет зайти только завтра утром. Мэри пообещала уведомить их и сказала, что задержится в офисе столько, сколько ему нужно. На этот раз Макфэрон не возражал.

Знак «Участок полиции штата» появился за четверть мили до съезда. Шериф свернул и припарковался рядом с пристройкой, которую занимала криминалистическая лаборатория, невзрачным одноэтажным серым зданием, примыкающим к полицейским казармам. Лаборатория располагала всем необходимым для проведения анализа крови и отпечатков пальцев, а также подготовки образцов для отправки в главную лабораторию в Индианаполисе, где делали анализ ДНК. Макфэрон бывал здесь много раз. Но всегда с отпечатками пальцев. Образец крови он привез впервые.

Шериф вдруг вспомнил про Мисси Хупер, девушку, пропавшую в парке развлечений «Парагон». Ее разлагающееся тело нашли только что менее чем в сорока пяти милях отсюда. «Плохой знак», – подумал Макфэрон. И контейнер с образцом крови, лежавший на сиденье рядом с ним, тоже не сулил ничего хорошего.

10

Потолочные светильники в узком салоне замигали. Турбовинтовой «Saab 340» местной авиалинии набирал высоту, оставив позади небольшой аэродром. Вот только свои волнения и тревоги Прюсик оставить в Индиане не смогла. Она посмотрела на свои цифровые часы – 7:30 вечера, поправила воротник темно-синего костюма из полиэстера, который надевала обычно, когда выезжала на места преступлений и вскрытия. Весь этот долгий день Прюсик провела, склонившись над разложившимся телом в душной задней комнате местного терапевта в Блэки, где мухи постоянно садились на защитную маску в импровизированном морге. Упакованные в виде личинок в мешок вместе с телом, они благополучно пережили ночевки в холодильнике и выползли на свет, когда расстегнули молнию. Хотя процесс разложения зашел довольно далеко, картина ужасного конца девушки представала со всей очевидностью.

Солнце уже зашло, но отсвет вечерней зари проникал через иллюминаторы, окрашивая салон мягкими оранжево-розовыми красками. Час полета, а потом водитель доставит ее от чикагского аэропорта О’Хара в центр города, в региональную штаб-квартиру, где ее забросают вопросами Брайан Эйзен и остальные члены команды. Роджеру Торну не терпелось получить подтверждение успешного хода расследования. На ее новый карманный компьютер уже пришло начиная с полудня три входящих сообщения с запросами о новой информации. Прюсик знала, что своевременное информирование директора – это часть ее обязанностей как руководителя расследования, но говорить с Торном об ожиданиях вашингтонского начальства она была не в настроении. Прежде нужно все как следует обдумать в спокойной обстановке.

Пламенеющее небо остыло, померкло и слилось в туманные угольные сумерки. Убитую девушку звали Мисси Хупер. Стоматологическая карта подтвердила то, о чем уже догадывались убитые горем родители. О ее исчезновении стало известно 4 июля, почти месяц назад, и последним Мисси видел друг, высадивший девушку у местного парка развлечений в Парагоне, штат Индиана. Оттуда она позвонила по мобильному телефону Гленне Познер, своей лучшей подруге, официантке, с которой договорилась встретиться в парке, но которая отменила встречу в последнюю минуту. Чувствуя себя глубоко виноватой, Гленна не смогла предоставить какой-либо значащей информации, кроме одной важной детали: у Мисси не было бойфренда, она ни в кого не была влюблена – даже безответно. Следовательно, если она ушла с кем-то, то только с человеком, с которым познакомилась там же, в парке. Опросы сотрудников парка не выявили ничего необычного. Семья Хупер сравнительно недавно переехала из Уиверсвилла, города, лежащего в ста милях к югу, в Парагон неподалеку от Блэки, где мистер Хупер работал сепараторщиком на шахте.

Во время вскрытия Прюсик пришлось терпеть жалобные вопли испуганного ребенка в соседней приемной. Отмахиваясь от мух и слушая рыдания девочки, которую мать постоянно называла плаксой, она не раз порывалась бросить инструмент, выйти в приемную в маске и перепачканном халате и потребовать, чтобы мать вышла. Но каждый раз она закусывала губу, осторожно приподнимая пальцы мертвой девушки и тщательно выскребая песок из-под каждого грязного ногтя, прежде чем снять отпечаток с отвратительно липкой подушечки каждого пальца.

Изнуряющая жара ускорила разложение, так что плоть превратилась в студень. Прюсик подтвердила предполагаемое время смерти: примерно двадцать четыре дня назад. Извлеченные из трупа личинки определенно представляли второе поколение, из чего следовало, что тело начало разлагаться в условиях влажной жары вскоре после посещения Мисси Хупер парка развлечений. Вид стольких извивающихся под тканями личинок, из-за которых мертвое лицо как будто странным образом оживало, неприятно поразил Прюсик.

Но еще больше поразило и встревожило ее открытие, сделанное ближе к концу вскрытия. Ошеломительное, оно вызвало столько ассоциаций, связей и предположений – правда, тут же отброшенных, – что голова у нее пошла кругом, а мысли стали путаться. Ей удалось взять себя в руки и закончить аутопсию, но обошлось это дорого. Если точнее, встало в одну таблетку ксанакса.

Прюсик уже закончила работу, а драма в приемной только перешла во второй акт. Теперь в нее вступила медсестра – в роли сообщницы матери. Снова и снова она повторяла, что укол – это совсем не больно, и обещала, когда все закончится, дать девочке вишневую сосалку. Прюсик только покачала с возмущением головой. Она терпеть не могла, когда люди лгут, и особенно когда лгут детям.

К тому времени, когда Прюсик добралась до Блэки, случилось немало такого, чего не следовало допускать. Полицейские на месте обнаружения тела бесцеремонно разгребали листья в поисках оружия, хотя было совершенно очевидно, что девушке сломали шею. Сколько времени место оставалось неохраняемым и даже не огороженным? Сколько зевак спустилось по склону посмотреть, что происходит? Заверениям местной полиции о том, что посторонних не было, она не верила. И наверняка были ловкачи, фотографировавшие без всякого разрешения убитую, чтобы потом за хорошие деньги продать снимки таблоидам. Все это – хаос, путаница и неразбериха – сводило ее с ума.

Основываясь на собственных наблюдениях на месте обнаружения тела, Прюсик сомневалась, что оперативной группе Говарда удалось бы определить, каким путем жертва бежала через лес, и таким образом обнаружить важные улики. Говард, конечно, проделал большую работу – в этом она отдавала ему должное, – но ее обеспокоила история с пером: почему он так скупо, словно нехотя, выдавал информацию, если речь шла о важной находке? И еще Прюсик пришла к выводу, что не должна опасаться угрозы с его стороны. Несомненно, его одолевали собственные страхи и неуверенность в себе. Сторонясь Говарда, она ничего не выиграет и только потеряет информацию, дать которую может только он, и не узнает его мнения по тому или другому вопросу. Расследование охватывало большую территорию, и чтобы добиться успеха, ей была нужна вся доступная помощь.

Самолет сильно накренился, и ее портфель упал на пол в проходе. На табло впереди загорелась надпись «Пристегните ремни», и тут же командир сообщил, что они попали в зону небольшой турбулентности. Во рту появился медный привкус крови, язык запульсировал болью. Она случайно прикусила его.

– Мэм, с вами все в порядке? – Плотный мужчина в деловом костюме протянул ей через проход портфель.

– Да, спасибо, – пробормотала она сдавленным голосом, стараясь поменьше ворочать языком.

Оказывается, чтобы понять, что с тобой не все