— Скольких мужчин ты целовала? — внезапно спросил Саймой насмешливым тоном.
Френсис негодующе выпрямилась.
— А скольких женщин целовал ты?
— Их было достаточно, чтобы почувствовать разницу.
— Какую разницу?
— Ну, если ты этого не знаешь, любовь моя, с тобой все ясно.
— Я же говорила тебе, почему сюда приехала, — дрожащим голосом произнесла девушка.
— Да, говорила. Расскажи мне побольше об этом твоем возлюбленном. Я представляю его высоким, красивым и до неприличия богатым. Возможно, к тому же и умным, иначе он быстро надоел бы тебе.
— Он совершенно не красив! — выпалила Френсис и сама удивилась, в первый раз обнаружив, как много в этих словах правды.
— Ага! — обрадовался Саймон. — Вижу, твой вкус начинает улучшаться! Но этот парень все-таки богат и имеет властный характер?
— Нет…
— Бедная Френ! Что за мужчину ты выбрала?
— Он очень хороший хирург!
— И это все? — Саймон с недоумением уставился на нее в зеркало.
Френсис подумала, что это действительно «всё». Она уважала Родни как доктора, только и всего! Девушка вернулась мыслями назад, к тому единственному поцелую, который он подарил ей в ярко освещенном коридоре госпиталя…
— А вот и не всё! — сердито солгала она Саймону.
— И все равно я не верю, что его поцелуи заставляли твое сердце биться сильнее! Потому что я чувствую разницу, — серьезно сказал он.
— А я не чувствую, по-твоему?
Да, она чувствовала! Она мгновенно поняла это еще в Найроби, когда Саймон только прикоснулся к ней и повел танцевать, отчетливо поняла, в чем была разница. Родни она боготворила и от всей души желала стать таким же хорошим врачом, как он. Она убедила себя, что влюблена в Родни, потому что все, кого она знала, были в кого-то влюблены. С Саймоном все вышло по-другому.
— А что, чувствуешь? — заинтересованным тоном спросил Саймон.
— У меня был не только Родни!
— Да ну?
— Что, не ожидал? Квалифицированный врач должен иметь определенный опыт!
— Мне нравится формулировка «определенный опыт»! — усмехнулся Саймон.
— Ты мне не веришь?
— Ни единому слову!
— Ну а я вот верю всему что слышала о тебе! И о девушках, которых ты целовал! И не только целовал, рискну предположить!
— Это тебя беспокоит?
— С какой стати? — Ее голос опять предательски задрожал. — Мне совершенно безразлично, что ты делаешь. Я поняла, что ты любитель пофлиртовать, как только тебя увидела!
— Разумеется. Это тебе подсказал твой богатый… извини, «определенный» опыт?
— Совершенно верно.
— А он не подсказал тебе, что девушки,, с «определенным» опытом… не должны флиртовать, если не питают интереса к объекту флирта?
— Я не флиртовала! — в ярости выкрикнула Френсис.
— Не ори, ты растревожишь Авеля.
— Я не ору! — уже более сдержанным тоном сказала она и с беспокойством посмотрела на раненого. Он действительно выглядел очень плохо. — О, Саймон! Мы не могли бы ехать побыстрее? Как только доберемся до Нгуи, я его прооперирую. Сделаем переливание крови, Каин будет донором.
— Операционная готова? — спросил Саймон.
Девушка кивнула.
— Я вынуждена просить тебя помочь мне в качестве ассистента, Мвет не справится, В армии он, конечно, кое-чему научился, но систематического образования у него нет.
Френсис уже начинала бояться, что у Авеля внутреннее кровотечение, но сердце раненого по-прежнему билось ровно под ее рукой, кроме того, он был сыном этой суровой африканской земли, которая подарила ему выносливость и волю к жизни.
— Авель женат? — спросила девушка.
Саймон покачал головой:
— Все еще готовит выкуп за невесту. Он положил глаз на одну девчонку из другого племени. Боюсь, она ему слишком дорого обойдется.
— По-моему, это ужасно, что женщин до сих пор покупают и продают! — возмутилась Френсис.
Саймон рассмеялся:
— Я догадываюсь, что ты ценишь себя гораздо выше, чем парочку буйволов и козла, вместе взятых!
— А ты? — тихо спросила девушка.
— Нужно будет подумать… Как там Авель?
— Не очень. Сколько еще осталось?
— Несколько минут. Нгуи как раз за холмом.
Френсис вздохнула с облегчением. Но, ни на секунду не забывая о предстоящей операции, чувствовала она себя совсем неуверенно и от души надеялась, что Саймон не догадается, что врач из нее такой же неопытный, как и женщина. Вытерев вспотевшие ладони о подол, девушка внезапно вздрогнула от боли. Царапины, оставленные колючками дерева, оказались слишком глубокими и намокли не от пота, а от крови. Трудно было даже сказать, где кровь Авеля на ее руках, а где — ее собственная.
Сумерки совсем сгустились, когда «лендровер» подкатил к госпиталю. Саймон устало вышел из машины, и к ним выбежал Мвет с носилками. Френсис радовалась, наблюдая, с какой спокойной уверенностью санитар устраивает на носилках Авеля и вдвоем с Саймоном несет его в операционную.
Пока она мыла руки и раскладывала инструменты, Саймон наспех установил какую-то допотопную осветительную систему, которая, однако, оказалась вполне удовлетворительной, хотя сильно шумела и слегка потрескивала. Потом он помог девушке надеть халат и перчатки, с нежностью, пролившейся бальзамом на ее душу, закрепив их на исцарапанных руках. — Повернись, я завяжу тебе маску, — приказал он.
— А себе?
— Мвет позаботится об этом.
Саймон капнул эфир на кусок марли — единственное анестезирующее средство, которое у них было.
— Каин придет? — спросила его Френсис.
— Мвет уже берет у него кровь.
Теперь, когда подошел важный момент, она вдруг с удивлением обнаружила, что совершенно точно знает, как нужно действовать. Запретив себе обращать внимание на шум осветительной системы и присутствие Саймона, Френсис полностью сконцентрировалась на ране Авеля. Она лишь краем глаза заметила, как Мвет принес пинту крови, взятую у Каина, и как Саймон ввел иглу в руку Авеля, приспособив бутылочку на рычаге над его головой.
— Авель отлично справляется, — спокойно произнес Саймон через какое-то время. — Ты тоже умница. Продолжай.
Френсис быстро заправила в иглу хирургическую нить и начала сшивать уже обработанную рану. Когда она закончила, на черной коже остался аккуратный ряд стежков.
— Отлично шьешь! — заметил Саймон.
Френсис наложила на шов повязку и крепко зафиксировала ее пластырем.
— Вот теперь всё! — удовлетворенно произнесла она.
— Молодец. Мы с Мветом перенесем его на койку. — Саймон снял маску и улыбнулся. — Очень хорошая, работа, доктор Уитни, ничего не скажешь! Мои поздравления!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});