— А тебя не должно? Кто из нас папаша?
— Мы теряем время, Андрей. Я кое‑что вспомнил и примерно представляю, где искать Анюту. Чтобы вернуть её, мне необходимы вот эти вещи, поэтому ты сейчас снова позвонишь Денису с Валентином. Вот список. Насколько я помню, такие вещи они держат на даче. Ещё мне нужен мотоцикл.
При виде остекленевших глаз Андрюхи Егор Тимофеевич заглянул в список, который тот держал в руках и который Леон составил, пока ему делали перевязку. Заглянул — и шумно вздохнул: аккуратным почерком перечислялось весьма плотное вооружение, начиная с холодного оружия и заканчивая огнестрельным.
— Откуда ты знаешь про дачу? — охрипло спросил Андрюха.
— Я потерял память, но не способность видеть и увязывать между собой увиденное. А на даче мы у них не раз бывали. Егор Тимофеевич — человек военный, молчать умеет, поэтому я при нём говорю.
Ласковый голос Леона плохо гармонировал с проступающей сквозь его мягкие черты маской нетерпеливого… хищника. Первой это заметила Лиза и незаметно оглянулась на Ангелину. Обычно властная и самодовольная, женщина смотрела на мужчину в кресле испуганно и потерянно. Этого человека она не знала. Более того — боялась. Поэтому, улучив момент, когда он отвернулся от неё, она просто сбежала в спальню. Лиза без колебаний шмыгнула за нею.
После получасового совещания позвонил Валентин и объявил:
— Мотаться туда–сюда, да ещё с вещами, как вы выразились… Нет уж, Андрей Семёнович, привози‑ка ты лучше своего зятя сюда. Пусть он здесь выберет, что ему нужно, а то не ровен час столкнёмся с милицией, или дорожная служба захочет машину посмотреть. Время сейчас, сами знаете, какое.
Если Андрюха ещё сомневался, то Леон уже нетерпеливо кивал ему: «Соглашайся!»
Они прибыли на дачу вдвоём, договорившись не брать телохранителей как лишних свидетелей. Команда Валентина встретила их у ворот и по цепочке, от пары к паре, передала визитёров в дом. Там ждали Валентин с братом и весёлый «парнишка».
По обычной лестнице опустились вниз, в подвальное помещение. С помощью электронной системы Валентин поднял одну из бетонных плит, скрывающую вход в настоящий бункер. Андрюха в арсенал идти отказался.
— Лучше поднимусь да на кухне поищу, что выпить.
— Я с тобой, — заторопился Денис и объяснил уже наверху: — Валька здорово балдеет от всех этих пукалок, а меня тошнит от них, на душе муторно. Да и зятёк твой… Что‑то с ним не то… Он правда вспоминать начал?
— Темнит. Но что изменился — это точно.
Они примолкли, прихлёбывая водку из стаканов (рюмки у Валентина в гостиной — идти не хотелось). От пива дружно отказались, помня утренний недосып.
— А ведь Валька глаз на него положил.
— Как положил! — вскинулся Андрюха.
— Да не прыгай ты! Ну, выразился не так. Завербовать хочет. Ему Костик — тот, что с нами был, когда вас встречали, — все уши прожужжал, что Леонид твой — боец отменный…
— Откуда он взял…
— Может, врёт. Только Костик ни разу в таких делах не ошибся. Он сам спец и спеца узнаёт сразу.
— Леонид ведь при нём не дрался.
— А Костику этого и не надо. Они ведь друг друга и не по дракам могут распознать. Ты вон как Леонида шваркнул — другой на его месте сразу бы башку раскроил. А Леонид твой падать умеет — как положено у них, у бойцов то есть. Опять‑таки со слов Костика говорю. Сам в этом деле ни… не смыслю.
— Не знаю, не знаю, — недоверчиво протянул Андрюха.
Для него, начиная с сегодняшнего утра, Леонид стал не просто источником неприятных сюрпризов, а настоящей землёй неизвестной, которую надо открывать заново, не пропуская ни малейшей детали. Ещё в машине Андрюха не поверил глазам: с памятью к Леониду начало возвращаться и кое‑что другое, например, исчезла седина, волосы из серых стали тёмно–русыми; блёклые глаза засияли чистотой синего цвета — озадаченный Андрюха сначала решил, что из‑за потемневших волос; наметившиеся с годами морщины стянулись в гладкую кожу… Человеку, сидевшему рядом с Андрюхой в машине, уже трудно дать пятьдесят с лишним лет (Андрюха прикинул: юбилей Леониду справляли года три назад, счёт годам вели со времени его появления), скорее — что‑то за тридцать.
Неужели возвращение памяти сопровождается и внешними изменениями?
— … У меня денег нет. Андрей заплатит?
— Куда он денется? Конечно, заплатит.
— Значит, я могу взять любое оружие в любых количествах. А для экипировки у вас что‑нибудь есть?
— Шкаф в конце арсенала.
Валентин со вкусом выговорил последнее слово. Будучи владельцем частного охранного агентства, он выправил разрешение на ношение и хранение оружия как личного, так и для сотрудников. Коллекционировать оружие начал не сразу. Кто‑то копит деньги — Валентин копил оружие. Продавал только очень своим. Но очень редко. А вот покупал много и жадно (что не мешало ему в торгах быть потрясающе скупым), и криминал за эту жадность наивно считал Валентина перекупщиком, не подозревая об арсенале. Леон — через Дениса, через Андрюху — был «очень своим». А услышав от Костика, лучшего бойца в его команде, что Леон будет круче, владелец арсенала впервые захотел театрального эффекта: наилучший должен — обязан! — поразиться сверхоборудованному суперсейфу этажом ниже обыкновенного подвала. Должен ахнуть при виде разнообразия качества и количества собранных «экспонатов»!
Леон однажды от подвыпившего Дениса слышал об этой страсти Валентина. Он не раскаивался, что упомянул подвал при Егоре Тимофеевиче. Зная о военно–служивом прошлом их соседа, Валентин уже старался затащить его в своё агентство. И в последнее время Сосед начал сильно колебаться: будучи бюджетником, он получал гроши, а частник предлагал бешеные деньги.
Короче, Валентин ожидал от Леона если не громких восторгов, то уж наверняка восхищения. Но был несколько обескуражен (Костик только хмыкнул: «Я же предупреждал!»), когда Леон оглядев помещение, улыбнулся.
Леон дошёл до шкафа, уже держа охапку разнокалиберного оружия. Распахнутые дверцы шкафа явили глазам бронежилеты, маскхалаты, плащ–палатки, под ними улежались в плотную кучу ремни — от поясных и вообще одёжных до оружейных. Леон пригляделся к одному бронежилету, а потом долго рылся в крепко пахнущей терпкой кожей куче. И, только навалив вокруг себя несколько груд, сел на выступ у стены и принялся за собственно экипировку.
Когда Леон задрал штанину и обтянул ногу системой ремней для коротких ножей, отяжелевшая челюсть Валентина сама съехала вниз, а когда Леон, закончив вооружаться, остатки выбранного оружия сложил в мешок, перекинутый затем через плечо, Валентин с уважением сказал:
— Приятно видеть профессионала в любом проявлении. Андрюха пусть не беспокоится: пятидесятипроцентную скидку я ему гарантирую. Но, когда вернёшься, не забудь мне презентик какой‑нибудь для моего арсенала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});