— Эй-эй-эй, какие еще чудовища? Что за дела? Почему я только сейчас услышал про чудовищ?
Не оборачиваясь, Камия ответила:
— Да ты не ссы, парниша. Делайте как я вам говорю, и ничего не случится.
— И как тут не ссать? — проворчал Егор. — Какой-то трансвестит ведет меня в лес к чудовищам. Я чо, должен радоваться?
Камия мельком глянула назад.
— Какой же ты нытик. Все жалуешься и жалуешься. Самому-то от себя не противно?
Егор аж крякнул от изумления.
— Противно? И это мне говорит девчонка, которая хочет стать мужиком…
Резко остановившись, Камия развернулась и сквозь зубы процедила:
— Однажды ты у меня договоришься, парниша. Отлуплю так, что забудешь как зовут.
На всякий случай отступая назад, Егор пробормотал:
— Ой-ёй, какие мы страшные.
— Заткнись и просто иди за мной. Вон, бери пример с демоненка. Еще совсем мальчишка, а ведет себя как настоящий мужчина и не жалуется.
Егор обернулся. Взмокший Замбага почти висел на уздечке навьюченного его барахлом коня и уже давно потерял интерес к происходящему вокруг него.
— Да он просто выдохся, — констатировал Егор. — Вот и молчит.
Девушка озабочено глянула на первородного, который, казалось, мог в любой момент рухнуть без сознания. Мягким, заботливым тоном она произнесла:
— Потерпи еще немного, парень. Или, если не можешь больше идти, я могу понести тебя на себе. Мне не трудно.
Подняв на неё потухший, безжизненный взгляд, первородный замотал головой и едва шевеля губами прошептал:
— Великий Замбага не позволит женщине тащить себя. Это позор.
— Ну, как знаешь.
— Понеси лучше меня, — ухмыляясь, попросил Егор.
— Обойдешься, — мрачно буркнула Камия. Глянула на клонящееся к закату солнце. — Нужно торопиться. Если за час не успеем дойти до леса, вам придется заночевать на болоте.
Перспектива провести ночь в пахнущей тухлятиной воде рядом с гадюками и пиявками не внушала оптимизма, и Егор забеспокоился:
— Так, ходу. Привал закончен.
Выйти к лесу удалось лишь к заходу солнца, когда на темно-синем небе засверкали первые звезды. Стремительно темнело, и путники, отойдя подальше от зловонного болота остановились на ночевку на небольшой поляне, к которой их привела Камия. Однако сбежать от мерзкого запаха топи не получилось — он преследовал их даже здесь, почти в километре от нее. Хотя совсем недавно казалось, что больше не придется дышать запахом гнили и метана. Но здесь запах почему-то стал еще сильней.
— Ну и вонь, — зажимая нос, прогундосил Егор. — Такое чувство, что эту поляну обоссал табун бродячих котов. — Он повернулся к Камии. — Слушай, может, поищем не такое вонючее местечко? Не хочется спать в кошачьем туалете.
— Хочешь прямо сейчас пойти туда?
Присмотревшись к лесу, Егор замотал головой. Да, бродить ночью по настолько мрачному месту — занятие не для слабонервных. Только полный дурак мог бы отправиться на поиски другого места для ночлега туда, под покров высоченных вековых сосен и елей. Ветки которых смыкались и полностью закрывали небо. Даже днем в этом лесу, наверное, не намного светлее, чем ночью. А ночью, должно быть, там вообще царит абсолютная тьма.
К тому же, вспомнил Егор, где-то в этой тьме обитают чудовища.
— Остаемся здесь и только здесь, — твердо решил он. — И что делать, если на нас нападет какой-нибудь монстр?
— Лезть на дерево, — ответила Камия. — Но пока можешь расслабиться — местные твари не заходят так близко к болоту.
— Уверена? Может, переберемся поближе к Топи?
Камия скривилась, словно от отвращения.
— Ну ты и трус. Ладно, вы оставайтесь здесь, а я пойду.
— Эй-эй, куда это ты собралась?
— Я не собираюсь ночевать вместе с вами. Лучше пойду спать в лес, — ответила девушка. — Так мне спокойнее. Если сюда забредет какая-нибудь тварь, она выберет добычу покрупнее. Не меня, а вас с вашим конем. — Камия, прощаясь, махнула рукой. — Спокойной ночи.
— Не, ну нормально, — пробормотал Егор, глядя вслед удаляющейся девушке. Обернулся к валяющемуся на травке обессиленному подростку. — Чего разлегся? Вставай и сообрази нам костер. Нужно высушить вещи и приготовить пожрать.
Попытавшись было изобразить из себя господина, Замбага после нескольких легких пинков все же сдался и побрел искать дрова.
Егор тем временем занялся установкой палатки. Разобраться, куда и как правильно втыкать колышки и распорки, было непросто. Пришлось повозиться, пока на поляне наконец не возникло кривое, кособокое сооружение.
Сойдет, решил Егор. Главное, что палатка не развалится посреди ночи. И ничего страшного, что она выглядит немного убого.
Вот только что делать с мерзким запахом? И такое впечатление, что вонь от Топи становится все сильней и сильней. С каждой секундой…
Зажимая нос ладонью, подошел Замбага. В вытянутой руке он брезгливо, двумя пальцами, держал кожаный мешочек.
— Смотри, что я нашел, — прогнусавил первородный. — Это от него здесь так пахнет.
Задержав дыхание, Егор заглянул в мешочек. Внутри какие-то мелко измельченные травы и цветы. От вони которых мгновенно заслезились глаза.
— Как думаешь, что это?
— Ну уж точно не благовония. По-ходу, это какой-то яд. Или местная наркота. Меня от одного запаха вставило. — Кашлянув, Егор произнес: — На фига ты притащил сюда эту дрянь? Выкинь. Подальше. Или закопай.
Повторять не потребовалось. Замбага пробормотал заклинание, и мешочек вместе с его содержимым, превратившись в пыль, осыпался на землю. Дышать тут же стало легче.
— Интересно, кто мог обронить эти травы? — поинтересовался первородный.
В ответ Егор пожал плечами и принялся складывать костер из принесенных первородным дров.
После ужина, отдохнув и просушив одежду, Замбага ожил и пожелал блеснуть своими познаниями в магии. Нарисовав веткой на земле подобие пентаграммы, он заявил:
— Сейчас я попробую узнать, какая нас ждет судьба.
— Гадать будешь, что ли? — сидя перед костром, жуя травинку, уточнил Егор.
— Гадают шарлатаны. А я разрабатываю заклинание, которое может предсказывать будущее. — Он слегка смутился и признался: — Оно еще не совсем готово. Пока что оно показывает очень загадочные послания. Но они точно верные. Два из них уже сбывались.
— Делай что хочешь.
— Да, смотри и восхищайся мной, человек.
Закатав рукава, Замбага встал перед начерченной пентаграммой и вытянул над ней руки. Закрыл глаза и беззвучно зашептал заклинание. Его губы шевелились минут десять, после чего он умолк и уставился перед собой.
Однако ничего не происходило. И не происходило еще очень и очень долго.
Устав ждать, Егор спросил:
— Ну и?..
— Потерпи. Сейчас все будет.
Прождав еще минут пять, Егор решил было отправиться на боковую, как над пентаграммой вдруг засверкала синяя искорка. Пульсируя, она увеличилась, став похожей на светлячка. А затем поплыла и начала выводить в воздухе буквы, горящие холодным синим пламенем.
Буквы складывались в слова, и вскоре над пентаграммой возникло послание. И вправду бывшее загадочным. Настолько загадочным, что больше всего напоминало креатив душевнобольного.
Указывая на слова пальцем, Егор вслух прочитал:
— Ад рядом бу-бу-бу геноцид картофель. — Он вопросительно глянул на первородного, также слегка озадаченного посланием. — Что это за бред?
— Это наше будущее.
— Какое-то оно не слишком веселое. И больше всего меня почему-то пугает слово картофель…
— Оно тоже должно что-то значить, — заверил спутника Замбага. — Нужно попытаться разгадать смысл послания.
Зевнув, Егор потянулся.
— Вот и занимайся этим. А я не хочу вывихнуть себе мозг.
Глава 14
Проваливаясь в сон и снова просыпаясь, Егор проворочался на своей подстилке с пару часов. Пока наконец не выдержал и не откинул покрывало.
Нет, так дальше продолжаться не может. Если срочно что-нибудь не придумать, к утру можно загнуться от потери крови или заработать нервный срыв. Местные комары мало того, что огромные, как стрекозы, так еще и охренеть какие шумные. Пищат и пищат. Всем роем в штук двадцать уродцев. И так стараются, что по уровню громкости ничуть не уступают автосигнализации.
А где-то в лесу на ветке сидит еще один мудак. Филин, чтоб его. Стоило только забраться в палатку, лечь и закрыть глаза, как он начал ухать. Громко и четко. И с тех пор он не затыкался больше, чем на секунду, этот озабоченный пернатый…
Песнопения лесной фауны буквально сводили с ума. Даже крики пьяных гопников на лавочке ночью под окном раздражают меньше, чем комарино-птичий хор. Вдобавок гопники обычно не пытаются влететь в твою комнату через форточку и закусать тебя до смерти.
Шевельнулся Замбага, приподнял голову.