В этот момент часы на башне пробили восемь раз. Каркефу шлепнул себя ладонью по лбу и быстрым шагом пошел в залу.
- Ужас раздирает мой мозг! - сказал он. - Дайте мне полномочия! Позвольте мне в свою очередь назваться капитаном. Когда придется драться я подам в отставку. У меня есть план. Сейчас дюжина этих мошенников занята легким ужином перед тем как разбежаться, чтобы хорошенько поспать... Я уже знаю некоторые их привычки. Сию минуту я бегу к оружейнику и покупаю у него две рапиры, отношу их теперь уже моим людям и говорю им, что это ваши шпаги, которые я подменил, чтобы оправдать их доверие и доставить им удовольствие. Естественно, в награду за это они приглашают меня выпить. По дороге сюда я уже прихватил у одноглазого аптекаря пакетик наркотического порошка, то есть адского снадобья. Я высыпаю снадобье в кувшины, из которых эти господа станут утолять свою жажду. Когда кувшины будут пусты, я незаметно проберусь на конюшню капитана дона Гаспара и набожного сеньора Матеуса.
- У тебя есть от неё ключи? - спросил Рено.
- Конечно, нет! Но сколь бы я ни был глуп, ворота открыть сумею. Вы заметили того беднягу, для которого дон Гаспар всегда держит про запас множество ругательств и тумаков?
- Это Петерс? - спросила Адриен.
- Да, мадам. Или я очень ошибаюсь, или Петерс должен всей душой ненавидеть дона Гаспара. А если это так, значит, он наш помощник. Горбун уже показал мне конюшню и ткнул пальцем в лучших лошадей, тем самым предлагал взять их. Ах, эти лошадки - прекрасная испанская порода! Человек, который присматривает за ними, всегда там, на конюшне. Если он податливый, он поможет мне оседлать их, но если же у него вспыльчивый характер, я введу ему в горло аргумент из стали длиной в шесть дюймов с соответствующим острием и лезвием.
- Отлично! - воскликнул Рено.
- Нет сомнения, хорошо придумано! А как же мы? Что делаем мы? спросил Арман-Луи.
- Ждете! И тем временем приглашаете капитана и его приспешника пожевать каких-нибудь фруктов и запить их какими-нибудь вкусными ликерами. Мадемуазель де Сувини захочет сыграть для них на лютне и спеть, а они будут слушать. Когда я совсем покончу со своими делами, я свистну под окном. А вы должны будете употребить все свое красноречие и так занять ваших гостей, чтобы они не помешали нашему отъезду.
- Мое красноречие всегда при мне! - ответил на это Рено, сильно ударив по гарде своей шпаги.
- А теперь одолжите мне Доминика, - продолжал Каркефу. - Эй, Доминик! - крикнул Арман-Луи. - Вы в распоряжении Каркефу, только вооружитесь!
- Что ж, братец, хочу быть с тобой откровенным, - обратился к нему Каркефу, - не исключено, что тебя немного побьют.
Доминик был решительным парнем, которого знакомство с Каркефу научило философии.
- Все мы погибнем, - сказал он спокойно.
- Тогда иди первым! - ответил Каркефу.
И они стремительно вышли.
Уже через несколько минут трактирный слуга, за которым тотчас послал Рено, вводил капитана дона Гаспара и лейтенанта Матеуса в зал, где недавно они ужинали.
- Какому событию мы обязаны столь приятному сюрпризу? - спросил дон Гаспар, увидев корзины с фруктами и напитки на столе.
- Желанию провести ещё несколько мгновений с вами, такими приятными особами, - ответил Арман-Луи.
Дон Гаспар улыбнулся. Своей довольной миной он походил на кота, который собирается порезвиться при помощи своих коготков с мышкой.
- Я молился, - сказал мрачный Матеус. - Господь простит меня, что я прервал свою молитву ради вежливости.
Рено подал ему стул.
- Сеньор Матеус, вы внушаете мне такую симпатию, сказал он, - что мне хотелось бы оставить вам один сувенир в память о моем пребывании в "Мальтийском кресте", вот, держите этот кинжал, обратите внимание: его клинок с насечкой.
Матеус Орископп протянул руку.
- Давайте, - сказал он.
- О нет, пока не время, - продолжал Рено, вернув кинжал в ножны. - Я вручу его вам позже, когда мы будем прощаться.
Следуя плану, предложенному Каркефу, Арман-Луи попросил м-ль де Сувини спеть под лютню.
Бледная от волнения, считающая минуты до отъезда, Адриен взяла лютню и запела. Каждую секунду она ждала, когда услышит условленный свист, она надеялась на удачу и боялась.
Капитан Гаспар положил на не глаз. Пока она пела, глоток за глотком он опустошал стаканы, до краев наполненными самыми изысканными ликерами. Матеус, все время мрачный, подражал ему, старательно удваивая дозу спиртного.
- Ах, если бы вас слышал германский император, вы стали бы императрицей! - восхищался ею дон Гаспар, когда она закончила пение.
- У вас хороший вкус, - сказал Рено. - Если мы не уедем в ближайшие дни, у вас будет возможность довольно часто наслаждаться этой музыкой.
Башенные часы пробили девять ударов. Дон Гаспар посмотрел на Матеуса.
- Ну да, вы уезжаете! - сказал он. - А мадемуазель де Сувини едет с вами?
- Разумеется.
- Подвергать такую очаровательную особу тяготам путешествия!.. Фу! На кой черт!?
Теперь это был уже другой человек; он говорил другим языком, другим тоном, глаза его смотрели дерзко, высокомерно, жесты были вызывающими.
- Мой благородный друг прав, - продолжал Матеус, выбросив в окно выпитую бутылку, - это глупость, которую обычно не позволяют себе дворяне из хороших домов.
"Пора!" - подумал Рено.
Сеньор Матеус встал, расправил руки и встряхнул ногами, точно пантера, готовая к прыжку. Стаканы с ликерами соскользнули на него, как вода с клеенки.
- Ну что? За дело! - сказал он. - Покажем этим благородным чужестранцам, на что мы способны?!
Какие-то часы по соседству повторили девять ударов, который только что отзвонили башенные часы.
Дон Гаспар, бросив наглый взгляд на Адриен, сказал:
- Моя прекрасная детка, эти французы просто безумцы, если они принуждают колесить по дорогам такую прелестницу. Я беру вас под свою защиту. Завтра вы станете доньей Адриен д`Альбачет-и-Буитраго!
В этот момент раздался свист Каркефу.
Арман-Луи, поднявшись, встал и заслонил собой м-ль де Сувини.
- Ко мне, мой господин! Кем вы собираетесь завладеть? - спросил он.
Дон Гаспар не двинулся с места.
- Не надо шума, молодой человек, - сказал он. - Я осуждаю ваше легкомыслие. И пришло время открыто объясниться, потому что вы все ещё ни о чем не догадываетесь. Граф де Паппенхейм узнал день вашего отъезда из Гранд-Фортель и дорогу, по которой вы едете.
- Ах граф де Паппенхейм!
- Я подчиняюсь его приказам, потому и следую за вами. Это не случай свел нас с вами. Итак, по сути дела вы были у меня в гостях и вы все ещё здесь. Но граф де Паппенхейм, славный сеньор, господа, он немало рассказал нам о мадемуазель де Сувини. Мы знаем, что она красавица да к тому же благородной крови. Но тем не менее, подол её платья не сможет вместить целую кучу золотых дукатов, которые она получит в приданое, а граф де Паппенгейм не коснется и волоска на её голове. Она - моя, и я беру её для себя!
- Негодяй! - крикнул Арман-Луи и выхватил шпагу.
Рено направился к двери, задвинул засов и, заперев её, сунул ключ в карман.
Сеньор Матеус пожал плечами, подошел к столу и спокойно и размеренно выбрал новую бутыль с вином.
- Не надо сердиться, - сказал дон Гаспар, на этот раз вставая из-за стола: - я добрый и вовсе не желаю смерти ближнему. Прежде чем затевать драку, давайте посчитаемся: вас двое, нас двадцать; связываться с нами бесполезно и глупо. Оставляйте мне девчонку, вытряхивайте свои кошельки они понадобятся мне для брачной церемонии, - бросайте шпаги и возвращайтесь домой... На таких условиях я вас пощажу, в противном случае вы выйдете отсюда более холодными, чем мрамор и слегка продырявленными.
Свист, обещанный Каркефу, больше не повторился.
"Что он медлит?" - подумал Рено.
Дон Гаспар покрутил свой ус.
- Вы всего лишь дети, - сказал он. - Учтите, один из моих людей войдет через окно, другой вскоре вышибет эту дверь... И как же вы сможете воспрепятствовать тому, чтобы мадемуазель де Сувини последовала за нами? Еще двадцать человек тут, неподалеку, готовы прийти на подмогу. Оказывать сопротивление просто смешно!
- Нелепо! - проговорил сеньор Матеус.
В этот момент за окном послышался легкий звук шагов по гравию. Кто-то шел вдоль стены трактира.
В коридоре скрипнули половицы.
- Вы слышите? - сказал дон Гаспар.
И он пальцем указал на стекло, за которым мелькнула чья-то тень, и на дверь, приведенную в движение невидимой рукой.
Почти в то же мгновение глухой звук, похожий на звук падающего тела, раздался в ночи, оконное стекло разбилось вдребезги, и Каркефу появился на подоконнике.
- Ну же, пора! - выкрикнул он, размахивая в воздухе кинжалом, красным от крови. - Вот этот негодяй, который уже не сможет напугать меня!
Он ещё не закончил говорить, как в углу, со стороны коридора, послышался предсмертный хрип, и дверь приоткрылась от падения тела, которое вывалилось в проем. Рено прыжком бросился к ней и отворил. В это время в комнату влетел Доминик с кинжалом в руке, переступив через труп солдата, лежащего на пороге.