Читать интересную книгу Бавыкинский дневник. Воспоминания двадцатого века - Мария Кротова

Почти весь день он лежит без движения. Когда садится, у него кружится голова, из-за этого он отказывается и от домино. Я ему читаю, сколько могу, решаю по два кроссворда в день, но он уже плохо слышит, сердится, переспрашивает. Надеюсь, что с теплом ему станет лучше. За эти две недели перенесла на ногах тяжёлый грипп с насморком и кашлем. Кашель ещё не прошёл, но я уже не обращаю на него внимания. Продолжаю обычные дела. Перечинила малышам колготки, сшила два фартука (Ире и Руте), перечинила всё после стирки. Убираю снег.

За это время произошло грустное событие в деревне: умер лесник Иван Махоткин, мой ровесник. Фактически это самоубийство. Он пил, пил водку (вместе с женой Любой), зная, что умирает от алкоголя. Это все видели, но никто не смог предотвратить – при полном равнодушии дочери и трёх сыновей, которые всё знали. Теперь очередь Любы. Может, смерть мужа её остановит? Идиотизм деревенской жизни, бесцельность существования.

Ныть не хочется, а радости мало

12.4.83

За прошедшее время много чего было, в частности, я была в Москве, а Саша с Анютой в каникулы были здесь. В конце марта потеплело. В первый солнечный день Ганя ожил и пошел раскидывать снег. Вот уже две недели как он работает, хоть и с трудом, но копает, раскопал компостную кучу больше чем наполовину и т. д. В общем, воскрес. Понемногу, с уговорами, стал есть яйца, немного сырка и чуть-чуть булки. Но в основном пьёт какао (литр) и ест печенье. Когда я пеку печенье, остаются белки, и я освоила безе, которое всем нравится.

За прошедшее время мы с Ганей вывезли удобрение на половину поля, перекопали его. Я посеяла в огороде петрушку, морковь, салат, немного редиски. Привела в полный порядок клубнику. Перекопала новый участок и сделала клумбу, где посадила анютины глазки, а Ганя обложил её дёрном. Выбросила несколько вёдер корней сорняков.

10-го приехали Витя с Леней, вывезли оставшийся компост на вторую половину поля и его перекопали, чем сберегли мне много сил. Они привезли из леса две длинные ёлки для починки изгороди, а главное – очень подняли нам настроение, тем более, что приехали на три часа позже обычного, когда мы и ждать перестали. Я чуть было не разнесла по соседям шоколадный «наполеон», но ограничилась четвертью, а остального нам хватило.

Снова стало холодно. Проросшая рассада цинний в комнате гибнет (рано посеяла), но у меня высеяно и в огороде много семян, а они ещё не взошли.

Самое тяжёлое за это время: Ганя почти не слышит, а в слуховом аппарате испортились батарейки (я его купила почти три года назад). Читать много я ему не могу, радио он слышит лишь приложив к уху приёмник, кроссворды решает с трудом. Дело в том, что у меня сломалась ещё часть протеза, а из-за этого очень ухудшилась дикция. Поэтому общаться нам очень сложно, это очень нервирует Ганю, ну а мне остаётся только терпеть. Пробуем мы прочищать ему ухо, но пока безрезультатно.

Времени на писание не остаётся, да и ныть не хочется, а радости мало. Беспокоит мысль об июле-августе: народу прибавляется, а места маловато, тем более, что прибавляются-то малыши, а их на сеновал не отправишь. Как-то сложится лето?

…..

Всё кончилось 12-го января

11.2.84

Всё кончилось 12-го января. Умер Ганя, а с ним вся моя сорокалетняя полоса жизни. Ганя умер по своей воле: перестал есть, а потом – курить и пить. Он нарочно ускорил свою смерть, почувствовав слабость. Это случилось после того, как в ночь с 7-го на 8-ое он упал возле своего дивана. Потом упал ещё раз, когда уехал Лёня и дети.

Он знал, что умирает, но не пытался об этом со мной разговаривать и вообще ни о чём не говорил. Он был в полузабытье, звал Сашу, Бимку, кошку, говорил о кроликах и очень беспокоился, не собираюсь ли я куда-нибудь уехать или уйти. Перед смертью он схватил меня за ворот скрюченными пальцами, притянул к себе и долго не отпускал. Потом я поняла, что он попрощался. Потом пальцами стал шарить во рту, еле-еле произнес: «Спички», и я поняла, что просит закурить. Я раскурила сигарету, он затянулся раз, другой, а через минуту его не стало.

Всё кончилось. Ещё висит возле печки его кепка, а его нет и никогда не будет. А я живу. Но теперь я – просто бабка, должна поддерживать порядок в деревенском доме, чтобы в нём могли жить внуки. Здесь всё сделано Ганей. Я жила для него. Как жить?

Завтра месяц, как я одна. Ездила в Москву, шутила с малышами, смеялась анекдотам, пекла пироги, но мысль о том, что я одна, меня сверлит всё время. Жить трудно.

Целыми днями вожусь. Всё перестирала и т. д. Витя приезжал, оклеили комнату наполовину – больше не хватило обоев. Теперь в половине комнаты сняты Ганины панно и картины. Мне кажется, это предательство.

Впереди весна. Надо всё вскопать и засеять, обрезать малину и сливу, всё удобрить. А Гани нет. Как он ждал весны, солнышка, как радовался, что есть силы копать. Боюсь, что одной мне не справиться. День-два, когда может помочь Витя, меня не спасут. Лёне – не до меня, Максим – прикован к семье.

Два месяца ушли на жизнь в Москве

13.4.84

Прошедшие два месяца ушли на жизнь в Москве. Лёне сделали операцию (язва желудка), я помогала Наташе с малышами. К Лёне ездили каждый день.

11 апреля мы с Витей приехали в деревню. Витя обрезал сливы, починил лестницу к колодцу, перебрал картошку в подполе. Были на могиле Гани. Она осела. Витя насыпал глины, и мы обложили холмик еловыми ветками.

13 апреля Витя уехал рано утром. Я попыталась уехать в город, но не было ни автобуса, ни попутки. Замёрзла – легко оделась, но сильно похолодало. Купила в сельпо рыбы для Бима, пряников, маргарин. За электричество уплатила Дуся.

Сегодня сделала мало. Днем лежала часа два (реакция на Москву). Унесла с поля кучи сухих веток и стеблей малины. Вскопала грядку, где хочу посеять редиску и семена астры. Разобрала газеты, вырезала статьи для Марии Андреевны. Больше не хватило сил ни на что, кроме чтения.

Приехал Гена – заходил.

Написала много писем

14.04.84

Поздно встала с чувством, что никуда не надо спешить и спать больше не хочется. Очень тепло. Закончила грядку под парник (граблями), собрала и поставила этот парник. Это оказалось очень просто. Пусть земля прогреется.

Развязала пригнутые осенью кусты малины и подвязала по-другому (только в огороде). Полила удобрение под сливы на поле, начала и в огороде, но не хватило. Залила фляги, вскопала две грядки (огуречные), там уже проросло много сорняков.

Убрала в комнате: повесила карнизы и всё, что было снято со стен. Теперь комната не кажется пустой, только на кресле никого нет. Даже Бим лежит на полу и ему неуютно без хозяина. Он, конечно, не умеет рассуждать, но я уверена, что Бим всё ещё ждёт Ганю, как ждал меня почти два месяца.

Написала много писем (все долги).

Заходила Таня Панфилова. Ганя всегда ей радовался.

Совестно сидеть дома

15.4.84

Решила утром не топить – всё равно до вечера на участке.

Завтракала в час. Дома было холодно, пришлось накинуть платок. Зато во дворе жарко.

Топлю сейчас – 8 часов вечера. Варится картошка. Для отдыха вычесала Биму репьи. Он поел и блаженно спит на кресле, которое решили не складывать. Привыкли.

С утра удобрила все сливы и вишни на «палестинке». Там, оказывается, есть сливы, я их пообрезала. Они ещё маленькие.

Вскопала грядку под петрушку. Посеяла редиску нового сорта – «Заря». Посеяла астры – это всё в парник – и циннии «Красная шапочка». Прополола многолетний люпин – пока он маленький, а то там много крапивы. Обработала 33 кустика клубники. Хотела ещё постирать, но очень устала, а жаль: на дворе светло, совестно сидеть дома. Посадила на клумбе вокруг тюльпанов 60 корней анютиных глазок.

Его последнее дело в жизни

16.4.84

День тёплый, летний. Сегодня не удобряла, боялась что устану и не буду сеять, а это срочное дело. Поэтому посеяла петрушку, салат, укроп. Полила раствором мочевины (азот). Обработала 22 кустика клубники. Подготовила грядку для моркови, залила семена. Обработала часть малины, вырезала лишние стебли, перевязала.

Отняли время посетители: заходила Таня с малышом, Круглова Надежда Даниловна (принесла газету), обнинские соседки. Со всеми поговорила – отдохнула. Обнинским женщинам очень понравился наш участок, особенно сосны – они выросли, стали пушистые, просто чудесные.

Втыкаю в грядки дощечки с надписями. Их сделал Ганя осенью – его последнее дело в жизни. Мне кажется, он чувствовал, что не успеет сделать это к весне, и поторопился.

Ужасно тоскливо

17.4.84

Была в Боровске, купила хлеба и плавленый сыр, потом еще клей и конверты. Получила письмо от Наташи.

Удобрила половину малинника на поле. Посеяла мак. Опрыскала крыжовник (сода + мыло), только не из опрыскивателя, а веничком (опыт Надежды Даниловны Кругловой).