Читать интересную книгу Все это очень странно - Келли Линк

— Дама из Пятого номера съехала после обеда, — сказала Лили. — Я там пока не убиралась; можно переселить туда ребят из твоей комнаты. Я тебе помогу.

— Не надо! Я сама. Спасибо, Лили.

— Тогда пойду чайник поставлю.

Джун сняла ключи с крючка на стене и поднялась к себе в комнату. Достала из комода голубой свитер, надела его. Нашла флакончик с духами. Секунду поколебавшись, открыла чемодан страсбургской парочки, покопалась в стопках одежды. Рука наткнулась на связку банкнот. Джун взяла все, не пересчитывая.

Еще она взяла две книги: греческие мифы и «Стрелы красоты».

Не запирая комнату, Джун спустилась на второй этаж, в Пятый номер. Повернула выключатель, но свет не зажегся; что-то сырое, мягкое скользнуло по лицу и рукам. Джун бросилась к окну и распахнула шторы.

Окно тоже открылось, и комнату вдруг залила белизна. Сперва, отчаянно моргая, Джун решила, что с потолка пошел снег. Он оказался гусиным пухом. Обе подушки были вскрыты бритвой, пуховое одеяло разрезано. Пух и перья медленно оседали на пол, мягко касаясь рук и щек. Джун случайно вдохнула перо, подавилась и выплюнула.

Перья тянулись и липли к ней. Липли к спине, вырастая в два огромных крыла.

— Не надо! — крикнула Джун.

Она открыла греческие мифы, пролистнула страницу с безумным торжествующим лицом Геры, нашла розовощекую Афродиту. Сняла с флакончика крышку, наклонила над картинкой. Когда туда вылилась почти половина духов, за спиной кто-то чихнул. Джун обернулась.

Это была тетя Хэмфри, Роуз Этернель. Вид у нее был почти неряшливый — старый плащ, дорожная грязь, как после долгой утомительной поездки. Ничего общего с красавицей на рисунке.

— Где он? — спросила Джун.

Тетя Роуз пожала плечами, стряхивая перья с помятого плаща.

— Отправился к тете Прюн, надо полагать.

— Мне надо к нему. Я знаю, это возможно.

— Ты, наверно, в школе греческие мифы проходила, — сказала тетя Роуз и чихнула — изящно, как кошка. — Эти перья…

— Отправьте меня к нему.

— Может так получиться, что ты не вернешься. Или он не захочет возвращаться. Всё равно это не в моей компетенции — могла бы и сама сообразить, раз такая умная.

— Я знаю, вы уже посылали туда людей, так что хватит морочить мне голову!

— Мама научит тебя, как пережить потерю любимого, — голос у Роуз Этернель стал бархатисто-нежным, как сливки. — Спроси у нее. Зачем тебе я?

— Но она не искала его! — закричала Джун. — Ей же надо было сидеть тут и смотреть за мной, понимаете?

Роуз Этернель выпрямилась, провела ладонями по бокам, и вдруг словно выросла вдвое. На губах у нее заиграла довольная улыбка.

— Очень хорошо. К счастью, дорога недорогая. Ад отсюда куда ближе, чем Австралия, практически рукой подать. Ты готова? Отлично. Слушай внимательно, повторять не буду.

20. Поездка в ад. Инструкции и советы

— Если не выпустишь свитер из рук, если будешь идти по нитке, пока рукав не распустится, ты попадешь к Хэмфри. Он будет совсем не похож на себя, он ест свои воспоминания, чтобы согреться. Там нет сна, но когда ты поцелуешь его, он проснется. Точно как в сказках. Только губы сначала будут очень холодные. Скажи ему: «Иди за мной», а потом вытащи нитку из правого рукава и брось на землю. Она приведет вас в другое место… посимпатичнее. Если ты все сделаешь правильно и ни разу не обернешься, воришка, ты выкрадешь его из Бредмракхауса.

Джун смотрела не на Роуз Этернель, а на клетку, роскошную пустую клетку на высокой подставке-ноге. Пух клубился в ней, как дым, не в силах выбраться сквозь позолоченную решетку.

— И что дальше? — спросила Джун. — Вы взмахнете волшебной палочкой? Растворитесь в воздухе? Или мне можно просто уйти?

— Только не в дверь. Пора теперь тебе учиться летать, — тетя Роуз шагнула на подоконник и слегка присела в своем пыльном плаще — как большое черное крыло под луной. — Пошли. Страшно? — она протянула Джун руку.

— Нет, не страшно, — Джун вскарабкалась на подоконник рядом с ней, направила носки туфель к луне, прочь от перьев, царапающих стены. И легко оттолкнулась от края привычного мира.

ПУТЕШЕСТВИЯ СО СНЕЖНОЙ КОРОЛЕВОЙ

Тебе всегда кажется, что идешь слишком медленно. Каким бы быстрым ни был шаг, мысль бежит впереди. Вечером ты входишь в городские ворота, ступая по пятнистой от розового закатного света брусчатке, такой гладкой и прохладной под кровоточащими босыми ногами. Спрашиваешь стражника у ворот, где можно переночевать, и даже в гостиничной постели, под теплым покрывалом, на свежих простынях, — куда ты забираешься одна, со случайным попутчиком или тем же стражником, у которого такие жгучие карие глаза и черные усы, закрученные полукольцами, как два вощеных шнурка, — тебе снится одна дорога. Огромные белые пространства, лежащие впереди. Ты думаешь только о них, даже если мужчина рядом с тобой произносит во сне чужое имя. Когда ты просыпаешься, стражник уже ушел на пост, между ног приятно побаливает, а мышцы ноют, будто ты и во сне продолжала свой путь. Но стопы зажили за ночь. В губы ты стражника не целовала, так что, конечно, он не считается.

Ты идешь на север. И единственная карта — зеркало. Из ступней то и дело приходится вытаскивать стеклянные крупинки — осколки разбившейся карты, следы, которые оставили сани Снежной Королевы. По бумажной карте тут не сориентируешься. Будь это так просто, любой мог бы отправиться в путь. Впрочем, ты слышала о нескольких путешественницах, которым служили картой хлебные крошки, камни, ветер, желтые кирпичи. Твою карту можно прочесть только босыми ногами, и падающие с них капельки крови тоже станут картой какому-нибудь путнику.

Есть и еще одна карта — сеть тоненьких шрамиков на стопах. Это карта тех мест, где ты прошла. Выковыривая из кожи осколки зеркала Снежной Королевы, ты всё время твердишь себе, всё время представляешь, как больно эти острые стеклянные иглы вонзались в глаза, в сердце Кая. Да, некоторые карты лучше читать ногами.

Девушки, вы никогда не задумывались, что чтение сказок может плохо сказаться на состоянии ног?

Значит, вот какая история. Ты подросла и влюбилась в Кая, голубоглазого соседского мальчика, который дарил тебе красивые птичьи перья, садовые розы и здорово решал самые сложные головоломки. Ты думала, он тебя любит — может, он и сам думал так же. У его поцелуев был такой дивный вкус, вкус любви, и пальцы у него были такие нежные, что любовь разливалась по коже с каждым их прикосновением, но спустя ровно три года и два дня с тех пор, как ты перебралась к нему, вы сели выпить коктейль в садике у крыльца. Скандала не было, ты даже не помнишь, из-за чего так вышло, но ты запустила в него стаканом. Звук был странный, словно в небе что-то разбилось.

Коктейль залил ему левую штанину, по полу разлетелись осколки.

— Стой, не двигайся, — сказала ты, хотя сама была босиком.

Он потер пальцем веко.

— Кажется, что-то попало в глаз.

Глаз у него, конечно, ничуть не пострадал, никакого стекла там не было, но вечером, когда он раздевался перед сном, вся его одежда оказалась покрыта мелким стеклянным крошевом, похожим на сахарный песок. Ты смахнула крупинку у него с груди, уколола палец, и прямо напротив сердца осталось пятнышко крови.

Весь следующий день шел снег. Кай вышел за сигаретами и не вернулся. Ты сидела в садике со стаканом чего-то горячего, крепкого, пахнущего мускатным орехом. Снег падал тебе на плечи, на легкую футболку, но ты делала вид, что не мерзнешь, что Кай вот-вот вернется. Взяла щепотку снега и сунула в рот. На вид совсем как сахар, на вкус как пустота.

Продавец в соседнем магазинчике сказал, что Кай сел в какие-то длинные белые сани, запряженные тридцатью гусями. Ими правила красивая дама. «А, эта», — сказала ты, словно и не удивилась. Дома ты отыскала в старом комоде прабабушкин плащ и собралась отправиться за Каем. Плащ был теплый, из чистой шерсти, красивого красного цвета — в самый раз для дальней дороги. Но от него пахло пылью и мокрой псиной, а подкладка оказалась вся изорвана, будто жеваная. Так пахнет невезение, несчастье. Ты чихнула, убрала плащ обратно и принялась ждать.

Прошло два месяца, Кай не возвращался. Однажды ты вышла на крыльцо и заперла дверь. Ты отправилась в путь за любовью — без обуви, без плаща, без капли здравого смысла. Что ж, это тоже выход, когда женщину бросает мужчина. Ноги будут истерзаны, но если сидеть дома, будет истерзано сердце, ведь ты еще не готова отказаться от этого парня. Дама в санях наверняка заколдовала его, успокаиваешь ты себя, но сейчас, наверное, он уже по тебе соскучился. И потом, тебе надо спросить его кое о чем, что-то сказать ему… что-то очень важное. Так ты тогда рассуждала.

Снег под ногами был мягкий, прохладный, и босые ступни почти сразу нащупали след из мелких осколков — ту самую карту.