— Не беспокойся, — продолжил Басс. — Я переживу. Понимаешь, Бекк, суть в том, что ты пытаешься убежать внутрь этой выдумки. Или даже покончить с собой…
— Я не пыталась покончить с собой! — огрызнулась она, и от злости даже вскочила. — Боже, я не желаю слушать этот бред!
Плохой ход. Он поспешил, и теперь она настроена против него. Время отступить. Басс не стал подниматься на ноги; он понизил голос, стараясь остаться доброжелательным и настроенным на примирение, несмотря на ее враждебность.
— Бекк, пожалуйста, — сказал он. — Прости. Я не хотел об этом. Только сядь, ладно? Ведь у нас договор?
— О чем? — спросила она.
— О том же, что и минуту назад.
Джо заставил себя быть твердым. Девочка была на грани срыва; злиться на нее или быть снисходительным бесполезно.
— Да просто хочу обсудить с тобой кое-что, вот и все.
Басс молча проклинал уровень современной кибернетической технологии, которая позволяет видеть ее лицо лишь как маску. Удивительно, насколько психотерапия зависит от наблюдения выражений лица пациента; без этих тонких отмычек он был не многим лучше католического священника, слушающего исповедь через частую решетку исповедальни. Если бы Бекк сейчас убежала, Джо смог бы проследить повсюду в кибер-пространстве, теперь компьютер пере-зафиксирован на ней… но возможность общаться с девочкой будет утрачена, и вряд ли удастся вернуть ее доверие.
— Угу. Хорошо, — устало произнесла Бекк. Так много конфликтных эмоций за несколько минут. — Вы здесь, чтобы выручить меня, маленькую…
— Да, — подтвердил Джо. — Я здесь как раз, чтобы выручить тебя, маленькую. — Была его очередь немного поклянчить:
— Ну же, Бекк, успокойся. Пожалуйста, садись.
Ребекка замялась. Настал решающий момент: или она доверяет Бассу, или дело пропало. Джо молча ждал. Решение зависело только от нее одной.
— О'кей, — произнесла Бекк очень тихо. — Наверное, мы можем поговорить. — Затем она снова села на пол, обвив колени руками.
— Спасибо, — сказал Басс. — Прости, я обидел тебя.
— Ничего, — слабо выговорила Бекк. Голос ее звучал как-то сдавленно; Джо услышал, как она всхлипнула, и ее рука поднялась, чтобы вытереть нос. — Нет, я… я имела в виду, вы не… о, черт…
Он ничего не произнес, лишь сидел неподвижно и ждал.
— Да, наверное, я хотела покончить с собой, — начала Бекк, теперь ее голос был сухим, немного скрипучим. — То есть, не так, чтобы очень хотела, но… не знаю, я думала, что, может быть, если я уйду сюда, пробуду в торговых рядах достаточно долго, то кто-нибудь обратит на меня внимание…
— Твои предки?
— Да, мои родители… — Она наклонила голову и опять вытерла нос; всхлипы становились громче. — Мои дурацкие родители. Ну, моя мать… эта сиятельная сука, она всегда со своими друзьями, в клубе или ходит по магазинам, покупает всякое дерьмо, в доме я для нее вроде мебели, которую она забыла отвезти на благотворительную распродажу или вроде того…
— А твой отец? Твой папа?
Хриплый ломкий смешок:
— А я его никогда не вижу. Целыми месяцами. Он всегда далеко… в России, Германии. Японии, Австралии или другой идиотской стране. Я пытаюсь поймать его по телефону, но он не перезванивает. Вместо этого покупает мне что-нибудь.
Бекк оторвала руки от своего лица-маски.
— Ну, по-вашему, откуда взялось все вот это вот? Мне казалось, если я попрошу что-то по-настоящему дорогое, он заметит меня… но нет, просто все оплатил. Еще одна вещь для его маленькой девочки там, дома.
— Гм… — Басс кивнул головой. — А как тебе здесь? Ну, в торговых рядах?
Несколько минут Бекк ничего не говорила. Ее глаза двигались вперед и назад, вверх и вниз, оглядывая все кругом, ища что-то на краю искусственной реальности.
— Я… я не знаю, — сказала она наконец. — Как-то затягивает… — Она снова взглянула на него. — Знаете, вы правы. Это кажется действительно глупым, когда остановишься и задумаешься. Все, что ты делаешь — это наряжаешься, ешь и покупаешь всякое дерьмо.
— Угу. Я понял тебя. — Басс осторожно подвинулся поближе к ней; теперь девочка не отшатнулась от него, даже когда он протянул руку.
Напротив, она потянулась навстречу и стиснула его ладонь, их перчатки сплелись в рукопожатии, теплота которого не могла быть симулирована компьютером. Они держались за руки несколько минут; молча, потому что не было необходимости говорить.
— Меня трясет от этого места, — сказала она под конец.
— Не говори, — ответил он. — Я работаю здесь.
Она шмыгнула носом и слабо засмеялась.
— У меня идея, — сказал Басс. — Давай уберемся отсюда и поговорим еще.
— Да… О' кей. Идет.
Бекк подняла свободную руку в невидимое пространство у себя над головой, и ее пальцы заплясали в воздухе. Затем она исчезла из поля зрения, хотя Басс все еще продолжал чувствовать ее правую руку в своей.
Он сделал долгий глубокий вдох и взглянул последний раз на книжную лавку, прежде чем вызвать меню и нажать клавишу ВЫХОД.
Некоторое время они оставались, сидя один против другого в компьютерной комнате. Ребекка сняла свой шлем, а Басс освободился от очков и наушников — так они впервые увидели друг друга наяву. Они беседовали, причем говорила в основном девочка: Бекк рассказывала о своих разочарованиях, вспыхивала, немного плакала, и когда совсем изнемогла, Джо Басс сделал все возможное, чтобы собрать все ее частички воедино.
После всего этого он отослал Бекк в ее комнату снять дата-костюм и принять хороший душ, посоветовав чего-нибудь съесть, а потом — сразу лечь в кровать Он дал девочке свою карточку и наказал звонить ему, если ей когда-нибудь понадобится с кем-то поговорить; Бекк улыбнулась, еще раз шмыгнув носом, и застенчиво поблагодарила. Потом она оставила компьютерную комнату — хотелось бы надеяться, что навсегда.
Басс воспользовался цифровым телефоном, чтобы вызвать такси и зарезервировать место в ближайшем самолете на Бостон, затем снял снаряжение, отключил свой компьютер от комнатного терминала и начал упаковывать его в кейс. Когда Эвангелина Ди-Майола вновь возникла в дверном проеме, он не обернулся.
— Я просто хотела поблагодарить вас, — начала она. Замялась, а потом добавила: — за то, что вернули мне дочь.
— Я вытащил ее из торговых рядов, миссис Ди-Майола, — ответил Джо, все еще не глядя на эту женщину. — Возвращение Бекк домой остается вашей проблемой. Вам придется потрудиться над этим.
Миссис Ди-Майола не произнесла ни слова, пока Джо не закрыл свой чемоданчик и не поднялся. Басс заметил, как покраснели ее глаза, грима уже не было Эвангелина отвернулась, заметно смущенная; ее правая рука опустилась в карман спортивного костюма и снова появилась с небольшой пачкой долларовых бумажек.
— Это вам за помощь, мистер Басс, — сказала она тихо. — Пожалуйста, возьмите.
Басс взглянул на деньги и покачал головой:
— Я не беру чаевых, мэм. Если вы хотите потратить их с пользой, оплатите демонтаж этой комнаты. Бекк говорила, что хочет, чтобы вы сделали это.
Она мигнула, не совсем понимая, что он сказал.
— Бекк? — спросила миссис Ди-Майола. — Моя дочь?
— Да. Ваша дочь. Она хочет, чтобы ее звали Бекк. — Басс замялся. — И на вашем месте я стал бы чаще прислушиваться к ней… если вам не хочется снова встретиться со мной.
Джо не стал дожидаться ответа. По правде говоря, единственное, чего ему сейчас хотелось, — убраться отсюда. Басс обошел Эвангелину Ди-Майола и направился по коридору, вниз, через фойе и на улицу в распахнутую парадную дверь, туда, где его уже поджидало заказанное такси.
Машина колесила по зеленым окраинам Сент-Луиса, прокладывая путь через вечерние пробки по направлению к аэропорту. Басс сидел на заднем сидении и молча разглядывал дома, мимо которых они проезжали. Он думал обо всех детях, с которыми довелось встречаться. Мэтт, Энджи, Стивен, Рауль, Бесс, Карен, Джексон, Дженнифер… и Ребекка, которую иногда зовут Бекк Она вряд ли будет его последней работой. Как бы ни хотелось обратного, Басс знал, что всегда найдется другой торговый ряд, в который придется войти, другой потерянный малыш, которого придется искать.
Все дети, вся их боль, во всех вообразимых мирах. Затерявшиеся в торговых рядах.
Морин Ф. МакХью
Виртуальная любовь[9]
Больше всего в ВР меня привлекает возможность сделать все, что пожелаешь. Не только такие очевидные вещи, как убить кого-нибудь или стать археологом в Перу. Самое лучшее, когда просто выходишь, встречаешься с людьми и можешь при этом быть кем хочешь. У меня двенадцать разных личностей. Некоторые из них, например Лилит или Марти, я использую не слишком часто. Приятно просто думать, что они со мной, и когда мне захочется почувствовать себя роковой женщиной, я могу стать Лилит и пойти на вечеринку, сверкая блестками вечернего платья, оттеняющими мои огненно-рыжие волосы, пить виртуальные мартини — вы когда-нибудь пробовали настоящий мартини? Господи! — и вертеть моим виртуальным задом всласть.