Вместе с уверенностью в здравом уме я ощутил еще более твердое убеждение, что мне поручена миссия сооружения Центров. Я никогда не хотел заниматься чем-то подобным, но только дурак может отказаться от поручения, данного Богом.
Я никогда не встречал ни одного человека, которому поручили такую миссию и который, сидя перед тринадцатью Существами Света, видел будущее, представленное ему в коробках. Из всех собравшихся я один мог рассказать об этом.
Тем не менее я не сомневался, что это произошло на самом деле. Видения начали частично сбываться, и я различал смутные указания на то, что они сбудутся полностью. Это придавало мне уверенности.
— Мы нормальные люди, — говорил я собравшимся, — с которыми произошло нечто сверхъестественное.
Хотя я выглядел еще не вполне пришедшим в себя после удара молнии, но чувствовал себя почти здоровым.
После этого я сделал открытие, которое потрясло меня.
Глава 11. Особые силы
Я не могу точно определить, в какой момент я впервые почувствовал, что обладаю паранормальными способностями. Правда, я начал сознавать, что происходит нечто необычное, когда мой друг огрызнулся на меня:
— Дэннион, почему бы тебе не заткнуться и не дать мне договорить, прежде чем отвечать на мои вопросы?
— Потому что я знаю, что ты хочешь спросить, прежде, чем ты это произнесешь, — ответил я.
— Не пори чушь! — снова огрызнулся мой приятель.
— Смотри сам. — И я сказал ему фразу, которую он собирался произнести. У него отвисла челюсть от изумления. А когда он заговорил, я начал одновременно с ним произносить те же слова.
После этого я стал испытывать этот феномен на членах моей семьи. Результаты были те же. Не знаю, как у меня это получалось. Просто я «слышал», что они собираются сказать, когда они еще даже рта не раскрыли. Меня это потрясало не меньше, чем моих собеседников.
Мой отец тоже там присутствовал и не мог поверить своим ушам. Он видел, как я проделывал это раньше, но не перед группой совершенно незнакомых людей. Когда я заканчивал разговор с одним из них, отец тащил этого человека в угол и спрашивал, действительно ли я прочел его мысли. Девять из десяти ответов были утвердительными. Когда мы покинули семинар, отец все еще не пришел в себя от изумления.
— Как, черт возьми, ты это делаешь? — спросил он.
Я пожал плечами.
— Не знаю.
Я и в самом деле не знал. Просто я слышал в своей голове эти вопросы так же четко, как будто их произнесли вслух.
Осознав происходящее, я стал пытаться подстраиваться под собеседника. Я обнаружил, что если он колеблется над тем, как заговорить, то это, как правило, означает перемену хода его мыслей. В этот момент я мог уловить его мыслительные волны и понять, о чем он думает.
Моя способность читать мысли быстро развивалась — фактически так быстро, что это едва не разрушило мой бизнес. Тогда я понял, что в моих интересах иногда помалкивать о том, что я «слышу».
Три моих партнера и я вели переговоры о продаже электронного оборудования с членами одной норвежской судостроительной компании. Трое представителей этой компании прилетели из Норвегии в Южную Каролину, чтобы обговорить все детали соглашения. Когда мы сидели с ними за столом, они начали переговариваться друг с другом по-норвежски, обсуждая вопросы, которые собирались задать нам по-английски. Внезапно я сказал:
— Вы хотите спросить нас… — и сформулировал вопрос за них. Норвежцы нервно засмеялись, и мы обсудили первую часть контракта.
Потом они снова заговорили на родном языке, который я прекрасно понимал, читая их мысли. И вновь я сообщил им то, о чем они думали.
— А мы считали, что вы не говорите на нашем языке, — заметил один из норвежцев.
— Так оно и есть. — И я рассказал им мою историю.
На лицах всех присутствующих отразилось недоверие. Норвежцы не могли себе представить, что человек в результате удара молнии может стать экстрасенсом. Мои партнеры никак не ожидали, что я заведу речь о своем опыте в разгар серьезных деловых переговоров. Они боялись, что это может разрушить сделку.
— Людям не нравится, когда читают их мысли, — заметил один из моих партнеров. — Особенно если они при этом обсуждают контракт.
Я понял предостережение и решил больше не демонстрировать свои знания во время деловых переговоров. Но это не значило, что я не буду пользоваться своими способностями с целью не дать противоположной стороне приобрести передо мной преимущество.
Однажды мы решили сделать закупку у нового продавца. Моим партнерам и мне нравился этот парень, который производил нужный компонент для нашей маскировочной системы. Мы обедали и выпивали с ним, и никто из нас, включая меня, не подозревал ничего дурного.
Все изменилось, когда мы сели обсуждать сделку. Как только мы заговорили о цене, голос собеседника заставил меня насторожиться. Слушая его, я представил себе комнату, наполненную товаром, который мы собирались приобрести. Мысленно сканируя комнату, я определил, что большая часть компонентов дефектна. Этот человек пытался сбыть нам хлам.
Я сообщил партнерам о том, что видел, перед тем, как подписывать контракт. Мы включили в него пункт, позволяющий нам возвращать негодный товар. В итоге этому человеку пришлось выкупить назад более шестидесяти процентов своей продукции.
Вскоре во мне начали открываться еще более необычные способности.
Не знаю, как точно их описать, но я начал видеть «фильмы»… стоило мне посмотреть на кого-нибудь, как я внезапно видел отрезки его жизни, словно в кино. Или достаточно мне было взять принадлежащий кому-то предмет, как перед моими глазами появлялись сцены из жизни его владельца. Иногда я притрагивался к какой-нибудь старой вещи и видел ее историю.
Так, в 1985 году я отправился в Европу помочь Жаку Кусто подобрать морское электронное оборудование для одного из его проектов. Заодно я слетал в Лондон повидать друга. Когда мы с ним бродили по городу, я остановился перед зданием Парламента поправить ботинок и положил руку на перила. Внезапно я почувствовал запах лошадей. Я посмотрел налево и никого там не увидел, но явственно услышал голоса играющих детей. Взглянув на место перед Парламентом, я увидел людей в одеждах прошлого века, играющих в крокет, а посмотрев направо, заметил рядом с собой испражняющуюся лошадь. Я начал что-то говорить своему другу, но его там больше не было. Мимо меня по тротуару шли люди в шляпах-котелках, одетые по моде девятнадцатого столетия.
Я был испуган и не знал, что делать. В Лондоне была зима, а люди играли в крокет и носили весеннюю одежду минувшего века. Я не мог оторваться от перил, хотя пытался изо всех сил.
Мой друг видел, что я в состоянии, похожем на транс, и пытался заговорить со мной. Но так как я не отвечал, продолжая оглядываться вокруг, он с силой оторвал от перил мою руку. Все исчезло так же внезапно, как появилось.
— Я видел это место таким, каким оно было в прошлом веке, — сказал я.
Такое случалось не в первый раз. Когда после удара молнией я лежал в больнице и люди брали меня за руку, я внезапно видел их в определенных ситуациях. Например, я видел, как один из них ссорится со своим родственником. Я не знал, из-за чего произошла ссора, но ощущал боль и гнев, испытываемые этим человеком.
Однажды близкая приятельница нашей семьи пришла навестить меня и положила мне руку на плечо. Тотчас же начался «фильм». Я видел ее сидящей в столовой и спорившей с братом и сестрой из-за какого-то участка земли, доставшегося им по чьему-то завещанию. Она предлагала им деньги за их долю, отлично зная, что земля стоит гораздо больше, но пытаясь их одурачить. Позднее я рассказал членам ее семьи о том, что видел, и это оказалось правдой. В другой раз ко мне пришел друг, у которого были камни в почках. До его появления я об этом не знал, но когда он, прощаясь, взял меня за руку, я внезапно увидел его корчившимся на диване в его гостиной от приступа колик.
Я рассказал ему о том, что видел, и это его потрясло.
— Все так и было, — подтвердил он. — Приступ прошел только к вечеру.
С самого начала я заметил, что в этих видениях доминировали стрессовые и кризисные ситуации. В «фильмах» я видел драки, ссоры, автомобильные катастрофы, конфликты на службе, болезни и тому подобное. Так происходит и поныне.
Как-то раз я продавал автомобиль одному человеку. Ему было лет шестьдесят, и судя по сильным крепким пальцам, он много лет занимался физическим трудом. Мы поговорили о машине, и он не намекнул ни единым словом, что в его личной жизни было что-то не так. Но когда он согласился купить автомобиль и мы пожали друг другу руки, я сразу понял, в чем дело.
Я внезапно очутился в гостиной моего собеседника во время вчерашнего семейного спора между ним и его взрослыми детьми. Я ощущал, как он сердится на них, когда они требовали продать принадлежащий ему многоквартирный дом и выдать каждому из них крупную сумму денег. Он же, напротив, хотел отремонтировать дом, чтобы продолжать сдавать квартиры и откладывать деньги на старость.