Я влетел в холл, словно придурошная ракета, и сразу помчался к лифтам.
— Мистер Сторм, — остановил меня вежливый, но твердый голос портье за стойкой. — Куда вы направляетесь?
Я сжал кулаки и развернулся на пятках, пытаясь припомнить его имя, но не смог. Вместо этого решил срыгнуть на него немного злости.
— Вы прекрасно это знаете. Я иду к Мелани Спаркс, — рыкнул я, едва удостоив его взглядом.
— Мисс Мел вас ожидает? — продолжал пытать меня этикетом портье.
— Не думаю, но держу пари, она мне обрадуется, — я таки подошел к стойке, понимая, что, если буду брать лифт на абордаж, то дядька что-нибудь предпримет, а у меня и без этого сейчас куча проблем.
— Минутку, сэр, — он снял трубку и набрал номер.
Я облокотился на стойку, нервно похлопывая себя газетой по ноге и нетерпеливо раскачиваясь. Эмоции просто кипели, но бесконтрольная ярость сменилась теперь тихим негодованием. Кулаки уже не чесались. Спасибо вам, Гарри (я таки прочитал его имя на бейдже), наверное, сразу ведьму не убью, дам возможность заговорить мне зубы. Хотя, зная ее змеиный язык, полагаю, что Спаркс сама выроет себе яму, и я все же запачкаю руки кровью. Повяжут, конечно, посадят, но в кутузке меня будет греть мысль, что я прикончил исчадье ада, и человечество может жить спокойно.
— Проходите, вас ждут, — махнул рукой Гарри.
Я салютнул ему газетой и вразвалочку направился к лифту. Эффект внезапности полетел к чертям, и я уже был не в настроении убивать на пороге. Лучше придумать, что скажу. Двери разъехались, и я вошел внутрь, надавив кнопку последнего этажа. Мигающие лампочки ввели меня в какой-то транс. Я вспомнил, как орал из-за воды, и она едва не расплакалась, вспомнил девочку на кладбище… Может, зря я приперся? Сам же нарвался. Она, конечно, перегнула, но… Но створки лифта разъехались, и, как только я увидел дверь квартиры Спаркс, то вспомнил ее издевательский послеблевотный смех, сжал газету в кулаке и забарабанил со всей дури, снова кипя от гнева. К черту заготовки, буду импровизировать.
Дверь распахнулась, и на миг я остолбенел. Спаркс стояла передо мной в коротком шелковом халатике, с мокрыми волосами — только что из душа. Вся такая румяная и расслабленная… я на пару секунд прибалдел, но тут же слова статьи всплыли в памяти.
— Ну и какого чёрта надо? — «поздоровалась» она.
Прикрыв дверь, я швырнул Таймс ей в лицо. Гаркнул:
— Что за дерьмо ты тут понаписала?
Газета, шурша, упала на пол, а на меня смотрели огромные зеленые глазища.
— Что?
— Не надо корчить недоумение. Псевдонимчик-то так себе, Первая Леди, — выпалил я.
Спаркс медленно наклонилась, и я даже успел утопить свой взгляд в вырезе ее халата. Отвлекся. Стерка подняла газету и швырнула прям в мою снова прибалдевшую физиономию. Листы разлетелись по всей прихожей.
— А что за дерьмо ты вчера вытворял? Об этом я и написала, — зашипела змея, прищурившись и сделав шаг вперед.
Она была ниже меня, очень худенькой и вообще… девчонкой. Но смотрела так, словно являлась Майком Тайсоном, собиравшимся откусить мне ухо. Внутри снова забурлил гнев, но к нему стало примешиваться какое-то странное возбуждение. Все разумные слова канули в лету. На языке вертелись лишь ругательства и какие-то бредовые отговорки.
— Вся команда играла дерьмово, — господи, я жалок.
Спаркс хмыкнула.
— Слушай, Сторм, если ты искал в статье исключительно свое имя, то, безусловно, оно там часто мелькало, потому что именно ты был пятым колесом. Но лучше остынь, сходи погуляй, проветрись, а потом перечитай, или пусть тебе прочитают. Может, тогда дойдет, что ты — не центр вселенной, мой мальчик, — она отвернулась и смотрела не на меня, а в зеркало, расчесывая мокрые волосы.
— Я — не твой, — этот снисходительный тон просто убивал. — И ты понятия не имеешь, о чем пишешь. Что за абсурдные намеки о засланном?
— Какие тут намеки? Все прямым текстом. Ты своими кривыми ногами вчера в этом расписался. И не вали все на новый коллектив, акклиматизацию и прочую чушь, — она залезла в тумбочку и достала фен. — Клянусь, еще одна слитая игра и просидишь у меня на скамейке запасных до конца сезона, а потом вылетишь из МЮ, как пробка.
— Слушай меня сюда, мисс Стерва Спаркс!
Я выдрал у нее фен, бросил его обратно в ящик и схватил девчонку за плечи, повернув к себе лицом. Дурманящий запах чего-то цветочно-свежего ударил мне в нос. Ее кожа была почти горячей и такой мягкой. Я стиснул зубы, стараясь снова не поплыть от этого колдовства, твердо решив вдолбить в глупую голову правду.
— Я всю жизнь мечтал играть в МЮ. Ты сама виновата, что я не могу собраться. Все твои чертовы фокусы, выкрутасы… Моя обувь, моя одежда, моя тачка: все тобой помечено. И перед выходом на поле ты тычешь мне в лицо факом на глазах у всего стадиона. Как мне работать в таких условиях?! — я почти рычал, периодически потряхивая ее.
Она кусала губу и как-то очень странно смотрела на меня, но взгляда не отводила. Я потихоньку остывал, от души гавкая. Наверное, даже слюнями забрызгал. Спаркс тяжело дышала, но не пыталась вырваться. Вдруг она хихикнула.
— Все дело в факе? Серьезно? — засмеялась она прямо мне в лицо. — Сторм, ты такой впечатлительный? Прости, я как-то даже не подумала…
И девчонка затряслась от хохота в моих руках.
— Не подумала о чем? — я отпустил ее и отшатнулся, уже догадываясь, что эта стерва сейчас вывезет. У меня, наверное, глаза заволокло кровью, которую я снова начал жаждать. Пальцы на руках подрагивали в предвкушении. Не удивлюсь, если и щека задергалась в тике.
— Мистер Сторм, да вы — гей! — взвизгнула Спаркс, — Прости, меня, сладкий, я даже и не думала, — она издевалась, специально. — Ты — такой милый, чувствительный зайка. Плакал сегодня, да? Я даже не подозревала, что тебя все это так расстроит, крошка…
— Ты… — я дернулся к ней, ладонь автоматически сжалась в кулак. Я уже занес руку…
— О, или все-таки мужик? — смех сменила издевательская ухмылка. — Ну, давай, котенок, докажи это. Ударь, как мужик. Вот сюда, — она сложила губки бантиком и ткнула пальцем в уголок рта, нарочито крепко зажмурившись.
Я тоже прикрыл глаза и сосчитал до десяти, надеясь, что бешенство утихнет, но нет. Спаркс все так же стояла, указывая пальчиком в угол рта. И я за секунду понял, что не смогу побороть это. Я убью ее.
Сторм — гей.
Или мужик?
Докажи это.
Убивать не обязательно. Решение вдруг пришло само собой. Докажу! Я сейчас тебе все докажу.
Одной рукой я притянул ее к себе за талию, а второй схватил за волосы и прижал ядовитый рот к своим губам. Спаркс охнула от неожиданности, и я воспользовался этим, протолкнув язык внутрь. Сжав в кулаке ее мокрые волосы, я остужал свою горячую руку. Ее губы были мягкими и нежными — опять. И снова она не отвечала, но и не отталкивала меня. Через тонкий шелк халатика и хлопок майки я ощущал ее грудь своим торсом. Мне нужен был хоть один намек, один знак, что я могу продолжать. Понятия не имею, почему мне это вдруг так понадобилось. Я ведь хотел ее наказать, доказать, показать… А теперь…
Она разорвала поцелуй и, чуть склонив голову, посмотрела так пронзительно.
— Почему? — еле слышно пробормотала Спаркс, не сводя с меня глаз.
— Что? — не понял я, чувствуя, как ее рука скользит между нашими телами: вверх по моей груди, шее, волосам.
— Почему это так хорошо? — она встала на цыпочки, притягивая мою голову к себе, раскрывая губы, приглашая.
— Черт бы меня подрал, если я знаю, — буркнул я, снова сминая ее рот и передвигая ладонь ниже, с талии на попу, чтобы прижать ее к своему уже на все готовому паху.
Я чувствовал, как ее губы двигаются синхронно с моими, а наши языки сплетаются. И этот тихий стон, который я скорее ощутил, чем услышал. Мой? Нет, кажется, все-таки ее.
Я так и сжимал в кулаке влажные волосы, не отпуская ни на секунду, словно боялся, что она удерет. Но Спаркс даже и не думала отступать. Наоборот, она неистово загребала пальцами мою шевелюру на затылке, а второй рукой вцепилась в шлевку на моих джинсах, потираясь промежностью о ширинку.