Скоро он отчасти узнал это. Мештоку подавали дважды: сначала блюда из общего меню, затем из другого. Эти другие блюда он только пробовал, откладывая их себе на отдельную тарелку, но, как правило, всего лишь пробовал. Зато блюда, стоящие на столе, он ел с большим аппетитом.
Перехватив взгляд Хью, он пояснил:
— Это обед лорда Протектора. Хочешь, попробуй. На свой страх и риск.
— Какой риск? — удивился Хью.
— Яд, конечно. Когда человеку больше ста лет, естественно, что его наследник пребывает в нетерпении. Не говоря уже о деловых соперниках, политических противниках и бывших друзьях. Не бойся: их пробуют за полчаса до того, как их отведает их Милость или я. За этот год мы потеряли всего одного дегустатора.
Хью решил, что Мешток испытывает его, и набрал полную ложку.
— Нравится? — спросил Главный управляющий.
— Немножко жирновато.
— Слышишь, Гну? Наш новый кузен человек утонченного вкуса. Слишком жирно. В один прекрасный день тебя самого зажарят в собственном жиру. Дело в том, Хью, что мы едим лучше, чем Избранные… хотя сервируются их трапезы гораздо роскошнее. Но я гурман и люблю артистизм в еде. А их Милости все равно, что жевать, лишь бы не пищало во рту. Если ему подать блюдо под слишком изощренным соусом или со слишком экзотическими специями, он просто отошлет все это обратно и потребует кусок мяса, ломоть хлеба и стакан молока. Верно я говорю, Гну?
— Ты же сам знаешь, — ответил шеф-повар.
— И все труды насмарку.
— Точно, — согласился Гну.
— Поэтому кузен Гну все силы вкладывает в приготовление пищи для нас, в то время как Избранные перебивают друг у друга искусных поваров, которые запросто могут обтянуть приготовленную птицу кожей, не повредив перьев. А теперь, кузен Хью, с твоего позволения я поднимусь в большой зал и прослежу за тем, чтобы шедевр кузена Гну выглядел лучше, чем он есть на самом деле. В мое отсутствие не верь тому, что они тут будут говорить обо мне — все это сущая правда. — Он показал зубы, сделав гримасу, которая должна была быть улыбкой, и вышел.
Некоторое время все молчали. В конце концов кто-то — Хью решил, что это начальник Транспортной службы (слишком много знакомств за один вечер), — спросил:
— Главный исследователь, в чьем имении вы находились, прежде чем были приняты к нам, осмелюсь спросить?
— Спрашивайте. Владение Фарнхэма, Чрезвычайного Владетеля.
— Вот как! Вынужден признать, что титул вашего Избранного мне внове. Может быть, это новый титул?
— Наоборот, очень старый, — заметил Хью. — Исключительно древний и установленный самим Всемогущим Дядей, благословенно будь его имя. Грубо говоря, этот титул приближается к королевскому, но только старше.
— Неужели?
Хью решил, что лучшая оборона — нападение. Из предшествующих разговоров он знал, что Мешток осведомлен о великом множестве вещей, но почти ничего не знает об истории, географии и вообще о том, что выходит за пределы жизни в имении. А из своих занятий Языком он усвоил, что слуга, умеющий читать и писать, — большая редкость, если только эти знания не используются для исполнения им своих обязанностей. Такое положение господствовало даже среди старых слуг. Мешток в разговоре с ним с гордостью заявил, что он подал прошение о том, чтобы ему позволили научиться читать, еще когда был жеребцом. И потом он учился до седьмого пота к великому удовольствию других жеребцов. «Я ушел заглядывать в будущее, — как-то сказал он Хью. — Я мог бы провести среди жеребцов еще пять, а то и все десять лет, но, как только научился читать, я сразу же подал прошение об оскоплении. И все-таки я смеюсь последним, а где теперь те, кто тогда смеялся надо мной?..»
Хью решил наступать широким фронтом. Большая ложь легко могла сойти за правду.
— Титул сохраняется в неприкосновенности вот уже на протяжении трех тысяч лет. Линия преемственности, благодаря Всемогущему Дяде, не прерывалась ни разу, даже в Смутные времена и в период Изменения. В силу божественного своего титула носитель его разговаривает с Владетелем на равных. На «ты». — Хью гордо выпрямился. — А я был главным Фактотумом лорда Фарнхэма.
— И в самом деле благородный дом. Но что такое Главный Фактотум? У нас здесь нет такого поста. Это управляющий?
— И да и нет. Главный управляющий находится под началом Фактотума.
Собеседник ахнул.
— И все остальные ответственные слуги тоже. Конечно, положение обязывало… — продолжал Хьюберт.
— Надо думать!
— В самом деле. Я стал стареть, и здоровье мое начало ухудшаться… и перенес временный паралич нижних конечностей. По правде говоря, посты никогда не прельщали меня, по натуре я — ученый. Поэтому я подал прошение, чтобы меня переместили, — и вот я здесь, ученый Избранный, который имеет склонности, схожие с моими собственными… весьма подходящее для моих преклонных лет положение.
Тут Хью понял, что, по крайней мере, в одном он зашел слишком далеко: ветеринар поднял голову.
— Насчет паралича. При осмотре я не заметил никаких его признаков.
(Черт бы побрал этих докторов, вечно они заняты только своими профессиональными проблемами.)
— Паралич разбил меня внезапно однажды утром, — спокойно сказал Хью, — и с тех пор больше ни разу не беспокоил. Но для человека моего возраста это было первым предупреждением.
— А сколько же вам лет? Интересуюсь, конечно, чисто профессионально. Могу я задать такой вопрос? — заинтересовался ветеринар.
Хью попытался принять такой же вид, как у Мештока.
— Не можешь. Я сообщу его, когда мне понадобятся твои услуги, — добавил он, чтобы разрядить обстановку. — Могу честно признаться, что рожден я на несколько лет раньше, чем их Милость.
— Удивительно. С точки зрения вашего физического состояния — мне оно показалось весьма приличным — я бы дал вам не больше шестидесяти.
— Это у нас в крови, — загадочно ответил Хью. — Я не первый в нашем роду, кто прожил очень длинную жизнь.
От других вопросов его спас приход Мештока. Все встали. Хью вовремя не заметил вошедшего, поэтому продолжал сидеть и очень смутился. Но Мешток, даже если и остался недоволен этим, никак этого не выказал. Садясь рядом, он хлопнул Хью по плечу.
— Бьюсь об заклад, они рассказывали тебе, что я пожираю собственных детей?
— У меня сложилось впечатление, что все вы — одна большая семья, которую возглавляет любящий Дядюшка, — потрафил Главному управляющему Фарнхэм.
— Лжецы, все они лжецы. Ну, остаток вечера я свободен (дай бог, чтобы не случилось чего-нибудь из ряда вон выходящего). Их Милость знает, что мы тут пируем в твою честь, и он великодушно разрешил мне не являться до конца банкета в Большой Зал. Поэтому мы теперь можем расслабиться и повеселиться. — Главный управляющий постучал ложкой по кубку. — Кузены и племянники, предлагаю тост за здоровье нашего нового родственника. Вы, может быть, уже слышали, что я сказал, — лорд Протектор очень доволен нашей скромной попыткой дать возможность кузену Хью почувствовать себя уютно в семье их Милости. Но я думаю, вы уже сами догадались, что… так как невозможно не заметить вещь, которой обладает кузен Хью, это не малый хлыст, а хлыст чуть поменьше моего! — Мешток хитровато улыбнулся. — Будем надеяться, что ему никогда не придется воспользоваться им.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});