class="p1">Шер довольно заулыбался, смешливые искорки в его глазах заплясали Джигу-Дрыгу.
Я не успела его пнуть, за дверью раздался быстрый топот несущихся в сторону моей комнаты ног и отчаянный вопль:
— Дочь! Держись, я уже иду! Не давайся маньяку! Вспомни уроки самообороны!
С этим криком папа ворвался в комнату, распахнув со всей дури дверь и потрясая во все стороны сковородой, на которой сиротливо возлежал блин, поджаренный, с одной стороны. За его широкой спиной с высунутым от предвкушения бурных событий языком маячил Сенька, маньяча видеокамерой.
Не знаю, каким образом мне удалось мобилизовать все свои силы, ибо Шер застыл истуканом, заслышав звуки приближения моих родственников — пользы от моего муженька было «ноль», но перед самим Пришествием моего папы, за секунду до его чудесного появления на пороге, я с силой запихнула (точнее запинула) Артёма под кровать Сони, а сама плюхнулась на пол, накрывшись своим неизменным одеялом, с которым не рассталась бы даже под угрозой смерти.
Иногда люди спят на полу. Это нормально. Даже полезно для спины, осанка появляется, да и классная профилактика сколиоза. Именно это я и собиралась им объяснить, когда бы они меня обнаружили под одеялом.
Мой папуля в своей типичной для дома одежде: сидящих на бёдрах аккуратных белых спортивных брюках, натянутой на торс в тон им белой футболке, мягких пушистых тапочках, в которых он утопал (единственная вещь его домашнего гардероба, которая выбивалась из рамок его элегантного образа) и в опрятно повязанном криво-косо сшитом фартуке с изображением Капитошки (эксклюзивная вещица, это я его сшила в восьмом классе); оборвав дикий крик, замолк и зафиксировался в весьма эпичной позе, что я углядела из-под опущенных век: в правой руке он держал сковороду, а левой рукой замахивался на невидимого обидчика дочери лопаткой для переворачивания блинчиков, на голове торчал возмущённый «ёжик», а в глазах плескалось безумие, постепенно переходящее в недоумение и даже расстройство, что снова обломали и маньяков не предоставили.
— Дочь, ты уже труп… или просто спишь? — полушёпотом поинтересовался он с надеждой в голосе (бог ты мой, на что он надеется, хотела бы я знать!)
— Похожа на трупешник, — авторитетно заявил «добрый» братишка. — Ментов вызываем?
Я заворочалась, изображая, что верен второй вариант. Папа умилился, расслабился и опустился подтыкать моё одеяло:
— Эх, солнышко, какая же ты неуклюжая… Неваляшка… С кровати навернулась…
Под Сониной кроватью раздалось невразумительное шуршание, будто мышь чихала, так что пришлось срочно «просыпаться» и орать:
— Доброе утро, папа!
Папа шокировался и на секунду оглох:
— У-утречка, д-доченька.
— О! Ты решил меня разбудить и позвать к завтраку? — деланно покосилась я на кулинарный инвентарь в его руках. Блина в сковороде уже не было. Папа проследил за моим взглядом и тоже заметил, что чего-то не хватает. Удивлённо проморгался, снова воззрился на сковородку. Я же, будучи более осведомлённой, прислушалась и оказалась права — из-под сестрёнкиной кровати доносилось подозрительное тихое, но старательное чавканье.
Загадочное исчезновение завтрака также приметил и Сенька, но в отличие от своего дяди, он оказался куда проницательнее и сообразительнее и, быстро сделав соответствующие выводы, незаметно для меня направил камеру в сторону жующего под кроватью бабуина.
Мне снова потребовалось отвлечь папу, пока он не раскрыл нас и не уличил во лжи. Я слишком много перетерпела этой ночью, и сейчас не сдамся.
— Папуль, мне надо переодеться! — решительно заявила я.
— Зачем? — он всё ещё не мог отойти от таинственной метаморфозы и оглядывался по сторонам в надежде найти пропажу на полу.
— Чтобы прийти завтракать.
— Для начала надо умыться.
— Для начала надо одеться.
— Ха! — наконец-то забыл он о герое Масленицы. — Раньше, значит, не гнушалась в пижаме по дому щеголять, а сейчас стесняешься?
— Скинь кавайное одеяло, сестра! Зрители жаждут порно! — возопил Сеня и отхватил лёгкий подзатыльник дяди.
— Не стесняюсь. И я не голая, — надула я губы и щёки.
Папа не удержался и, побросав кухонные прибамбасы, сдул мои щёки, ловко выставив оба указательных:
— Ути-пути, пупсик!
— Папа!
— Ладно-ладно, уже ухожу. Пойду, наберу тебе ванну с травами. И ещё крема найду, чтобы твои, — его указательный палец коснулся моего чувствительного носа, скатившись с него словно с горки, а я не удержалась и чихнула, — фингальчики расслабились и сошли. Вот видишь, правду говорю, — намекнул он на мои чихи. — Будь здорова!
Я прикинула, что переодеться в комнате всё равно не смогу, так что посильнее укуталась в одеялку, схватила полотенце и первую попавшуюся под руку из сваленной в кучу около моей кровати одежду и побежала за ним следом, шикнув Тёме напоследок, чтобы он сидел тихо и не высовывался. Я убедилась, что мелкий любитель видеосъёмки тоже покинул комнату, и хорошенько прикрыла дверь за собой. На моё реактивное бегство папа лишь покрутил лопаткой у виска, решив, что его дочурка, падая с кровати, крепко приложилась головой и теперь немного сумасшедшая. Но потом он подумал, что какой бы она не была, он всё равно будет её любить, и отправился исполнять обещание.
Наконец, когда ванна была наполнена, и как только папуля под гогот Сени прочёл лекцию об использовании щедро предоставленных им личных коробочек, бутылечков и баночек косметологического назначения, мне было разрешено войти. Глава семейства, избавившись от меня, навострил свои пушистые «лыжи» на кухню доготавливать завтрак и утащил с собой отчаянно вырывающегося племяшку.
Попав в ванную комнату, первым делом я имела честь лицезреть себя в зеркале и ужаснулась. Я знала, что всё плохо, но не подозревала, что настолько.
Под правым глазом семафорил всеми оттенками цвета «фазана» результат пламенного поцелуя области глаза с ручкой смесителя, а на лбу красовалось нечто тех же цветов, но немного больших размеров, ко всему этому стоило добавить аристократичную (то бишь мертвенную или вампирскую) бледность — и вот она — изумительная картина моего сногсшибательного я. Шер точно извращенец, раз позарился на это «чудо». Его последующая озабоченность моими кривыми и косолапыми ногами лишь подтверждала мои догадки. Было бы страшно, если он делал попытки любоваться моим личиком. Так что ноги, как альтернатива, вполне себе приличный вариант.
Последовав совету папы, я обмазалась разными кремами, напутав назначение каждого из них (а вот не надо писать не по-русски), и расслабившись, отмокала в ванной, скрестив пальцы, чтобы моего кавалера никто не обнаружил.
Всё же горячая ванна — это нереально крутая вещь. Я будто зарядилась энергией ещё на полстолетия вперёд. И вылезать не хотела вообще. Но я помнила о Шере, которому сидеть запертым в моей комнате вряд ли нравилось. Так же у него был встроен моторчик