скоро. Как ни старались, а все-таки пришлось употребить на это более двух дней.
Интересно было смотреть, как обнаженные до пояса темнокожие тащили на себе громадные бревна. Сильные и мускулистые, они напоминали собою живых кариатид. Положим, тяжесть этих бревен, сделанных из стволов кокер-боомов, далеко не соответствовала их объему, иначе не было бы возможности нести их за десять километров и бурам пришлось бы придумывать другой план.
Наутро третьего дня все было переправлено на ту сторону омарамбы. Не забыли ни одного гвоздя, ни одной веревочки. В перетаскивании вещей участвовали все без исключения, даже женщины и дети.
Перенесенные в разобранном виде плоты были быстро собраны вновь. Все составные части были уже готовы, так что приходилось только связывать их. Работа шла отлично.
На четвертый день переселенцы снова могли поместиться на плотах и опять двинуться в путь.
Вначале воды было еще мало, и течение было очень слабое, так что приходилось сильно налегать на весла и багры. Впереди ожидалось лучшее, и потому люди не щадили сил, усердно работая веслами и баграми. Вскоре ожидания оправдались. Река понемногу стала расширяться и углубляться, течение сделалось быстрее, и плоты опять пошли сами, как в начале путешествия.
Однако через несколько верст дело стало ухудшаться: вода едва текла, и плотам пришлось снова двигаться очень медленно. Разведчики не заходили так далеко. Увидав в одном месте широкую и быструю реку, они предположили, что она и дальше такая же, и возвратились назад.
Но вот, наконец, дошли до громадного стоячего озера, темная вода которого была совершенно неподвижна. Насколько хватал глаз, кроме песчаных берегов, усеянных массою каких-то страшных черных бревен, ничего не было видно.
Вскоре, вглядевшись, буры поняли, что это за бревна.
— Это крокодилы! — воскликнул баас, стоявший на носу первого плота.
— Да, и какое громадное скопище их! — заметил Карл де Моор. — Мне никогда еще не приходилось видеть такого громадного скопища.
— Что могло заставить их собраться здесь в таком количестве? — недоумевал даже опытный и видавший виды Смуц, исходивший чуть не всю Южную Африку.
И действительно, скопище крокодилов было так громадно, что невольно вызывало удивление.
И по пути переселенцы нередко видели их греющимися на солнце, но или в одиночку, или небольшими группами, по три, по четыре, а здесь их были, по крайней мере, целые сотни!
Отвратительные амфибии лежали во всевозможных видах и позах. Некоторые экземпляры поражали своими громадными размерами: при двадцатичетырехфутовой длине они были обхватом в добрую бочку.
Одни валялись на песке, вытянувшись во всю длину и подняв головы с разинутой пастью, усаженной двойным рядом страшных зубов; другие лежали, свернувшись клубком, или перекатывались с боку на бок, подняв кверху все четыре лапы, а некоторые просто ползали вокруг, высоко задрав хвосты.
На спинах этих пресмыкающихся прыгали бесчисленные насекомоядные птицы, охотясь за мухами, которых привлекал сильный, удушливый запах мускуса, испускаемый крокодилами.
В прошедшие ночи буры слышали нечто похожее на рев сотни быков и удивлялись силе и продолжительности звуков. Теперь, увидев громадное скопище крокодилов, они поняли, что это были крики пресмыкающихся. Но все-таки не могли уяснить себе, что означает это экстраординарное собрание чудовищ.
При приближении плотов птицы вспорхнули и с пронзительными криками отлетели прочь, а крокодилы моментально один за другим попрятались в воду. Интересно было видеть, с каким проворством эти неуклюжие и неповоротливые с виду животные двигались на своих коротких лапах.
Буры подумали, что их внезапное появление заставило пресмыкающихся инстинктивно искать спасения в родной стихии; но каково же было удивление путешественников, когда они заметили, что крокодилы всем обществом подвигаются им навстречу с очевидным намерением атаковать плоты!
Нырнув сначала в воду, страшилища через несколько времени снова появились на поверхности и с угрожающим видом поплыли по направлению к смелым пришельцам, дерзнувшим вторгнуться в их царство. Чудовища страшно щелкали зубами, размыкая и смыкая свои громадные челюсти, яростно колотили хвостами по воде, так что вокруг них образовалась густая пена, визжали от радости при виде добычи и ревели от нетерпеливого желания скорее овладеть ею.
Путешественники в один голос испустили крик ужаса, испугавшись главным образом за свою «водяную кавалерию»; но темнокожие молодцы в один миг очутились на плотах, побросав своих деревянных коней. Конечно, находившиеся на плотах деятельно помогали им скорее взбираться на них, протягивая кто веревку, кто просто руку.
Женщины и дети попрятались в шалаши и палатки, между тем как мужчины, взявшись за роеры, приготовились к отражению атаки.
Обыкновенно крокодилы бегут от людей, а эти сами шли на них, и в таком громадном количестве, которое заставило смутиться даже храбрых буров.
Как ни спешили седоки «водяных коней» взобраться на плоты, к несчастью, двое из них все-таки не успели и тут же были проглочены парою громадных крокодилов. Помочь этим несчастным не было никакой возможности.
Гибель этих двух верных слуг буров была тут же отомщена сильным и дружным залпом из ружей. За этим залпом последовало еще несколько. Стреляли безостановочно, так как женщины, вышедшие из своих убежищ, заряжали разряженные роеры.
Стрельба продолжалась до тех пор, пока от порохового дыма ничего не стало видно. Когда дым рассеялся, путешественники заметили, что вся вода покраснела от крови и что крокодилы, поняв невыгоду своего положения, попрятались на дно озера. Только тяжелораненые остались издыхать на поверхности воды.
Пока одна часть пассажиров работала веслами и баграми, подгоняя плоты, другая — время от времени стреляла в голову какого-нибудь слишком любопытного чудовища, высовывавшегося из воды.
Когда плоты, наконец, переплыли озеро и очутились на противоположном конце, путешественники поняли причину такого невозможного скопища крокодилов в одном месте: река вторично терялась в песках!
Глава XVIII
КАРЛ-КОП
Да, речка снова исчезла, и на этот раз положение злополучных путешественников было несравненно хуже, чем в первый: люди, посланные опять на разведку, сообщили, что сухое место тянется, по крайней мере,