Что он мог значить?
Берри подумала, что стоит попытаться снова заснуть. И лучше больше не читать тревожную книгу, в которой молодую женщину похищают в мир, населенный странными говорящими животными, людьми-рыбами и птицами, и вовлекают ее в войну за сказочное королевство Эсфи.
Жаль, что у нее нет возможности почитать один из будущих загадочных романов Джессики Райнхарт.
Применив титаническое усилие, Берри Григсби заставила себя снова закрыть глаза.
«Леди Барбара» продолжала свое путешествие.
Глава 4
Берри вынуждена была спросить:
— Кто-нибудь еще слышал странный шум прошлой ночью?
— О, я слышу странный шум каждую ночь, — ответила Гленнис Хэмметт, сидевшая рядом с Берри за завтраком. — Он исходит из ноздрей того джентльмена, что сидит слева от меня, и представляет собой чудесную серенаду.
— Для тебя все, что угодно, моя дорогая, — рассмеялся Гален Хэмметт, поднося ко рту кусочек ветчины на вилке. — Я знаю, как ты скучаешь по музыкальным вечерам в клубе «Сторк».
— Спасибо за это, дорогой, но, боюсь, твой стиль проведения музыкальных вечеров вышел из моды вместе с варварами.
Гален наклонился вперед, чтобы одарить Берри иронично-возмущенным взглядом, пропитанным стариковским весельем, а затем, ничего не сказав, вернулся к своей утренней трапезе.
— Что за странный шум? — За столом напротив Берри сидел Кой Чендлер, который вошел за десять минут до нее. Остальные еще не появились.
— Звук был такой, словно на палубу прямо над моей головой упало что-то тяжелое. Я не знаю, который был час, но, должно быть, очень поздний.
— Хм, — Чендлер потер челюсть. — Может быть, я действительно что-то слышал. Помню, я внезапно проснулся, но достаточно быстро снова заснул. — Чендлер посмотрел на повара. — Мистер МакКиг, яйца вкрутую уже готовы? — Он просил два еще при входе.
МакКиг оторвался от своей работы достаточно надолго, чтобы бросить на Чендлера недобрый взгляд.
— Я дам вам знать, — буркнул он со своим невнятным акцентом.
— Я должен вам сказать, мисс Григсби, что спас вас прошлой ночью, — признался Чендлер.
— В самом деле? Каким же образом?
— Холлидей, Диксон и я играли здесь в «Ньюмаркет» после одиннадцати. Я направлялся в свою каюту, когда увидел, как кто-то стоит с лампой у вашей двери. Подойдя чуть ближе, я разглядел, что это был он. Ну… вы понимаете. Он.
— О, да, ужасный «он»! — воскликнул Гален, точно зная, о ком идет речь.
— Вдвойне ужасный, — подтвердила Гленнис.
— Да, — кивнул Чендлер. — Я видел, как он заносит кулак, чтобы постучать в вашу дверь.
— Есть одна вещь, которую я терпеть не могу, — нахмурился Гален, — это насилие по отношение к невинным дверям.
— В общем, я окликнул его, чтобы спросить, что он там делает, — продолжил Чендлер свой рассказ, — и он тут же опустил кулак. У него был такой вид, как будто… я не знаю… он смутился или что-то в этом роде. Я сказал ему, что ему не стоит никого беспокоить в такой поздний час, особенно вас.
— Что ж, спасибо вам за это, — медленно кивнула Берри.
— Полагаю, он вернулся в свою каюту. Я тоже вернулся к себе и не видел его после этого. Но, прежде чем он ушел, он спросил меня кое о чем, чего я до сих пор не могу понять. — Чендлер сделал паузу, чтобы отхлебнуть кофе, который передал ему МакКиг.
— Не стоит так обрывать столь интригующий рассказ, молодой человек, — укорила его Гленнис. — О чем он вас спросил?
— Он спросил, не я ли оставил ему записку.
— Записку? — нахмурилась Берри. — Он сказал еще что-нибудь?
— Я ответил ему, что не понимаю, о чем речь, вот и все.
— Не совсем все. — Гален снова наклонился вперед, чтобы бросить острый взгляд на Берри. — Могу я поинтересоваться, почему мистер Гулби собирался постучать в вашу дверь после одиннадцати часов? У меня сложилось впечатление, что вы просили нашего капитана, скажем так, отвадить его от дальнейших попыток общения с вами.
— Вы имеете в виду, прижать его сильной рукой? — хмыкнул Чендлер.
— Именно так. Хотя, кажется, что сила его хватки ослабевает после того, как все двери закрываются, а шторы задергиваются. Так что могло от вас понадобиться мистеру Гулби?
— А разве не очевидно? — спросила Гленнис с сардонической улыбкой. — Дорогой, ты выдаешь свой почтенный возраст.
— Простите мое любопытство, мисс Григсби. Вчера вечером в моей чашке было слишком много рома. Или слишком мало. Я заглажу свою вину сегодняшним угощением.
Берри почувствовала, как к ее щекам приливает легкий румянец.
— Могу поклясться вам, что Гулби не был приглашен в мою каюту, и я…
Понятия не имею, чего он хотел, — собиралась закончить она, однако осеклась. Ведь у нее была догадка, чего он мог хотеть. Он был все так же встревожен возможной кражей.
— У меня нет намерений приглашать его и в дальнейшем, — сказала она.
— Однако это озадачивает, не правда ли? — Гален сложил свои тонкие пальцы домиком. — С какой стати мужчине пытаться постучать в вашу дверь поздней ночью после того, как вы и другие дамы дали ему понять, что ему следует держаться подальше?
— Я рада, что мне не нужно об этом беспокоиться, — усмехнулась Гленнис.
Гален приобнял ее.
— Я очень четко сказал ему не преследовать эту прекрасную, элегантную и утонченную леди, которая является светом моей жизни и зеницей моего ока.
Она искоса посмотрела на него.
— Ты забываешь, что мы оставили Астрид дома, — сказала она и поцеловала его.
— Яйца вкрутую, — возвестил МакКиг, кладя яйца в керамическую чашку перед Чендлером.
— Обожаю, — расплылся в улыбке тот.
Берри доела последние кусочки своего завтрака и покинула камбуз, поприветствовав Диксонов, которые пришли ей на смену.
В своей каюте Берри оделась потеплее, чтобы подышать свежим воздухом на палубе. Задумавшись, она решила, что попала — как говаривала ее бабушка — в щекотливое положение. Она