Читать интересную книгу Азиатская Европа (сборник) - Мурад Аджи

О непобедимой армии Чингисхана западные ученые пишут как о полчищах «диких кочевников» (в точности как об Аттиле), но о технических ее новинках молчат. Например, о зажигательных снарядах — прародителях артиллерии… Нужна книга, чтобы рассказать о Чингисхане-полководце. То был художник на поле брани, всегда придумывал что-то свое. Скажем, каждому всаднику дал два коня, чтобы тот на ходу менял их в походе, и армия стала вдвое быстрее. Конница Чингисхана появлялась чуть раньше, чем ее ожидал враг. Ее удар был точным и неожиданным.

В обыкновенной степной колючке он увидел оборонительное оружие — железный шип. Ими срывал атаки неприятеля, сбивал любое преследование, рассыпая шипы перед наступающим врагом. Все в его армии было неповторимым, как в мастерской великого художника.

…Следующим после Китая на пути Чингисхана стоял Халифат, мусульманская страна, где жили потомки парфян, бактрийцев, кушан — словом, тюрки, отошедшие от Алтая. У них уже давно не было единства. Самовлюбленный султан Хорезма Мухаммед, царствовавший на землях от Персидского залива и границ Индии до Дешт-и-Кипчака, недостойно повел себя. Не как мусульманин. Он тайно сочувствовал секте исмаилитов, которая по-своему развивала теорию ислама, у нее были иные взгляды на Единобожие, на Коран. Взгляды, подозрительно близкие к католическим, та же самая философия «наместничества».

Идея наместничества находила сочувствие у представителей разных течений в исламе. Так, багдадская надпись 1221 года, ее приводит академик В. В. Бартольд, неплохо поясняет эту мысль. Халиф Насир называл себя «имамом, повиноваться которому предписано всем людям», «халифом господа миров». Возвеличивание себя становилось нормой духовных лидеров и в Халифате, и в Западной церкви. Видимо, в том и выражал себя процесс разложения духа, который, согласно тюркской традиции, духовенство обязано беречь. Меняя тюркские традиции веры, религиозные лидеры разрушали и саму веру. Так, один из багдадских халифов, принимая «египетского посла, сидел на престоле с плащом пророка на плечах, с мечом пророка на поясе и с посохом пророка в руке; на вопрос пораженного таким великолепием посла: „Не сам ли это Аллах?“ — государь будто бы ответил: „Это — заместитель Аллаха на земле его“».

Высокомерие, чванство и показная роскошь духовенства вызывали протест у истинных верующих. Отсюда рост «сект» и «еретических» течений, отсюда несогласия, которые стали отличать мир христиан и мусульман. Вот почему слова Чингисхана о чистоте веры были ясно услышаны и на Западе, и на Востоке.

Не сразу понял двуликий султан, кто перед ним!

Чингисхан не хотел воевать с мусульманами, он искал дружбы и союза с братьями тюрками, жившими в Халифате, предложил выгодную торговлю на «шелковой дороге». В 1218 году отправил султану караван с дорогими подарками. Однако тот напал на караван, купцов убили, товары украли. Чингисхан потребовал удовлетворения, Мухаммед убил и послов, заподозрив в них угрозу. Тогда оскорбленные мусульмане сами обратились к «великому заступнику всех тюрков», так записано в их обращении. Им стал неприятен султан с душою раба, который ждал момента, чтобы объявить себя арабским «папой римским», то есть наместником Аллаха на земле (Ага-ханом).

Подробности тех событий прочитываются в «Сборнике летописей» Рашид-ад-Дина, а также в бесценном труде В. Т. Тизенгаузена «Сборнике материалов, относящихся к истории Золотой Орды». Однако читать восточную литературу надо с той же осторожностью, что и западную, — по причине политической предвзятости авторов.

Очень трудно собрать факты, но куда труднее объективно осмыслить их.

Ответ осквернителю Единобожия последовал незамедлительно.

Но прежде, как гласит легенда, по традиции предков Чингисхан поднялся на вершину горы и обратился к Тенгри. Три дня и три ночи ждал он ответа, три дня и три ночи крошки хлеба и капли воды не было на его губах, лишь ветер студил тело, утоляя жажду. Когда он спускался с горы, армия знала, что делать. Завидев полководца, воины начали скандировать: «Тенгри, Тенгри». И молиться Ему… Воистину вера очищает сознание.

Тысячеголосое ура, усиленное раскатами эха, покатилось по земле.

Возглас «ура» Европа слышала со времен Аттилы и медленно привыкала к нему. Правда, если быть точным, кричали не «ура», а «хурай», что на древнетюркском языке означало «спаси и помилуй». Другое его значение — «бей», «рази», то есть призыв к атаке. Этот возглас вызвал панику в римских войсках в 312 году, не сразу привыкли к нему римляне…

Под знамена Алтая устремились новые отряды мусульман, собралось семьсот тысяч всадников. В Средней Азии готовились сойтись две великие силы, две культуры, которые тогда олицетворяли Восток. Таких сражений мир не видел и при Аттиле. Небесный Алтай против Халифата, один на один.

Вольтер, имея в виду то сражение, писал: «Наши европейские битвы не более, как мелкие стычки в сравнении с многочисленностью армий, которые сражались и погибали на азиатских равнинах». Разворачивалась грандиозная батальная сцена, которая достойна увековечения в панораме. Боя, подобного масштаба, мир не знал ни до, ни после. Полтора миллиона человек собрало открытое поле. Битва у реки Сырдарья началась утром, а закончилась ночью третьего дня.

Чингисхан виртуозно творил Историю, все подчинялось ему. Говорят же, «каждый лекарь лечит своим лекарством»… Самодовольство, оказывается, тоже излечимая болезнь.

В первые часы боя самодовольный султан потерял половину войска, и тогда его озарило, перед ним армия, над которой распластал крылья Ала — ангел-хранитель тюрков: непобедимая армия, сражавшаяся за торжество веры в Бога Небесного. С той минуты он думал уже не о победе — о бегстве.

Есть основания полагать, что тогда султан и усомнился в том, что правильно понимал слова Корана. В 20-й суре (102-й аят) сказано: грешники на Страшный суд будут собраны «голубоглазыми». Голубые глаза Чингисхана, источавшие гнев, усилили его страх перед неожиданным открытием: правоверный не тот, кто окружен властью, пышностью, достатком, не тот, кто дни напоказ проводит в молитвах и в соблюдении обряда. А тот, кто живет по законам Всевышнего, — для людей. Как Чингисхан.

Истинная вера, она в душе человека, в его поведении, ее не выставляют публике напоказ. Бог видит ее и так.

…Боевое знамя Чингисхана называли «сульде» — «жизненная сила», «дух». Отсюда, к слову, английское soul и немецкое seele, в те годы они звучали именно так, по-тюркски. Равно как и слово «султан».

Сульде и Яса были гласом Неба. Они поднимали боевой дух, давая армии силу и уверенность. Например, в 1221–1222 годах, когда отряд разведки под предводительством хана Джебе и его помощника Субутая проник на Кавказ, местные кипчаки сопротивлялись недолго, потому что им сказали о священной войне, которую объявил Алтай. Войне за торжество Единобожия.

С этого небольшого отряда разведки начинался великий поход на Запад — за правду. «До последнего моря». Поход, вошедший в историю России как татаро-монгольское нашествие. Но это были не дикие орды кочевников… В истории человечества нет даже близкого примера, отряд в два тумена (двадцать тысяч всадников) прошел от Самарканда до Киева, путь, сравнимый с походом Александра Македонского, однако совершил больше, чем вся армия Македонского, если она, конечно, существовала на самом деле. Всадники делали 120-верстные переходы, шли без дневок по двенадцать дней, превосходя в несколько раз все армейские нормы Запада.

Отряд принимали за призрак, за посланников Неба, встретив его, никто уже не осмеливался поднять глаз на знамя Чингисхана, все склоняли перед ним голову.

Разведка вошла в Восточную Европу почти без боя. То были больные земли, с IX века греки ссорили здесь местных ханов. Потом в ссору влезли католики… Выходит, высылая отряд, Чингисхан знал, что творилось в тех краях Дешт-и-Кипчака. Знал и о вторжении сюда христиан, об их постыдной политике раздоров.

И повелитель Востока, укрепив бунчуки на конях, решил восстановить поруганную справедливость, он приказал разведке идти так далеко, пока не встретится последний тюрк. А кто поступил бы иначе? Чингисхан шел не завоевывать чужие страны, он спешил к собратьям, которых постигла беда. Его решения были полностью оправданы.

В 1223 году отряд достиг границ Западного мира — Киевской Руси. Была ли то самостоятельная страна? Это как посмотреть… Украина к исходу Х века отошла от Единобожия, стала восточным оплотом христианской империи. Но меняет ли смена религии государственный или этнический статус страны? Вопрос, требующий очень серьезной дискуссии.