Чувство вины разрушает. Затягивает в топи прошлого, увлекает бесконечной игрой в упущенные возможности. «Если бы я тогда сделал то, если бы сказал это… если бы свернул направо, а не налево… если бы послушался старших…» Чувство вины — наркотик, такой же упоительный как жалость к себе, только, может, чуть более горький. Там рядышком еще одна пакостная трясина — самоуничижение. Та, что пуще гордыни.
Гордынька?
Вот-вот. Она самая. Запомни их по именам, Лесс. Эти топи никогда не давали ни добрых ростков, ни цветов, ни плодов — ничего живого. Это плесень и ржа, гниль и тлен. Это провалы в Полночь.
Неправда. Это опыт. Вспоминая и размышляя, я делаю выводы. Чтобы потом не совершать подобных ошибок.
Вспоминая и размышляя — да. Но не упиваясь этим. Не щекоча воспоминаниями засохшие раны. Маг безжалостен, Лессандир. В первую очередь — к себе.
Не щекочу я ничего! Просто вспоминаю.
А теперь ты оправдываешься.
…
Тихий, переливающийся аккорд, словно дрогнула гроздь колокольцев.
— Малявка! — шепотом. Горячие пальцы принцессы стиснули мою руку.
Длинный, громоздкий, в чешуе огненных бликов — Эрайн выплыл из ночи как боевая галера. Звенящий шелест лезвий. Шаг тяжел, но бесшумен.
Лессандир. Ты звала. Рад тебя видеть.
Ты опять залез ко мне в голову без предупреждения, Эрайн.
Скрытность — та же гордынька, Лесс.
Руки его сложены на груди, голова опущена. Отсвет костра рыжим шелком кутает острия и зазубрины. Едва заметный поворот — свет располосован в мелкие клочья, осыпается искрами с черных лезвий. В глазах у меня пляшут зигзаги тьмы и золотые вспышки. Эрайн прекрасен, как корабль под парусами. Как солнце. Как тысяча звезд.
Спасибо.
Что?
Тебе приятно на меня смотреть, Лесс. Как тому парнишке, твоему другу. Где он, кстати? И кто это с тобой?
Ратер в городе. А это Мораг, дочь Врана.
О!
Пауза. Мантикор глядит на принцессу глазами полными тьмы. Кромешной тьмы, в них даже огонь не отражается.
— Что он на меня так уставился? — Мораг положила ладонь на рукоять меча. — Если он кинется, я ему голову снесу.
— Не надо, миледи. Не кинется.
— Тогда говори с ним, что ты молчишь?
— Малыш, — попросила я. — Сядь, пожалуйста, там. За костром.
Скажи дочери Врана, что я ее не трону.
— Малыш говорит, что он не тронет ни тебя, ни меня.
— Скажи ему, что я его тоже не трону. Пока он пристойно себя ведет.
Мантикор по ту сторону костра со звоном тряхнул головой и ухмыльнулся. Двухдюймовые клыки несомненно добавили ему блеска.
У Врана храбрая дочь. Похожа на него. Такая же задира.
— Ты ему нравишься, — сказала я. — Говорит, ты похожа на Врана.
— Он молчит.
— Я слышу его мысли, а он слышит мои. Ты можешь поговорить с ним, а отвечать он будет через меня.
Мораг убрала руку с меча и выпрямилась.
— Я хочу увидеть своего отца, слышишь, мантикор? Малявка хвасталась, что ты колдун и друг Врана. Позови его сюда или отведи меня к нему. Это моя просьба. Что ты хочешь за это?
Некоторое время Эрайн молчал. Было не понятно, куда он смотрит — то ли на Мораг, то ли на меня, то ли в огонь.
— Ты слышал? — не выдержала я.
Он медленно кивнул — колыхнулся сноп лезвий.
Слышал. Лесс, неужели ты думаешь, что Вран не знает о существовании собственной дочери? И только поэтому до сих пор не встретился с твоей подружкой?
Знает, конечно. Мало того, он ее видел и залечил жуткие раны, которые ты принцессе нанес.
Я? Разве мы встречались?
Еще как встречались. Чуть не прикончили друг друга. Ты и впрямь не помнишь что делаешь, когда на тебя находит?
Усмешка. Эрайн отрицательно качнул головой.
Не помню. Когда эта полуночная мразь берет верх… Впрочем, мы говорим о принцессе. Так значит, Вран приходил лечить ее…
Нет. Гаэт Ветер отвез ее в Сумерки. Мне… как-то удалось призвать Гаэта. Вообще-то я хотела затворить Мораг кровь, но Гаэт меня услышал.
Тогда почему ты привела принцессу ко мне? Обратитесь к Гаэту.
Но Гаэт — где-то, а ты — здесь! В чем дело, Эрайн? Ты не хочешь нам помочь?
Опять усмешка, опять покачивание головой.
Свои желания маг должен выполнять сам. Лесс, мы об этом уже говорили. Мне казалось, ты поняла.
— Он отказывается? — вскинулась Мораг. — Почему? Что он хочет?
— Хочет, чтобы я училась все делать сама.
— Может, он хочет, чтобы его получше попросили? Что тебе надо, мантикор? Говори свою цену.
Скажи ей — она не может дать мне то, что я хочу. А что я хочу, я возьму сам.
— Тогда сделай это просто так, Малыш! — выкрикнула я. — Даром. За красивые глаза. Просто потому, что тебя попросили о помощи две женщины.
— Каррахна! Мне на коленках поползать перед этой ящерицей? Под хвост его поцеловать? Хватит, пропасть! Пойдем отсюда, малявка.
Мораг рванулась встать, но я повисла у нее на локте.
— Погоди, миледи, погоди. Он не набивает цену и не издевается. Он вправду думает, что так будет лучше.
Именно так я и думаю.
Малыш, у нас нет времени. Мораг и ее матери грозит опасность. Где-то бродит колдун, который желает Мораг смерти, а ее мать и брата держит в заложниках. Я не справлюсь с этим одна, Малыш!
Колдун?
Колдун! Очень сильный, если смог скрутить Каланду… мать принцессы. Врану вряд ли об этом известно. Я даже уверена, что он ничего не знает. Если бы знал — помог бы. Давно помог.
Колдун. Это другое дело. Так бы сразу и сказала.
— Ты позовешь Врана? — обрадовалась я.
Пауза.
Позвать легко. Всего-то надо — просто позвать, пожелать увидеть. Тот, кого зовут, обязательно услышит. И если захочет… или если сможет — придет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});