До искомого кафе в Берне Владимир добрался на такси-левапе за пять минут. Молодой аспод сидел за просторным столом на шесть персон, спокойно, можно даже сказать, вальяжно потягивал светлое пенистое пиво из огромной стеклянной кружки с голографическим изображением дерущихся на ней львов. Когда он увидел приближающегося к нему Владимира, аспод поставил кружку на стол, подобрался, красиво, заученно улыбнулся, протягивая своему начальнику руку. Владимир, как обычно хмурый на лицо, молча пожал ее, сел напротив. Виртуальная официантка, точнее ее димага тут же приготовилась записать заказ, но Бубенин вежливо отказался ото всего, согласившись только на такую же кружку пива.
— Показывай, — бросил он асподу, пригубив пенный напиток.
Парень достал тоненькую планшетку со стереоэкраном, повертел вокруг нее пальцами, совершая как бы нажатия и растяжения в воздухе, и над ней образовался макет орбитального лифта со всеми наиважнейшими узлами и системами.
Бубенин пригляделся к картинке, представив вдруг, как его дочь наматывает круги вокруг этого гигантского шпиля. С трудом отогнав непрошенные мысли, отвлекающие от работы, он попросил парня увеличить то место, где располагался энергетический узел всего сооружения. Картина спешно изменилась. Вместо башни лифта появилось какое-то переплетение красных, желтых, зеленых и синих нитей вокруг ярко-алого шара — сердца энергетических систем орбитального лифта.
— С реактором все в порядке, — прокомментировал аспод. — Я тоже сначала предполагал, что именно он стал причиной трагедии, но все гораздо сложнее.
— Если не реактор, то что?
— Смотрите, — сказал парень, и картина вновь поменялась на прежнюю. Сначала в ней не было никаких изменений, потом в центре огромного шпиля, а также внизу и на макушке показались красные пятна.
— Это первые энергетические всплески, — сказал аспод, — появились практически одновременно, по своим параметрам крайне близки к сверхмощным взрывам.
— Какой категории взрывы?
— Сугубо предварительно, думаю, аннигиляционного типа.
— Понятно, — пробубнил Владимир, — дальше.
Дальше было больше. После первых трех всплесков, повлекших за собой частичное разрушение квазиметалоконтсрукций, рванула энергетическая установка, ФВ-генератор, однако, если судить по модели, предложенной асподом, ее взрыв произошел от внешнего воздействия, а не внутреннего. И это было достаточно необычно, если не сказать больше — удивительно. ФВ-гереатор как сердце любой энергосистемы был великолепно защищен от всяческих воздействий, в том числе и от прямой аннигиляции, поэтому модель аспода по крайней мере могла быть подвергнута серьезным сомнениям.
— Ты уверен, что данные систем именно такие?
— Я сам не поверил, когда увидел ее в первый раз, но данные системы правдивы.
— Или ее каким-то образом обманули, — задумчиво проворчал Бубенин.
— Это еще как? — удивленно спросил аспод, часто моргая.
— Системы слежения способны воспринимать лишь то, что в них заложили. Они работают на принципах, известных земной науке и технике, но пасуют перед иными подходами.
— Это вы намекаете… на чужих? — аккуратно поинтересовался аспод.
— Не обязательно. Хотя след внеземной цивилизации мы обязаны отработать. — Он побарабанил пальцами по столу, большим глотком осушил сразу пол кружки. — Что было дальше?
Аспод сделал резкое движение пальцами и картинка вновь изменилась.
— Дальше еще несколько взрывов, поменьше, все анигиляционного типа. Обратите внимание, что они отстоят друг от друга на одинаковое расстояние, фактически разрушают на части весь оставшийся каркас.
Владимир серьезно задумался. Взрывы не могли возникнуть сами собой причем настолько равномерно. Но почему тогда великолепная система безопасности не отреагировала на заложенные взрывные устройства? Иначе ведь аннигиляционный взрыв, да и любой другой взрыв, никак не сделать. Или все же сделать?
— Записи биометрических параметров достать можешь?
— Одну минуту, — кивнул аспод, мгновенно засев за планшеткой и виртуозно орудуя пальцами.
Несколько минут он искал необходимую информацию, пока, наконец, не нашел необходимое.
— Оказывается, совсем недавно сделали, — пояснил он. — Пришлось применять свой специальный допуск, чтобы достать необходимое.
Владимир кивнул, хваля настойчивость парня, и обомлел, поскольку таких биометрических параметров не видел никогда. Эти параметры, по сути, представляли собой сгустки энергетических и ментальных полей, окружавших человека, и специальная аппаратура способна была их фиксировать, анализировать и рассказать о человеке или паранорме очень многое, если не все, от его характера до того, что он съел на ужин. Биометрические параметры человека и паранорма существенно отличались, так же как отличались они у животных, рыб, птиц и растений, но все они имели общий фундамент, схожие законы построения и взаимодействия. А здесь…
Судя по всему выходило следующее: примерно за двадцать минут до катастрофы в здание орбитального лифта вошел человек, послонялся сначала по огромному комплексу, ничем не сумев приковать к себе внимания системы охраны, затем он сел в одну из пассажирских кабин лифта и начал подниматься вверх. Когда до середины шпиля ему оставалось примерно десятка два километров, его биометрика стала резко меняться, превращаясь во что-то странное, необычное, доселе невиданное. И вот этот человек или точнее, то, во что он превратился, и явилось своеобразным взрывным устройством. Владимир даже присвистнул от удивления и едва не уронил на пол кружку с пивом.
— Ты… что-нибудь понимаешь? — спросил он аспода, который, судя по выражению лица, также пребывал в серьезном недоумении.
Парень покачал головой, откинулся на спинку кресла.
— Вот и я тоже ничего не понимаю, — докончил за него Бубенин.
Он молча осушил остатки пива, немного громче чем следует поставил пустую кружку на стол.
— Я вот еще чего не понял, — неожиданно сказал аспод, — каким образом произошли остальные взрывы? Взрывное, хм… устройство, судя по всему, только одно, а взрывов — десяток. Больше аппаратура ничего не зафиксировала. Биометрика остальных людей была в норме, никаких трансформаций, кроме этой, больше зафиксировано не было. Так откуда остальные взрывы?
Вопрос парня тревожил и самого Владимира, и Бубенин к своему неудовольствию совершенно не знал на него ответа. В голову лезли всякие разные идеи, одна бредовей другой, но ничего конструктивного в них не присутствовало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});