Как бы то ни было, кандидатура местоблюстителя патриаршего престола Стефана Яворского была принята большинством голосов через пару часов обсуждений. Попыток саботировать заседание не было вовсе. Тем самым были окончательно расставлены все точки над «ё».
В ночь с 22 на 23 февраля в Успенском соборе был выбран патриарх Московский и всея Руси Иерофан I…
Глава 3
Середина марта 1710 года от Р. Х.
Рязань
Государь всея Руси Алексей II
Зима понемногу отступала, кое-где появились проталины, уже скоро можно ожидать появления первых подснежников, до которых так охочи юные девы и почтенные матроны. Сонная жизнь понемногу пробуждалась, входя в новую колею. День заметно увеличился, уже не требовалось ложиться в пять часов вечера, люди могли позволить себе засидеться за веретеном или плетением из лозы корзины, накручиванием мотков шерсти. Весна наступала единым фронтом, сразу на всех направлениях, где-то удачливей, где-то, наоборот, с трудом отбивая у стужи принадлежащие ей по праву земли.
Как приятно просыпаться в теплой мягкой постели рядом с любимым человеком, особенно когда за окном тяжело падает мокрый снег! Юля лежит на моем плече, улыбается во сне, того и гляди замурлычет от удовольствия и счастья.
Аккуратно укладываю ее голову на перину, встаю на пол, укрытый медвежьими шкурами, даже не гляжу на часы – уже давно приучил себя к раннему подъему, встаю чуть ли не с восходом солнца, благо, что зимой светило появляется позже, чем летом.
Поцеловав спящую девушку и стараясь при этом не шуметь, прокрадываюсь к двери, бесшумно притворяю ее за собой. Поворачиваюсь – Никифор уже передо мной. В стороне, испуская пар, стоит чаша с горячей водой, чистое полотенце перекинуто через левую руку камердинера, на лице почтительное выражение, рядом серебряный кувшин, из которого приятно пахнет луговыми травами.
Умываюсь, в руках приятно скользит кусочек мыла. Думаю о том, что мыловарению в Петровке стоит уделить больше внимания, все-таки хорошего качества получился сей продукт. Постояв пару минут, застегиваю мундир и неспешным шагом иду к себе в кабинет, где уже давно лежат документы по реорганизации приказов. Конечно, можно было бы вовсе ввести коллегии, как это сделал бы батюшка лет через восемь, но лучше с этим не торопиться, и так все движется еле-еле, со скрипом, так что спешить не надо.
После внимательного изучения у меня, по первым прикидкам, получилось девять приказов, точное их количество будет понятно чуть позже. Кроме того, мне пока неизвестно, кто будет возглавлять эти приказы, я так и не определился. Нужно еще присмотреться к своим соратникам, да и о приближенных батюшки забывать не следует, много умных людей среди них имеется. К примеру, в Посольский приказ, думаю, надо поставить Петра Шафирова, все-таки он умный и образованный человек, а на его место в Стамбул послать кого-нибудь из молодых дипломатов.
В итоге получалось, что кроме Посольского приказа должны появиться Приказ гражданских дел, Воинский приказ, Морской приказ, Ревизионный приказ, следящий за государственными расходами, Производственный приказ, Торговый приказ, Приказ государственной безопасности и Приказ внутренних дел. Преображенский же приказ как таковой упразднялся, дав начало двум новым приказам – госбезопасности и внутренних дел соответственно.
В любом случае нужно сначала обсудить данный вопрос с советом, все же проще будет: глядишь, и мыслишки какие здравые появятся. Еще с первых наших посиделок, когда я даже не был наместником Рязанской губернии, появилась традиция собираться в Общем зале. Будь я в отъезде или дома, малая часть левого крыла Соборного дворца (именуемого в честь Кремлевского собора, точнее площади, на которой он находится) всегда была открыта для моих соратников. В этом зале постоянно обсуждали, спорили, ругались, выискивали наиболее подходящее решение очередного возникшего вопроса.
Вот и сейчас, приведя себя в порядок, спешу перебраться к своим друзьям, часть которых (Кузьма и Алехандро) вообще предпочитали не покидать его, постоянно проживая на этой половине в гостевых комнатах. Пускай, мне же спокойней от этого, все же верные люди под боком дорогого стоят.
Лучи солнца только начали проскальзывать сквозь серые хмурые тучи. В коридорах довольно прохладно, то и дело колышутся неровные тени светильников, двое слуг суетливо меняют масло, стараясь спрятаться подальше от холода длинного пролета. Даже печи, созданные по образу тех, которые сразу же встраивали в скелет казарм витязей, не помогали – по-видимому, все дело в начальной проектировке дворца: не выдержал он частичной перестройки, мерзнуть начал. Значит, надо новый выстраивать, благо время есть, ну а место подберем.
– …А я говорю, что все равно воровать будут, да и взятки брать будут, – еле доносился голос Николая из-за плотно прикрытой двери в Общий зал.
– Так на что тогда эти меры нужны? Неужели ты думаешь, что помогут все эти поблажки да отмена налогов ненужных? Нет, человек такая скотина, которую постоянно надо под надзором держать, правда, понимают эту истину не многие, – возразил Волкову Артур.
– О чем спорите, друзья?
Прикрываю за собой дверь. В просторном зале блуждают легкие ароматы сбитня и кваса.
– Да вот Миша, – кивнув в сторону Михаила Лесного, сказал Кузьма, – предложил по образу пруссаков выделить из его ведомства отдельный то ли приказ, то ли службу, чтобы она за служивыми людьми следила и казнокрадство воспретила.
– Дельная мысль, Мишка! Сам придумал или подсказал кто? – приятно удивляюсь столь нужной идее.
– Да нет, барон Гюйссен подсказал, он ведь в Москве обретается, в помощниках у стольника Желябужского, вот с ним я и пообщался немного, – честно признался начальник службы безопасности.
– И в чем же тогда камень преткновения? Идея плоха или, быть может, преподнес ты ее неправильно?
– Нет, идея-то хороша, да только не выйдет из нее ничего, – нахмурился Николай.
– Это почему же, Никола? – вглядываюсь в лицо купеческого сына.
– В России брали взятки всегда, и какие бы чиновники ни были, они все равно будут их брать, как ты их ни контролируй.
– Хм, интересный довод, вот только неправильный. Надо думать не о том, что нельзя сделать, а о том, как это выполнить! – чуть громче говорю примолкшим соратникам. – Вот ты, Коля, скажи мне: откуда у тебя такая уверенность? Хотя нет, не говори, я сам скажу. Так многие думают из-за того, что кормление чиновников на местах зачастую зависит не от содержания на самом посту, а проходимости через него людишек. Что ж, в какой-то мере это так и есть, правда, многие почему-то забывают, что в руках чиновников оседает больше половины всей казны государства, и это не считая самой платы за труды. Так что же надо сделать, чтобы такой поток казнокрадства прекратился? Завешать улицы трупами чиновников, так ведь работать некому будет. Тогда как?
– Если бы деньги младшим чинам вовремя платили, то, глядишь, и порядочнее они стали бы, ведь многим действительно порой дома есть нечего, – тихо сказал Сашка Баскаков, с тоской глядя куда-то в неведомую даль.
– Надзор строгий нужен, – добавил Мишка Лесной.
– Защита для простых людей тоже нужна, – предложил сам Николай, – ведь с них могут и больше стребовать, чем надо, ведь это тоже у казны деньги воровать будут, налогов меньше, опять же. Да и для самих служак тоже защита нужна, ведь дело это такое, крадут-то не только малые чины…
– Так в чем же дело? Почему так плохо к предложению Миши отнеслись? Ведь дельная мысль, только пока еще не обдуманная. Надо ведь еще и законодательно ее оформить, опять же, определиться с задачами, которые будут стоять перед этой новой службой, а кроме того, и штат подобрать необходимо. Кажется, батюшка мой, царство ему небесное, уже делал попытку создать нечто подобное, так что можно приглядеться к людям, набранным в новый орган. Так что, господа, будем работать, тем более что теперь перед нами задачи интереснее будут, как-никак Россия перед нами, со всеми проблемами и недостатками!